Книга Страна людей - Олег Ёлшин

Орлов был доволен собой. Он был на передовой, он снова был в самом центре сражения и теперь контролировал ситуацию. Собственно, контролировать ее теперь было просто. Аморфные люди-призраки легко поддавались воздействию и выполняли приказы. Он даже подивился – раньше эти такие одинаковые и ленивые граждане требовали постоянного контроля и давления. В той прошлой жизни целый аппарат с трудом справлялся с этим стадом, которое постоянно расшатывало в разные стороны. Одни уезжали из города и даже страны, то есть дезертировали со своих рабочих мест, другие совершали разной тяжести преступления и требовали к себе пристального внимания властей. Но теперь! Эти невинные овечки были неспособны на протест, они безропотно сидели на привязи, выполняя свою работу. Орлов передал своих людей налоговому ведомству, и по городу, по всем адресам прошли проверки с целью вернуть жителей, весь город на свои рабочие места. Появились две потерянные овечки, две растрепанные, немыслимо одетые налоговые помощницы. Их срочно переодели, дали в руки калькуляторы, папки, и те занялись делом. Город задолжал огромные деньги и штрафы в местный бюджет. Начальница ведомства потирала руки. Сборы будут рекордными! Собственно, никто и не сопротивлялся. Люди находили последние бумаги, называемые деньгами, и несли их в кассу известного уважаемого учреждения. Люди готовы были снять с себя последнюю рубашку, чтобы погасить задолженность и вину перед обществом. Вот только вопрос, что же такое есть – это самое общество?

Орлов был потрясен дисциплиной и порядком – чудо вакцина! Вот бы такую раньше! Можно нескольким людям управлять целым городом, целой страной! Он не верил самому себе, но накопилось много вопросов, поэтому, разобравшись с делами, он отправился в клинику к Ивану Степановичу…

Доктор как всегда был на своем рабочем месте, и… гора карандашей лежала перед ним. Самых обыкновенных карандашей, отточенных до немыслимого совершенства. Клиника была пуста, больные еще месяц назад были выписаны, и теперь доктор трудился с перочинным ножичком в руке. Орлова волновал один вопрос – что будет дальше? Каких рецидивов ждать еще? Он предпочитал предвидеть события заранее. Иван Степанович с удовольствием откинулся на спинку стула, размяв затекшие руки и плечи. Он очень устал. Больше не работал над вакциной, потому что не видел в ней смысла. Он имел несчастье наблюдать за горожанами все последнее время, даже взял, было, лопату в руки и выкопал пару ямок на строительстве будущего моря, но, поняв, что это не его, теперь мучительно искал самого себя… с карандашами в руках. Наверное, это был самый трезвый человек в городке. Сегодня он четко отдавал себе отчет, что даст этим людям противоядие, и теперь у него рука не поднималась превратить новоявленных гениев и сумасбродов в зомби. Это была бы операция сродни лоботомии, когда человека насильно лишают способности мыслить и существовать. И теперь он мучился этой проблемой. Доктор не мог взять на себя такую ответственность, он не хотел поднять свою руку врача на разум человека и превратиться во врача-убийцу. Поэтому пребывал в глубочайшей депрессии. В больнице не осталось ни одного больного, все были выписаны еще месяц назад, и он оставался ни у дел.

– Что будет дальше? – повторил он вопрос Орлова. Задумался и долго не отвечал. Наконец, нарушил молчание:

– Я не знаю, что будет дальше, но эти люди по-другому уже не смогут, – посмотрев в глаза Орлову, добавил, – они не смогут, как раньше, – и с невыразимым страданием оглядел кучу отточенных карандашей. Помолчав немного, заговорил снова:

– Либо они найдут себе достойное дело в ваших цехах, либо погибнут… Человек, единожды испытав свободу, поднявшись на нереальную высоту, не сможет так просто опуститься на землю. Это, как лицом в грязь.

Вдруг внезапно спросил:

– А чего хотите вы? Зачем вы все это делаете? Какой в этом смысл?

– Я на службе, – коротко ответил Орлов.

– Понимаю. Но, чему вы служите? – настаивал доктор.

– Закону, – четко, по-военному ответил Орлов.

– А если завтра эти законы опять перепишут, вы снова будете выполнять приказы?

Орлов промолчал и удивленно посмотрел на врача.

– Да-да, я понимаю, – произнес врач, – вам можно позавидовать.

– Так, что же будет с ними потом? – повторил свой вопрос Орлов.

– Пока они видят сны, ничего не будет – им есть за что держаться, – сказал доктор, – а потом…

Он посмотрел на ненавистную кучу карандашей и сбросил их со стола. Те разлетелись по всей комнате, их грифели ломались, они уже не были столь идеальны и никому были не нужны.

– А потом превратятся в зверюшек, прикованных цепями к своим станкам… Кстати, вы не знаете, что производят на нашем заводе? – неожиданно спросил Иван Степанович.

– Производят? – переспросил Орлов, – не знаю, – задумался на секунду. – Но, знаю точно – люди там работают и делают свое дело.

– Свое дело? – переспросил врач, – да-да, конечно, свое дело, – повторил он. Потом достал из коробки последний тупой карандаш и с усердием, яростно начал его точить. Карандаш становился все короче, стружка разлеталась во все стороны, грифель крошился… Орлов встал и, не прощаясь, направился к выходу. Неспокойно было у него на душе. Все опять стало сложно, все запутывалось…

– А действительно, – пробормотал он, – что же производят на этом заводе?

Доктор, отложив в сторону перочинный нож, задумался. Как понять этого человека, как понять этих людей? Одни строят моря и космодромы, мысленно бороздят просторы космоса. Другие служат непонятной идее, которая осталась там, за колючей проволокой. Почему Орлов не изменился, что помогает ему? Что помогает налоговому инспектору выполнять обязанности в этой ситуации и оставаться верным своему делу? Как сохранились эти замы и их замы тоже? Правда, они теперь примкнули к остальным, таскают песок на море или играют в оркестре. Но не очень-то этим веришь – эти всегда к кому-то примыкают, почувствовав, что власть зашаталась. Они, как паразиты, – могут только пить чужую кровь. Но, как понять самого себя… Эти чертовы карандаши… Он месяц не работал врачом, не мог заниматься антивакциной и остался без дела… Все эти люди по какому-то чудесному заговору перестали болеть. После того, как они заразились – они стали абсолютно здоровы, видимо, их сознание дало им невероятные возможности сохранять тело и не болеть. Итак, он остался без дела! Пытался лечить себя волшебной терапией, читать книги, слушать музыку, но, ничего не помогало, только апатия, а еще эти чертовы карандаши. Господин, писатель! Как же ваша красота, которая спасет мир? Вы ошиблись! Вы сто лет морочили вашим читателям головы! Этой красоты хватает лишь на жалкие мгновения, но потом забываешь обо всем – и все с начала!

Доктор осознавал, что наступил кошмар! Он не мог больше справляться с самим собой – и теперь в клинике появился первый больной. Первый и последний. Чем он хуже других? Какой выход и что будет потом? Господин Орлов, вы правы, задавая этот вопрос – что будет? Об этом стоит задуматься,… пока еще остается время.