– Мы в руках Келлагана из-за моей глупости. Но не только. Еще и из-за его любви к тебе. Питер поступил недостойно, но разве во имя любви не совершались и более мерзкие дела?
– Значит, папа, – неожиданно заговорила Луиза, – ты предлагаешь мне продать себя в обмен на наш дом, деньги и твою незапятнанную репутацию?
Сенатора покоробил тон дочери, но он не решился сделать ей замечание.
– Нет, – покачал он головой. – Ты все перевернула. Я ничего не прошу. Я объясняю тебе, что мы только приобретем, если ты войдешь в семью Келлаганов. Он будет достойным спутником жизни для тебя, Луиза. Пора и о будущем подумать, детка.
Елейный тон отца и разумные слова не обманули девушку. Было ясно, что сенатор до смерти рад тому, что Питер Келлаган предложил ему такой приемлемый выход из создавшегося положения. Жаль только, что этот выход не подходит ей.
– Я люблю другого, папа, – заметила Луиза.
Сенатор поморщился. Это напоминание было сейчас некстати.
– Лу, дорогая, – заговорил он после небольшой паузы. – Я знаю, что любовь – это важно. Я сам очень люблю твою маму и не представляю себе жизни без нее. Но ты еще так молода и неопытна. Разве ты можешь отличить истинное чувство от мимолетного влечения?
Луиза расхохоталась. Прозвучавшие в ее смехе металлические нотки насторожили сенатора. Неужели о спасении придется забыть, и позор станет его уделом?
– Я не могу поверить, – произнес наконец он, – что симпатия к постороннему мужчине окажется сильнее любви к собственной семье…
Луиза не отвечала. Она откинулась на спинку дивана, закрыла глаза и вспоминала Дэна. Его прекрасные глаза, в которых загоралась страсть, когда он смотрел на нее. Капельки пота на его лбу после разминки перед боем. Завораживающую улыбку и пьянящий смех, от которого становилось так легко на душе. И все это отец называет легким юношеским увлечением, которое пройдет без следа? И это она должна променять на напыщенность и подлость Питера Келлагана? Ни за что!
– Папа, – внезапно заговорила она, и такая нежность слышалась в ее голосе, что у сенатора потеплело на душе. Нет, дочь не оставит его в минуту несчастья. Как он мог сомневаться в своей Луизе? – Пообещай мне одну вещь, – продолжила девушка, сделав вид, что не замечает всплеск надежды в глазах отца.
– Все, что скажешь, дорогая, – заторопился сенатор.
– Я постараюсь отвести от нас беду, – решительно произнесла Луиза. – Но в обмен ты слова не скажешь против моей свадьбы с Дэном Энтвудом.
Сенатор схватился за сердце. Он был уверен, что дочь сейчас согласится выйти замуж за Питера, и уже прикидывал в голове примерные траты на торжественную свадьбу. А тут вдруг подобное заявление.
– О чем ты говоришь, Лу! – воскликнул сенатор. – И кто такой этот Дэн Энтвуд?
– Человек, которого я люблю, – не дрогнув, ответила побледневшая Луиза.
– Лу! – Все свое негодование и разочарование сенатор вложил в это коротенькое восклицание.
– Папа, пойми, – заговорила девушка ласково. – Наша семья мне дороже всего на свете. Но от Дэна я тоже не хочу отказываться. Он для меня – все. Раз я стала причиной того, что Питер устроил тебе ловушку…
Девушку передернуло при одном только упоминании имени Келлагана.
С каким удовольствием я попросила бы Дэна отколотить его, мрачно подумала она.
– То мне и расхлебывать эту кашу, – закончила она с победной улыбкой.
Сенатор покачал головой. Он не чувствовал и сотой доли уверенности, которой лучилась его дочь.
– Ты не представляешь, о чем говоришь, – печально произнес он. – Это не человек, а чудовище. У него просчитан каждый ход. Его невозможно обмануть.
– Я не собираюсь его обманывать, папа, – хладнокровно заявила девушка. – Но было бы глупо уступать ему, не поборовшись.
– Ты неисправима, Луиза, – усмехнулся сенатор. – С самого детства обожаешь устраивать заговоры. Но это не забавы, пойми. Питер Келлаган сотрет тебя в порошок.
– Ну это мы еще посмотрим. В любом случае никогда не поздно согласиться на его безумное предложение и стать миссис Питер Келлаган.
– А может быть… – робко заикнулся сенатор. Его радовала крепнущая уверенность дочери, но он уже успел почувствовать мертвую хватку Питера и боялся, что Луиза только все испортит.
– Нет, – отрезала девушка и встала с дивана.
Сенатор очень гордился дочерью в этот момент. Он сознавал, что, возможно, ее решение принесет лишь дополнительные трудности, ведь было бы так просто уступить Питеру и выполнить его условия. Но сдаваться Джереми Уорпол тоже не очень-то хотел. Если бы не безграничное доверие, с которым он относился с Келлагану-старшему, Питер не смог бы захватить его врасплох. И ему очень хотелось поставить Келлагана на место.
– Пока не говори ничего маме и Тони, хорошо? – попросила Луиза. – Завтра с утра ты все мне подробно расскажешь. А сейчас я очень хочу спать…
Луиза потянулась так, что хрустнули кости.
– Не переживай, папа, – лучезарно улыбнулась она и направилась к широкой лестнице на второй этаж, где находились ее покои. – И не забудь про свое обещание насчет Дэна, – напомнила она отцу, кокетливо развернувшись к нему у самого подножья лестницы.
Сенатор только руками развел. Несмотря на то, что он не очень-то верил в нее, он не мог не восхищаться дочерью. Разговор с Луизой значительно приободрил его, и он отправился обратно в свою спальню, под бок к мирно сопящей супруге.
Однако Луиза отнюдь не чувствовала той уверенности, которую успешно демонстрировала отцу. Слезы душили ее, но она не могла позволить себе расплакаться в присутствии сенатора. Это стало бы настоящей катастрофой…
Луиза мерила шагами свою спальню, в ярости отпихивая мягкие игрушки, которые попадались ей на пути.
Итак, Питер Келлаган выполнил свою угрозу. А она-то его всерьез не воспринимала. Однако раненое самолюбие может завести мужчину очень далеко. Питер загнал ее отца в угол, чтобы вынудить ее выйти за него замуж. Какая глупость!
Луиза не могла сдержать нервного смеха. Питер Великолепный не выдержал соперничества с Дэном. Перенести такой удар он не смог, и поэтому решил подойти с другой стороны. Что ж, похвально. Питеру в уме не откажешь. Но он упустил из виду один очень важный факт. Луиза Уорпол сделала в жизни немало ошибок, но, встретив наконец настоящую любовь, не собиралась от нее отступать!
Луиза прошла в ванную и зажгла свет. Любимые зеленые тона немного успокоили ее. Девушка включила воду и скинула одежду прямо на пол, потом выбрала душистую пену для ванны с запахом фиалки и вылила в воду половину флакона. Тотчас ванна наполнилась ароматной белой пеной, и Луиза немедленно нырнула в нее.
Вода успокаивала, снимала напряжение, позволяла отбросить мелочи и сосредоточиться на главном. Луиза закрыла глаза и расслабилась. Главное – не поддаваться бесплодному гневу. Что толку в том, что она станет крушить все вокруг, изливая на безвинные вещи свою ярость?
