— Рэйф, я хочу заняться с тобой любовью.
Он приподнялся на локте. Он не раз бросал вызов магнатам, блефовал во время переговоров, от которых зависело его будущее, но эти несколько слов поставили его в тупик.
— Извини, мне не следовало этого говорить, — промолвила Карин.
— Карин, я колеблюсь не потому, что не хочу тебя. Ты уверена, что сейчас подходящее время?
— Я хочу тебя, Рэйф, — сказала она низким голосом.
Какое-то новое чувство переполняло его сердце.
В ее голосе звучала уверенность. Рэйф понимал, что только от него самого зависит, сможет ли он заполнить в ее душе ту пустоту, которую оставили прошлые страдания.
Он снова притянул ее к себе и начал нежно поглаживать по спине. Ее мягкие кудри щекотали его подбородок.
— У нас вся жизнь впереди, — прошептал он, упиваясь ее изысканным ароматом. Стоило ему нежно коснуться ее плеч, как напряжение исчезло.
Она застонала от удовольствия и подняла лицо навстречу его поцелую.
— Я чувствую себя так, словно это со мной впервые.
— У нас обоих это впервые. Друг с другом.
Он нашел ее губы. От их нежного тепла по всему телу разлилась сладкая истома. Ему хотелось, чтобы этот поцелуй длился вечно. Его ладони обняли ее за плечи, затем легко скользнули по спине, ниже и замерли на бедрах. Тонкая ткань ночной рубашки жгла ему пальцы. Она мешала насладиться ее божественной наготой. Его переполняло желание, но он знал, что не должен уступать ему сейчас.
Она расстегнула его рубашку. Он застонал, когда ее ладонь прошлась по его груди, а затем начала изучать стальные мышцы живота. Одним движением Рэйф сорвал с себя рубашку, положил ладони на холмики ее грудей и легонько сжал их. Млея от наслаждения, Карин запрокинула голову. Губы Рэйфа оставили дорожку поцелуев на ее шее, затем взметнулись вверх и нежно вобрали в себя мочку уха. Он чувствовал, что теряет самообладание.
— Раздень меня, — исступленно потребовала Карин.
Его глаза напоминали бездонные омуты. Он стащил с нее рубашку и швырнул ее на кресло. В мягком свете луны ее нежное, податливое тело взывало к нему.
— Как ты хороша… — пробормотал он.
Придвинув ее ближе, он приник губами к ложбинке на груди. Стук ее сердца гулким эхом отзывался у него в ушах. Ему принадлежал целый мир.
Все, о чем он только мечтал.
Когда ее руки зарылись в его густые волосы, губы его коснулись ее груди. В экстазе она повторяла его имя, тело выгнулось дугой. Затем его пальцы скользнули вниз, к упругому женскому животу, еще ниже, коснулись самого сокровенного уголка. Ее тело затрепетало в ответ, взор затуманился от желания. Тогда он искусно продолжил эту любовную игру, пока она не исторгнула крик раненой птицы.
Биение ее сердца отзывалось в его груди. Ее дыхание согревало кожу.
— Спасибо тебе, Рэйф… спасибо, — проронила Карин.
— Тебе незачем благодарить меня, — произнес Рэйф, в глубине души зная, что Стив не доставлял ей такого удовольствия.
Он, Рэйф, не просто занимался с ней любовью, он изгонял духов прошлого.
Он сжимал ее в объятиях. Сердце бешено стучало, а тело жаждало лишь одного… Карин медленно подняла голову и приникла к его рту, покусывая губы, соблазняя и искушая.
— Карин, не пора ли нам остановиться? Ты, наверное, устала.
— Это несправедливо, — прошептала она, нащупав застежку на его брюках. — Я еще не видела тебя, она издала короткий смешок. — Дай мне на тебя взглянуть.
Ее глаза блуждали по его телу и жгли, словно языки пламени.
— Ты тоже прекрасен.
Этот незамысловатый комплимент пронзил его сердце.
— Карин, — пробормотал он беспомощно, — я лишь хочу, чтобы ты была счастлива.
Он жаждал обладать этой женщиной с тех пор, как впервые прикоснулся к ней, но сдерживал себя, чтобы не отпугнуть ее.
Она улыбнулась ему такой улыбкой, что у него перехватило дыхание.
— Я тоже хочу, чтобы ты был счастлив.
— Я счастлив. Ведь я в постели с самой красивой женщиной на свете.
— Перестань. А как же Селин?
Ему не хотелось говорить о Селин. С ней покончено.
— Ее красота была поверхностной, а твоя проникает в душу.
— Это самые прекрасные слова, которые мне когда-либо говорили, — ответила Карин.
— Иди ко мне.
На ее лице что-то промелькнуло.
— Поцелуй меня, Рэйф, — попросила она.
Ее настойчивость восхитила его, и он подчинился. Нежно покусывая его нижнюю губу, она лишала Рэйфа самообладания. Он был на грани взрыва. Когда она обвила его руками и всем телом приникла к нему, Рэйф больше не мог сдерживаться. Распаленный ее близостью, он перевернул Карин на спину и накрыл своим телом.
Ее глаза потемнели от желания; Карин взяла его лицо в ладони и поцеловала.
Переполненный новыми для него чувствами, Рэйф пылко ответил на этот поцелуй. Его единственным желанием было доставить ей такое удовольствие, чтобы она забыла о прошлом. Их тела переплелись, сердца бились в унисон. Однако он смог сдержаться. И тут она сказала:
— Рэйф, я хочу, чтобы ты взял меня… Прямо сейчас… Я не могу больше ждать.
Тогда он с необычайной нежностью раздвинул влажные лепестки и заполнил алчущую пустоту.
Желание пронзило его тело, словно электрический разряд.
— Я не могу… — начал он, но услышал, как она выкрикнула его имя. Ее тело в экстазе металось из стороны в сторону.
Рэйф ускорил движения, взмывая вместе с ней ввысь на гребень волны безумного наслаждения.
Затем, обессилев от любви, он перекатился на спину, прижал Карин к себе, уткнулся лицом в ее плечо. Мысли, слова… все не имело значения, кроме огромной благодарности за то, что он встретил ее. Его женщину, его любимую.
Любимую, подумал Рэйф. Это было то, что он тщетно пытался скрыть от себя.
Его любовь к ней глубока, как океан. Его душа принадлежит ей.
Но пока он не мог сказать ей об этом.
Вдруг он заметил, что она плачет.
— Карин, я сделал тебе больно?
Он обнял ее. Ее хрупкое тело сотрясалось в его объятиях. Он подождал, пока она успокоится, затем достал носовой платок и вытер ее слезы.
— Что-то не так? Прости, если причинил тебе боль.
Она прерывисто дышала.
— Ты прекрасен. Все было потрясающе. Лучше, чем я могла себе представить. Стив был единственным, с кем я занималась любовью, так что…
— Ты была девственницей, когда выходила за него? — осторожно спросил Рэйф.
— Меня воспитывали в строгости. А в университете я была слишком занята учебой, чтобы влюбляться. Стив был единственным, но с ним все было не так. Он упрекал меня, что я слишком скованна.
