– Володя, ты только послушай, – появившийся в гостиной оперативник Паша просто светился от радости, и Седов невольно подумал, что десять лет назад, когда только пришел на работу в прокуратуру, он был точно таким же жизнерадостным щенком, готовым колотить хвостом по полу, почуяв след. – Я поговорил с охранником на въезде в эти дома. Угадай, кто пытался проехать к Хлестову незадолго до его смерти?
– Лика Вронская, – наобум брякнул Седов.
На лице Паши отразилась наивысшая степень разочарования:
– Ты что, сам с ним говорил? Но когда успел? Ай, Володя, это нечестно.
Бросив Седову протокол допроса, оперативник сел в кресло и, как ребенок, обиженно надул губы.
Володя поймал стремительно пикировавший на пол листок и пробежал глазами неровные строчки. Итак, Лику на территорию комплекса не пустили. Охранник видел, как ее автомобиль – госномер и марка указаны, отлично, не придется пробивать по картотеке ГИБДД, – объехал квартал вдоль забора. Затем «Форд» журналистки исчез из поля зрения. Потом по вызову из третьего подъезда приезжала машина «Экспресс-стирки», через час в соседний дом завозили пиццу и далее по списку.
– Паша, узнай телефон этой самой прачечной и выясни, кто сегодня привозил заказ. Сдается мне, что наша журналистка все-таки попала в квартиру Андрея Хлестова. Но вот зачем ей это потребовалось?..
Паша дозвонился быстро, Седов не успел еще закончить обыск огромной квартиры Андрея Хлестова.
– Водитель «Экспресс-стирки» действительно спрятал Лику в своем фургончике, – сообщил оперативник. – Но он настаивает на том, что девушка только звонила в домофон, дверь ей не открыли, поэтому в квартиру она не поднималась. Похоже, он говорит правду.
– Спасибо, Паша.
Нажав на кнопку отбоя, Володя на секунду задумался. А потом набрал номер своего однокурсника Артема Сидоренко.
– Привет! Андрей Хлестов и Маргарита Лунина мертвы. Твоя подруга Анжелика Вронская незадолго до этого пыталась их навестить.
Артем сразу же серьезно ответил:
– Я приеду через час.
– Хорошо, – согласился Володя.
В квартире ему больше делать нечего. Эксперт, изъяв кое-какие предметы, уехал еще полчаса назад. Захватив с собой сумочку Маргариты Луниной, валявшуюся возле коробки с новенькими кроссовками фирмы «Адидас», Седов опечатал дверь и спустился к машине.
8
Маша Петрова стояла в толпе сотрудников фитнес-центра «Мир спорта» и украдкой смахивала слезы.
Все сбежались на истошный вопль официантки Жанны:
– Девочки! Мальчики! Вы посмотрите, что творится! Андрея и Марго убили!
Машу как ветром сдуло из-за стойки, хотя она отчетливо видела: к ней направляется клиент, и надо поменять ему ключ на клубную карточку. Но какая уж тут работа… Вбежав в бар, она застыла перед экраном небольшого телевизора, прикрепленного на полке в углу. В основном камера фокусировалась на предметах гостиной квартиры Хлестова и очерченном мелом контуре двух тел. В кадре мелькнул высокий сутулый дядька с прозрачным полиэтиленовым пакетом в руках, но этого было достаточно, чтобы у Маши оборвалось сердце. Она узнала банку в пакете. Протеиновый коктейль. Тот самый, который она украла из бара по просьбе Вячеслава…
Начавшийся так внезапно роман кружил ей голову. Пусть они встречались тайком, пусть Слава избегал приглашать ее в людные места – никаких прогулок, баров и кафе, – Маша была так счастлива, как никогда в своей двадцатилетней жизни. Ведь у нее теперь есть парень, и какой – красивый, спортсмен, все девчонки на него заглядываются. И домой ее всегда подвозит – правда, она садится в его машину через квартал от фитнес-центра, и никогда не выходит возле подъезда, но там ходьбы от ближайшего перекрестка – всего ничего, пара минут…
Они как раз возвращались домой после работы. Вячеслав внезапно притормозил, хотя до ее дома было еще добрых полчаса езды.
– Маша, у меня к тебе серьезный разговор, – сказал он, беря ее за руку.
Сердце Маши екнуло. Неужели он сделает ей предложение? Как здорово!
– Понимаешь, – кадык Вячеслава дернулся, – есть один человек. Ты его знаешь. Сергей Макаров. Он очень меня обидел. Он должен умереть. И мне нужна твоя помощь. А потом мы всегда будем вместе.
Пришел черед Маши хватать ртом воздух. С широко раскрытыми от ужаса глазами, она переваривала полученную информацию. Сергей Макаров? Но почему? Ведь у Славки с ним хорошие отношения, Макаров даже оплачивает ему персональный тренинг. И почему он должен умереть? И – о боже! – что за помощь требуется Славе?!
– Он очень плохой человек. Не надо его жалеть, правда, – уловив замешательство на круглом Машином личике, затараторил Вячеслав. – Я все продумал. Никто ничего не узнает… Он собирается на новогоднюю вечеринку. Тренировка у него вечером. Бар к тому времени уже закроется. Ты принесешь ему коктейль. Вот и все.
– Что все? – закричала Маша. – Что все? Слава, объясни мне, я ничего не понимаю!
– В коктейле будет яд, – устало пояснил Вячеслав. – Сильное снотворное. Через несколько часов Макаров умрет.
Маша растерянно потерла виски. Голова шла кругом от всего услышанного.
– Слава, но откуда там появится яд?
– Его подложишь ты. Я дам тебе таблетку. Она быстро растворяется. Ни вкуса, ни запаха. Не бойся, он ничего не заподозрит.
– Подожди, но как же потом? Меня ведь в тюрьму посадят.
– Не посадят. Во-первых, в спортзале будет мало людей, так что никто тебя скорее всего не увидит. Во-вторых, я опущу такую же таблетку в его бокал на вечеринке. Это называется алиби, глупышка…
– Подожди, но тогда ведь в тюрьму посадят тебя?
Вячеслав обнял ее за плечи:
– Никакой тюрьмы, моя глупая девочка. Мы будем вместе. Тебе ведь хорошо со мной?
– Да, конечно!
– Вот видишь! И это только начало!
Маша убрала руку Вячеслава со своего плеча. И физически ощутила: он замер, напрягся, ожидая ее решения.
– Подожди, ты, наверное, не любишь меня, – Вячеслав заговорил с обидой и раздражением. – Ты ничего не хочешь для меня сделать. А ведь любящие люди должны быть вместе всегда – и в здравии, и в болезни. И проблемы надо решать сообща. Я первый раз попросил тебя о помощи. А ты что – сразу же в кусты?
Конечно, Маша прекрасно понимала: Слава просит ее не просто о помощи. Он просит ее убить человека. И пусть он, судя по всему, все уже продумал до мелочей, пусть у него все рассчитано – на ней, Маше Петровой, всю ее оставшуюся жизнь будет клеймо убийцы… А счастья на чужом горе не построишь, нет… Но как быть, если он уйдет? Опять плакать ночами в подушку, смотреть, как другие девочки ходят на свидания, и безумно им завидовать, и ревновать Славку. Ревновать сильно, больно, отчаянно, потому что она ведь уже знает, как это хорошо – впустить его в свою жизнь…
