Книга Черное пламя - Андрей Тарасов

Предчувствие в кои-то веки решило взять выходной и на вызовы не реагировало. Не слишком характерно для моего разговорчивого внутреннего голоса, обычно верещавшего о грядущих неприятностях не хуже какой-нибудь земной обезьяны. Хотя кто сказал, что нам что-то угрожает? Не исключено, что всему виной была тоскливая обстановка за бортом крейсера.

Мы с напарником за несколько секунд успели занять места в общем построении, после чего получили возможность нормально осмотреться. Поверхность виртуальной кабины растаяла, информационные экраны и многочисленные панели глифов сложились в узкие полоски, открыв моему взору бесконечность ничто. Ни малейшего признака планет, солнц, на грависканере отображались лишь корабли ордера. Даже звёзды – извечные дети вселенной, чьи синеватые блики повсеместно мерцают на экранах, маня и затягивая в бесконечность, даже они практически не видны. Встаёт законный вопрос: как же мы вышли из гипера? И где?

В принципе, переход можно осуществить где угодно, но есть одна совершенно необходимая для этого действа деталь – гравитация. Энергия, требуемая для открытия перехода, прямо пропорциональна напряжению внешнего гравиполя. То есть вблизи планеты, где сила тяжести высока, портал просто разорвёт от перепада силовых линий, если же гравитация отсутствует вовсе, то и энергия, требуемая для перехода, стремится к бесконечности. Для манёвра отводится весьма ограниченная область граничного слоя, расположенного в нескольких астрономических единицах от звезды и на расстоянии как минимум в миллион километров от более-менее массивных планет.

Кстати, если хорошо прицелиться, можно выпасть невдалеке от газового гиганта, но вот в чём загвоздка: место, в котором мы сейчас пребывали, было лишено даже следов материи. Тем не менее, поле тяготения, достаточное для открытия переходного тоннеля в этой области пространства, существовало, как будто кто-то изменил параметры гравитации в объёме нескольких световых секунд, создав приводной маяк для выхода, а заодно обеспечив его неисчерпаемым источником энергии.

Я поёжился. Фокусы с изменением статичных законов четырёхмерного пространства относились к пятому уровню энергетического воздействия на континуум, и связываться с кем-то, способным решить такую задачу, могло стать изощрённой формой самоубийства. В смысле, не ясно, что из тебя сделают, и можно ли это будет увидеть и потрогать. Изуродуют как бог ту самую черепаху.

К сожалению, область обзора весьма качественно ограничена. Всем пилотам был отдан приказ находиться в режиме пассивного наблюдения, то есть применять сеть активных сканеров я не мог. А жаль, очень хотелось бы знать, в какую дыру нас занесло.

Закончив сканирование зоны непосредственного окружения, крейсер пришел в движение. Нам оставалось лишь последовать за ним, строго соблюдая установленную дистанцию. Стало скучно. Сидишь в кабине, на многие километры, да какие там километры, световые годы, нет ничего крупнее песчинки. Холодный свет далёких звёзд беспрепятственно пронзает пустоту, безучастный ко всем проблемам комков белка, заточённых в утлые скорлупки брони. Он абсолютно свободен в своём стремительном беге, он смеётся над нашими потугами казаться хозяевами природы. А ведь он прав, и… Так, что-то меня на философию потянуло. Дурею, наверное, пора прекращать фигнёй страдать, тем более света далёких звёзд здесь как раз и нет. Выключили за ненадобностью, не иначе.

Я свернул внешний обзор, вновь оказавшись в кабине управления штурмовиком, и начал повторное тестирование систем. Попутно задал компьютеру программу расчета энергии, необходимой для создания гравитационной аномалии. Так увлёкся, что чуть не пропустил переданную всем команду стоп.

Двигатели отключились, и ордер завис в пустоте, летя вперёд по инерции. Минут двадцать ничего не происходило, но любому ожиданию рано или поздно приходит конец. «Ломоносов» ожил и начал транслировать телеметрию со своей сети спутников. Экран видимой области разом расширился на несколько порядков, и в ста сорока тысячах километров прямо по курсу появилась жёлтая точка, помеченная знаком оранжевой трёхлучевой звезды.

Я перебрал в памяти реестр кодовых обозначений и вздрогнул. Не может быть! Хотя отчего не может, очень даже может – вот оно, это самое «не может», перед нами висит.

– База – Грому, – голос тактика знаком, немного дрожит, никак это Марине дали порулить. – Произвести облёт цели по периметру в режиме активного сканирования и возвратиться на точку. Удаление от объекта одна тысяча.

– Принято, База. Альтаир, дальность двадцать, фронтальный ордер, – мой напарник произнёс это без лишних эмоций, но я точно знал, что он очень доволен. – Слетаем, посмотрим.

Трёхлучевая звезда. Любой поисковик руку отдаст, чтобы хоть раз увидеть этот маленький символ на своём экране. И гордиться будет всю жизнь. Ещё бы, ведь обозначает эта звёздочка, что перед нами находится корабль иной расы, доселе неизвестной человечеству. Первый контакт. А нам с напарником выпала честь первым взглянуть на неведомого гостя.

Разгон шесть минут, затем микропрыжок с изменением вектора скорости и мы рядом с незнакомцем. Самое важное теперь – определить статус этого, хм, а кстати, это вообще что? Рассмотреть его с такого расстояния не представляется возможным – картинка чернее ночи, образ плывёт и размазывается, как будто неизвестный использует оптическую маскировку. Но «Ломоносов» уже передал объёмный силуэт громадины, полученный с гравитационных сканеров.