— Если сработает, я заплачу.
— Конечно, сработает, я пробовал на лошадках, — Жан расплылся в улыбке. — Да вы не сомневайтесь, Великий. Если с вами что случится, Луи утопит меня, как котёнка, так прямо и заявил! Слушайте и запоминайте…
* * *
Помпей неспешно выехал на опушку леса, подался было вперёд, поближе к запахам жилья и конюшен, но Шарль привычно натянул поводья. Хвала Единственной, Хуан не подвёл, до замка Вилье рукой подать, вон даже бойницы видны.
Насупившись — будем надеяться, Жан ничего не напутал — Шарль извлёк из седельной сумки фигурку совы. Тяжеловатую, если честно, словно из чистого золота.
— Неправильно, Великий, — прошелестел над ухом Хуан.
— Что?! Я же… — воинственно начал мальчик.
— Зря вы обмотали цепочку вокруг запястья. Лучше держите в ладошке, да так, чтобы кончик свисал. Если… — юноша чуть замялся, — душа Жана уйдёт к Единственной, я должен вытащить амулет, а то кто знает, как оно повернётся, может и вас затянуть. Договорились?
— Что, трудно разжать кулак? — недоверчиво буркнул Шарль.
— Мышцы будут, как каменные, Жан всё о-очень подробно расписывал. Может и пальцы придётся ломать, слышали, надеюсь, о судорогах? — Хуан криво усмехнулся. — Согласитесь, в а ш а жизнь стоит дороже.
Мальчика передёрнуло. Запугивает наверно, но дыма без огня… Цепочка, словно сама соскользнула с запястья.
С уст Шарля слетела полузабытая малышовая считалка, избранный Жаном пароль для самодельного амулета. Тихо-онечко, одними губами, чтобы — храни Богиня! — не услышали старшие, иначе позора не оберёшься. Вспомнив о наставлениях начинающего волшебника, Шарль поспешно зажмурился.
Фигурка совы ощутимо нагревалась, выходит он сумел распечатать амулет. Шарль закусил губу. Теперь всё, конец, обратной дороги нет, только бы Жан не напортачил!
Мгновения томительного ожидания, внезапная дурнота и в уши хлынул шум отряда на марше. Люди Раймона, кто же ещё? Мальчик перевёл дух.
Что-то очень многие повторяют молитвы, не иначе Раймон подаёт пример… Шарль испустил вздох. Он же по-честному благословил отряд, особо выделив предводителя. И долго этот Жан будет разглядывать лик Селены?!
— Довольно, соратники, помолились, и будет, — чуть возвысил голос Раймон. — Эй, очнись, мальчуган, это и к тебе относится.
Послышались добродушные смешки.
— Простите, высокочтимый, я обращался к Создательнице.
— Ясно, ясно, дело хорошее. Доспехи-то хоть надёжные?
— Этим утром сняли с пажа, Хуан сам выбирал, — с ноткой гордости ответил подросток. — На кирасе малый герб Картахены, — Жан коснулся нагрудника, — видно вышли из мастерской инфанта.
— И верно, недешёвые. Значит, и впрямь волшебник не из последних. Держись ко мне поближе, малец, — рыцарь опустил руку на меч, — как подумаю о проклятом Джаннино…
— Я вам сразу скажу что и как, только не вздумайте мне возражать. Прошу прощения, высокочтимый, больше не повториться! — привычно зачастил Жан.
— Не учи учёного, — проворчал Раймон. — У меня младший брат погиб, ещё и месяца не прошло. И брат, и кузен. У обоих сердце схватило, когда приехали с переговоров. Добро бы в честной схватке, копьё против копья! — на скулах рыцаря заходили желваки. — Надеюсь, все слышали? — сдержанно пророкотал Раймон. — Для особо непонятливых разъясняю — если мальчишка что скажет — слушаться с полуслова!
Жан зябко передёрнул плечами, что он, ровня вассалам высокородного? За спиной уже слышались возмущённые возгласы.
Холодно-вопрошающий взгляд Раймона — мол, что это ещё за новости? — заставил примолкнуть, возроптавших было вассалов.
— Великий лично даровал Жану отпускную грамоту, значит, мальчишка свободен… во всяком случае, по закону. Раб не может служить правителю Арелата, так что урона родовой чести не будет. Дошло?! — Раймон выдержал паузу. — Не ворчи, Этьен, сперва малость подумай. Весь отряд помнит, как ты оглушил ни в чём не повинного медведя, приняв его за лазутчика.
На лицах многих появились улыбки, Жан вздохнул с облегчением. Раймон держит своих людей в кулаке, впрочем, на то он и благородный.
— И не вздумай соваться вперёд со своим арбалетом, знаю я вас, мальчишек, — тихо добавил Раймон.
Передовой отряд миновал последний поворот и Жан наконец увидел Бовэ, замок покойного племянника герцога.
Высоченные стены из грубо обтёсанных валунов, непривычно широкий ров, скорее канал, пожалуй, и камешек до стены не докинешь, и вдобавок — будто этого мало! — бойницы в два яруса, между прочим о-очень недешёвое удовольствие. Герцог явно не пожалел средств на перестройку замка. Мальчик проглотил образовавшийся в горле комок. Помнится, провансальцы хвалились, что Бовэ — вернее Новый Бовэ — ещё никто не брал на меч.
Редкие улыбки погасли. Стоит людям Вилье сложить два и два…
Жан умоляюще покосился на Раймона: может, углядит хоть что-нибудь подозрительное и даст приказ уходить, подальше от проклятых бойниц!
Негромкий хлопок арбалетной тетивы заставил мальчика вздрогнуть. Тяжёлая арбалетная стрела спела свою короткую песнь и взрыла землю у ног коня Раймона. Рыцарь лишь презрительно усмехнулся. Ещё один бельт, подлиннее и поувесистее, высек искры из огромного валуна в двух шагах от дороги.
— Развлекаетесь? — сухо бросил Раймон.
Дружный хохот был ему ответом.
— Как велел господин барон, — раздался сытый басок. — Непонятливые долго не живут, особенно здесь, в Пограничье. Эй вы, болваны, куда задевали факелы?! — Между зубцами стены появился полноватый крепыш с заряженным арбалетом. На плаще желтовато-белые нашивки десятника, всего-то навсего, но шлем наградной — даже в лунном свете заметно — значит не последний человек в замке. — Что-то вы задержались, ребята.
— Скажи спасибо, что вообще уцелели, — устало огрызнулся Раймон.
— Солдаты удачи… — десятник выразительно хмыкнул. — Красно говорить вы умеете, вертихвостки от таких без ума, но как дойдёт до настоящего дела…
— Срочно позови сенешаля! — взревел мнимый наёмник.
— Может инфанта тебе позвать, что правит в Картахене? — ехидно поинтересовался десятник. — Его милость лично проверял посты и сейчас изволит почивать. Утром будем разбираться, почему явились без знамён и тотемов, словно бродяги какие. — Тон говорившего чуть изменился. — Для раненых спустим врача с помощником, но на большее не надейтесь! Подождите, вот вернётся господин барон…
— Этьен! — властно бросил Раймон.
Подросток ожидающе напрягся, губы Жана зашептали молитву.
— Лучше не изводи себя, Жан, боязливые погибают первыми, — раздался в сознании мальчика детский голосок. — И зачем я тебя послал, вечно упускаешь самое интересное!
И когда он перестанет дразниться… Сколько можно ему объяснять что слабодушные в ватаге не выживают. Жан обиженно повернулся в седле.
