— Хорошо, Эльхан, завтра следующий бой, — сказал Абу и удалился.
Темир подбежал к Эльхану и что-то начал говорить ему, но тот его не слышал, он вдруг осознал, что убил человека. Противоречивые чувства овладевали им: спокойствие и уверенность в правильности выбора сменялись сомнением по поводу того, имел ли он право отбирать чужую жизнь. Похожее чувство он испытал год назад в Москве, когда после ночной гонки погиб водитель. Прочитав в Интернете об этой аварии, Эльхан тогда тоже был в смешанных чувствах, но, привыкший долго не задумываться, он тогда быстро нашел себе оправдание. Сейчас же все было иначе, потому что он убил собственными руками, но каких-то угрызений совести по этому поводу не испытывал, а только осознавал, что это иногда может быть необходимо для решения определенных задач. Вечером Эльхан, как обычно, планировал уснуть мгновенно, но что-то ему не давало это сделать. Он не чувствовал сожаления по поводу убийства негра, но все равно что-то не давало покоя.
— Ты можешь остаться хорошим?
— Я не хочу им быть.
— Ты заблуждаешься, думая, что хороший — это слабый человек. Что в твоем понимании хороший?
— Ну... это тот, кто делает хорошие дела...
— Зачем он это делает?
— Чтобы доказать всем, что он хороший. Или себе доказать.
— Это тогда не хороший человек. Это совсем другое.
— Вернемся. Ты способен делать хорошо другим людям?
— Да, но не хочу.
— Не могу или не хочу?
— Не хочу.
— Ты боишься быть слабым и заблуждаешься в том, что помогать другим — это слабость. Только сильный человек может делать хорошо не только себе, но и своим близким, просто людям, а может и целой стране. Все зависит от количества силы у него. Это очень тонкая грань, и ты должен пройти путь чтобы выбрать...
— Я не понимаю тебя.
— Надо пройти путь... а потом выбирать с кем ты...
Все следующие дни Эльхан выходил на поединки с разными по силе, мастерству и комплекций бойцами. Во время этих боев он научился контролировать свое состояние, оставаясь хладнокровным и практически читая мысли своих противников. Во время этих боев арена оказывалась битком забита зрителями, из-за чего Эльхан понял, что, когда Абу просил убить поверженного противника, это была проверка, для которой зрители совсем не требовались.
Сейчас же оголтелая толпа гудела еще громче и каждый раз приветствовала его все сильнее.
Эльхан начал всматриваться в их лица, и увидел, что это были европейцы, арабы, азиаты и даже негры. Единственное, что объединяло всех, — это черные или карие глаза, которые блестели от происходящего на ринге.
Бои проходили один за другим, а у Эльхана оставались в памяти только его завершающие удары и победные выкрики. В своем последнем, двенадцатом, бою он дрался, как лев, и практически размолотил противника, но, вопреки ожиданиям, основанным на компьютерных играх, тот бой закончился так же, как и предыдущие. Он думал, что встретится в ринге с супермастером, но этот противник ничем не отличался от других.
Эльхан, привыкший уже не задавать вопросов, просто пошел в свое жилище и решил ждать, пока к нему не обратятся сами.
В течение недели никто к нему не подходил, и Эльхан просто гулял по территории в ожидании чего-то интересного в будущем. Несколько раз он позволил себе расслабиться с девушками, доступ к которым ему предлагал Абу. Эльхан решил сразу, что воспользуется этими благами только после боев. Через семь дней к нему рано утром зашли Темир и Абу.
— Эльхан, у тебя через пять минут бой, — сказал Абу.
— Так вроде все, сказали же, что будет двенадцать боев... — неуверенно произнес Эльхан.
— Врагу тоже будешь говорить, что договаривался воевать до обеда? — ехидно спросил Темир.
Молодой человек быстро оделся и пошел в сторону арены, вокруг которой уже собралось много народу.
Во время этого боя Эльхан почувствовал, как силы оставляют его. Он никак не мог понять, что происходит, но его удары не были столь же сокрушительными, как в предыдущих случаях. Пропустив в очередной раз сильнейший хук, Эльхан едва нашел в себе силы подняться, но следующий удар погрузил его в глубокий нокаут.
Очнувшись, он понял, что проиграл бой, и от этого чувство злости и обиды всецело захлестнуло его. Темир молча помог ему подняться и, кивнув, показал в сторону выхода. Они молча вышли на улицу и молча пошли от лагеря и людей в пустыню.
— Я проиграл, — прервал молчание Эльхан.
— Почему? — спросил Темир.
— Я не виноват, просто отвлекся на звуки снаружи, думал, что авиация противника летит, — начал было оправдываться молодой человек.
— А кто виноват, может, я? Или твои мышцы? — Удивленно спросил Темир. Дальше они шли молча, пока Темир не прервал молчание: — Ты сейчас совершил сразу три ошибки воина. Первая — ты врешь. Ложь разрушает человека, а воина тем более. Твоя сила только в правде. Привыкнешь врать — станешь это делать по всяким пустякам.
Вторая — ты оправдываешься и не умеешь проигрывать. Дойдешь до того, что все вокруг будут виноваты. Сила воина опять в правде: уметь признать поражение. Третья — ты перестал уважать врага, считая его слабее себя, поэтому и пропустил удар. Один удар может изменить ход боя, даже если ты сильнее. А еще ты зациклился на двенадцати боях и дал себе установку успокоиться, поэтому сил у тебя и не было. Враг не учитывает твоих планов, он действует по своим, которые ему удобнее и о которых ты можешь не подозревать. — Темир говорил так, что Эльхану нечего было сказать, и он продолжал: — Во время боев энергия давала тебе энергию, а когда ты расслабился, то лень породила другую лень. Ты, как пенсионер, работавший всю жизнь, как проклятый, и вдруг получивший свободу. Так от этого люди умирают, а ты только проиграл.
Эльхану не понравилось сравнение с пенсионером, но он понимал, что Темир прав, а тот продолжал:
— Ты даже не смог использовать свою родовую энергию, так как был слаб. У нас с тобой будет длинный и серьезный разговор, Эльхан. Для этого нам надо пожить некоторое время на реке Евфрат, которая даст тебе силы, а я смогу многое тебе рассказать. Для меня большая честь, что именно мне Абу поручил сделать это.
Они подошли к автомобилю, который стоял в пустынном месте, словно ждал их там, и через несколько часов они уже были возле древнейшей реки Евфрат.
Красота безлюдной местности сливалась с огромной энергией реки. Эльхан и Темир расположились на возвышенности. С одной стороны от пустыни ее закрывала небольшая гора, а с другой открывался потрясающий вид на воду. Стемнело. Они сидели возле костра, который умело организовал Темир. Подбрасывая в огонь дрова, он неожиданно начал говорить:
— Мы — самый сильный и многочисленный род, который завоевал эту землю много тысяч лет назад. Она принадлежит нам, великим воинам, великим Ханотам. Слабые подчиняются сильным, и выживают сильнейшие — это закон мира, поэтому этот мир принадлежит нам.
