Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91
Греческие военные катера удерживали журналистов на почтительном расстоянии, и первая леди смогла насладиться любимым спортом в относительном спокойствии и без вспышек камер. С ее лица не сходила улыбка, она жмурилась от солнца и соленой воды, а когда она накаталась вволю, то попросту отпустила веревку и погрузилась под воду. Грек, который управлял катером, незамедлительно развернулся и направился к ней.
Я помог насквозь мокрой и запыхавшейся миссис Кеннеди забраться в лодку и протянул ей полотенце.
– Спасибо! До чего же было весело! – воскликнула она, вытирая лицо. С огоньком в глазах она добавила: – Мистер Хилл, а почему бы вам не попробовать?
– Нет уж, спасибо, миссис Кеннеди, – рассмеялся я. – Боюсь, мне понадобится не один урок, прежде чем я смогу с вами соревноваться.
Она улыбнулась в ответ, и мы направились обратно к «Северному ветру», с палубы которого за нами наблюдали Стась и Ли. Первая леди казалась отдохнувшей, и я был счастлив, что мы смогли угодить ее желаниям и позволить ей прокатиться на водных лыжах по Эгейскому морю.
Сколько бы Кен Джианнулис ни волновался, что он подзабыл греческий, правительство страны шло нам навстречу абсолютно во всем, и даже временно закрыло для туристов остров Делос, где, по легенде, родился Аполлон, так что миссис Кеннеди смогла побродить по его руинам в одиночестве. Затем мы отправились на очаровательный островок Порос, а оттуда – на Идру, где в старомодной гавани нас встретили восторженные толпы и звон церковных колоколов.
В шесть часов вечера мы планировали отплыть на Миконос, но миссис Кеннеди и князю настолько понравилось в местной таверне, что мы задержались на Идре. Джеффрис и я сидели за соседним столом, стараясь не докучать нашим подопечным.
Несколько жителей в традиционных костюмах исполняли народные песни, которым подпевал и хлопал весь ресторан, включая миссис Кеннеди. Как только посетители принялись отплясывать каламатьянос[9], первая леди вскочила с места и присоединилась к хороводу, смеясь и пританцовывая. В итоге мы покинули Идру уже в полночь.
Когда мы проснулись следующим утром, яхта уже стояла на якоре в колоритной гавани острова Миконос, где бирюзовое море и безоблачное лазурное небо обрамляли сгрудившиеся на холме домики со свежей побелкой – мы будто попали в картину искусного художника. Миссис Кеннеди была в восторге. Наконец яхта и ее небольшой военный эскорт вернулись к усадьбе на Кавури.
После четырехдневного морского круиза миссис Кеннеди хотела посетить достопримечательности, которыми славились Афины, – Парфенон и Акрополь. В сопровождении супруги премьер-министра Караманлиса она поднялась по грубым каменным ступеням, которые вели к Парфенону – храму классического периода, построенному в честь богини Афины. Вечернее солнце окутывало дорические колонны теплым светом, а миссис Кеннеди чарующе улыбалась туристам и журналистам, которые беспрестанно щелкали затвором на всем протяжении ее часового визита. Я шел за ней по пятам, почти не замечая древние руины, и выискивал в толпе любые подозрительные и потенциально опасные лица. Если бы кто-то подошел слишком близко, я был готов выставить руку на манер шлагбаума, но, к счастью, окружавшие нас люди демонстрировали дружелюбие, и проблем не возникало.
– Надеюсь, эти достопримечательности удастся сохранить навеки, – обратилась миссис Кеннеди к госпоже Караманлис. Было видно, что древний храм действительно впечатлил первую леди, и толпа зевак не помешала ей насладиться зрелищем.
Во вторник, тринадцатого июня, миссис Кеннеди и Радзивиллы посетили дворец Татой, куда их пригласили на обед король Павел и королева Фредерика. Этот летний дворец с прилегающими территориями площадью в сорок квадратных километров располагался совсем неподалеку от столицы. После обеда первая леди обменялась подарками с королевской четой, и мы собрались уехать из дворца, но в этот момент молодой наследник греческого трона принц Константин подъехал к нам на своем новеньком спортивном «Мерседесе» с открытым верхом.
– Не желаете прокатиться, миссис Кеннеди? – спросил он.
– С удовольствием! – Она взглянула на меня и, не сказав ни слова, запрыгнула в машину. Принц немедленно тронулся с места.
Господи боже.
Я подошел к машине-эскорту, возле которой стоял Кен Джианнулис – он снова присоединился к нам после круиза.
– Забирайся, – сказал я и сам запрыгнул в пассажирское кресло. За рулем уже сидел и заводил мотор Ник Дамигос, и Кену пришлось устраиваться на заднем сиденье.
– Я поеду с вами! – вскричал военный советник короля, который стоял неподалеку. Едва он забрался в машину, как Ник вдавил в пол педаль газа.
– Делай что хочешь, но не отставай, – приказал я. Принц ехал с такой скоростью, что мы уже упустили из виду его синий кабриолет, но вскоре вновь заметили его на дороге, ведущей из дворца к автомагистрали.
Принц развернул машину и снова ускорился, а миссис Кеннеди только смеялась.
Мы понятия не имели, куда принц ее везет, поэтому просто следовали за его скоростным автомобилем по извилистым дорогам, ведущим в сторону Пирейского порта. К счастью, Ник Дамигос хорошо знал этот район и не отставал.
Они остановились у Королевского яхт-клуба, и принц показал первой леди свой корабль, который принес ему золотую медаль на Олимпиаде 1960 года, а затем отвез ее обратно в усадьбу Номикосов на Кавури. Когда мы припарковались возле синего кабриолета, на лице миссис Кеннеди играла широченная улыбка. Она знала, что подвергла нас испытанию, и наслаждалась этим.
А вот полковник был в ярости: он подбежал к принцу Константину и отчитал его по первое число. Греческих слов я не понимал, но общий посыл был ясен как день. Затем негодующий полковник забрался на заднее сиденье спортивного автомобиля, а принц смущенно попрощался с миссис Кеннеди. Я сочувствовал бедняге: обратное путешествие явно сулило ему куда меньше удовольствия.
Я знал, что от первой леди стоило ждать повторения подобной эскапады. Она терпеть не могла расписания и любила спонтанные поступки. Нам же, охраняющим ее агентам, оставалось только быстро адаптироваться к каждой конкретной ситуации.
Пятнадцатого июня мы сели на самолет до Вашингтона, и, только когда он оторвался от земли, я наконец-то вздохнул с облегчением. Нам удавалось держать под контролем докучливую прессу и не подпускать к первой леди зевак, а вдобавок я мог доложить президенту, что миссис Кеннеди не повстречалась с Аристотелем Онассисом. По крайней мере, пока.
Глава 7
Лето в Гианнис-Порт
Я охранял миссис Кеннеди уже семь месяцев, и восемьдесят процентов этого времени я провел вдали от Вашингтона и вдали от семьи: в Палм-Бич, в Миддлбурге, в Париже, в Греции. Теперь же мне пришлось объяснять беременной жене, что я на все лето уеду с первой леди в Гианнис-Порт. Это ей не особенно понравилось.
К тому моменту я уже понял, что у семейства Кеннеди были особые праздничные традиции, которым они следовали из года в год. Рождество, Новый год и Пасху они всегда встречали в Палм-Бич. 29 мая (день рождения президента) отмечался в Гианнис-Порт и знаменовал начало лета, День труда[10] Кеннеди проводили в Хаммерсмит-Фарм – особняке в Ньюпорте, штат Род-Айленд, где жили мать и отчим Жаклин. На День благодарения они возвращались в Гианнис-Порт.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91
