Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 58
Кольский полуостров (Мурманская область, Россия)
Путь лежал на Кольский полуостров. Когда-то, пару веков назад, назвали его попавшие сюда русские поморы Терским, и в память об этом до сих пор остался на юго-востоке полуострова Терский берег. А правильнее всего было именовать его Рыбачьим, потому как саамское «куль» очень близко к «кола» и означает оно «рыбу». Некоторые же толкователи упорно отстаивают версию о том, что в основе названия полуострова лежит саамское «коль» – «золото».
В состав большой группы москвичей входили самые разные специалисты – геологи, историки, археологи, этнографы, философы и даже уфологи. И назвали они свой научно-поисковый отряд «Гиперборея-98». Ибо собирались отыскать в районе горы Нинчурт следы древней и таинственной страны Гипербореи…
Башенка близ восточной вершины горы Нинчурт. Вдали – Ловозеро
Поначалу путешествие по мурманской земле не представляло никаких затруднений. Из окна железнодорожного вагона или из кузова попутной машины можно было любоваться холмистым ландшафтом (Хибины в переводе – «холмы»), густым сосновым лесом, спокойной гладью озер, мягкой синевой Севера. Не зря кто-то из путешественников назвал эти края Полярной Пальмирой. Но нужно было пробираться к Нинчурту, и наступил такой момент, когда дороги и тропы кончились.
На моторках пришлось преодолеть опасное Ловозеро. Оно разбушевалось до пяти баллов, и утлые суденышки начали захлестывать волны. Невольно приходили на память рассказы о смельчаках, что затонули здесь… Участники экспедиции энергично работали черпаками. Слава богу, не заглохли движки… До нитки промокшие путники высадились на перешейке между Сейдозером и Ловозером. Температура опустилась до нуля. Просохнув у костра, немного отдохнув, приняли решение продвигаться к подножию. Одолели труднопроходимую тайгу. Тяжело пришлось, когда под ногами хлюпало болото, сверху лил проливной дождь. Казалось, оправдывались предупреждения о том, что какие-то таинственные силы учиняют «испытания» попадающим в эту энергетическую зону путникам.
Не без усилий преодолели последнюю горную речку. Наконец, показалась и долгожданная Нинчурт. Гора как гора, с пологими склонами, сглаженным куполом, не очень высокая, не превышающая главную вершину полуострова Часначорр, расположенную на этой же центральной возвышенности, где берут свое начало Поной, Воронья и другие местные речки. Поставили палатки, обустроили лагерь. Дождь не прекращался и в последующие дни. Но участники экспедиции не впадали в уныние. Главное – они у цели. В шутку называли себя гиперборейцами.
То с юмором, то в серьезных спорах на все лады склоняли эту призрачно-мифическую Гиперборею. Может, для успешной предстоящей работы стоило отдать почести древнегреческому богу Борею – сыну звездного неба и утренней зари – он был в ответе за ощутимый северный ветер, которым, мягко говоря, заносило путешественников в такие края, откуда уже не было возврата… А гиперборейцы, по мифическим представлениям эллинов, обитали на Крайнем Севере, «за Бореем», в идеальной стране, куда время от времени наведывался, отдыхая от летней жары, сам Аполлон.
Выходцы из этой страны обучали людей мудрости, искусствам, строительству. Да и по их рассказам, там, за Бореем, соплеменники, что называется, умели жить припеваючи, в достатке и веселье, с пирами, музыкой, танцами и песнями. И даже когда приходила смерть, они, испытав все наслаждения, воспринимали ее как избавление от пресыщения жизнью, заканчивали ее погружением в море. Не зря туда, в гиперборейскую землю, направлялся Геракл за волшебными яблоками. В путешествии аргонавтов за золотым руном тоже принимали участие гиперборейцы. Но мифы мифами, а об этой загадочной стране сочли нужным упомянуть Гомер, Аристотель, Платон, Геродот и многие другие древние авторы.
После некоторого забвения исследователи в начале XX века вернулись к этой теме. Среди других заслуживали внимания работы известного историка академика Б. А. Рыбакова. На основе археологических данных ему удалось определить географические границы этой загадочной страны – он поместил ее на северо-востоке Европы. Крайний север Евразийского континента – так называемая Арктида – и, по данным палеоклиматологии, в далекие времена не отличалась холодами: температура даже в январе не опускалась ниже нуля. Там росли хвойные и широколиственные леса. Климат в этих местах изменился лишь к IV тысячелетию до нашей эры.
Всех участников «Гипербореи-98» волновал один навязчивый вопрос: удастся ли отыскать какие-то следы?
Особые заботы тревожили археолога Александра Прохорова. Раскопки вести не было ни времени, ни возможности. Но, если приглядеться, соскрести верхний слой, то было на что обратить внимание. На одном из склонов горы Прохоров обнаружил слабо сохранившуюся, но мощную кладку стены. Здесь разрыли фундамент постройки, ограждение для небольшого водоема. На перешейке между Ловозером и Сейдозером в одном из самых труднодоступных мест наткнулись на очень древний сейд. Вроде ничего особенного, подобных сейдов достаточно много встречается в горах. Но наверху этого большого камня очень правильной геометрической формы помещалась своеобразная ванночка, полость, а в ней на самом дне находились угольки. Не следы ли это ритуала, связанного с огнем?
В одном месте Прохоров присмотрелся к ничем не приметному камню. Что-то он ему напоминал… На другой день в памяти всплыли античные каменные якоря, которые приходилось видеть в причерноморских музеях. По фотографии коллеги-археологи подтвердили: этот якорь может датироваться IV тысячелетием до нашей эры.
Еще одна находка на склонах Нинчурта. На одном из ярусов археологу бросились в глаза пропилы, в ряд до десятка штук. Это своеобразные окна. В Средней Азии, Месопотамии, частично в Египте был распространен очень характерный стиль – «слепые окна», ниши, располагавшиеся на расстоянии 5–6 м друг от друга вдоль стен. Таким образом украшались жилища верховной знати. Только если на Востоке они устраивались в сырцовых кирпичах, то здесь, на Нинчурте, – в камне. Причем глыба, в которой вырублены «слепые окна», представляла собой прямоугольник строго геометрической формы. Возможно, она являлась фрагментом стены.
Находок было не так много, но они, как говорится, наводили на размышления. Вспоминались древние карты, на которых изображался древний материк и эта благословенная Гиперборея… Среди немногих до нас дошли и копии карт Герарда Меркатора, жившего в XVI веке. Одна из них воспроизводила очертания Северной земли наиболее полно, в центре – Арктида. Не следы ли это событий X–XII веков до н. э., описанных в Авесте?
Руководил экспедицией к подножию Нинчурта В. Н. Демин, доктор философских наук. Споры о Гиперборее увлекли его настолько, что он оставил все кабинетные и аудиторные занятия и устремился в горы. (Философы могут быть романтиками!) Обобщив материалы исследований, он написал на эту тему книгу. «Целый культурный очаг, – отмечал он, – выветренный, полузасыпанный скальным грунтом и проутюженный наледями и сходами лавин. Циклопические руины, гигантские отесанные плиты правильной геометрической формы; ступени, ведущие в никуда (на самом деле мы просто пока не знаем, куда они вели двадцать тысяч лет назад); стены с пропилами явно техногенного характера; просверленные неведомым сверлом глыбы, ритуальный колодец, страница каменного манускрипта со знаком трезубца и цветком, напоминающим лотос…»
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 58
