Все оживленно болтали и строили самые дикие догадки насчет того, куда их могут повезти.
— Вот бы — в Шотландию, — мечтательно сказала Макабра. — Я загляну к дядюшке Фергусу, и он угостит меня доброй овсянкой. Я даже на всякий случай прихватила с собой волынку. Он любит малек музыку послушать.
— Куда бы нас ни завезли, надеюсь, там будет приличная библиотека, — простонала Грымза. «Один по горизонтали» ей по-прежнему не покорился. Она уже извела шесть карандашей и перечитала вдоль и поперек тринадцать словарей — но правильного ответа нет как нет.
— Хорошо бы там была нормальная горячая еда, да, Бу? — с вожделением сказала Гагабу.
— И не говори, Га. Меня уже порядком достала молотоффская голодная диета.
Все горячо ее поддержали.
— Еще как достала!
— Долой старуху Молотофф и ее паршивые завтраки!
— Я сегодня заглянула одним глазком в ее кладовую! — сообщила Вертихвостка. — Под завязку забита пирогами, желе, тортами и всякой всячиной. А нас кормит одними яйцами. Яйца, яйца, яйца.
— Вот именно!
— Одного не могу понять — с какой радости Чепухинда это все терпит, — сказала Крысоловка. — У предводительницы всегда был отменный аппетит. Казалось бы, первая должна жаловаться.
— В чем дело? Вы говорите обо мне? — вмешалась Чепухинда.
— Да мы завтраки обсуждаем, — сказала Вертихвостка. — Хотим пожаловаться. Мы с голодухи помираем.
— Неужели? — удивилась Чепухинда. — А нас с Пронырой все устраивает. Так, Проныра?
— Ну так, — сказал Проныра, — это потому что…
Перехватив взгляд хозяйки, он умолк на полуслове.
— Потому что мы не такие обжоры, как некоторые, — закончила за него Чепухинда. — Я вам уже говорила, жаловаться на еду неприлично. Мы не дома, здесь другие обычаи. Приезжаешь в Рим — веди себя как римлянин.
— Римляне, поди, не сидели на одних вареных яйцах, — обиженно сказала Мымра. — Я слыхала, они так обжирались — дай черт каждому! А когда больше не могли есть, то совали два пальца…
К счастью, рассказ о знаменитом римском обычае прервал вовремя подкативший автобус.
— Эй., — позвала Вертихвостка и запрыгала на месте. — Смотрите, наш автобус! На нем написано «Таинственная экскурсия»!
— Мы на нем же сюда и ехали! Смотрите, вон Джордж! Чур я сзади сижу!
— Погодите, — сказала Крысоловка. — Не хотелось бы портить всем праздник — но, по-моему, там волшебники.
Она права. Волшебники. На их бородатых лицах, прижавшихся к стеклу, читались ужас и смятение.
Поднялся переполох.
— Да я в жизни не сяду в один автобус с шайкой волшебников…
— Ничего себе! Да они же заняли все лучшие места!
— Вот наглость! Почему это за ними первыми приехали?
— У них корзина для пикника! Вот им везуха.
Чепухинда, как и подобает предводительнице, отреагировала с достоинством. Автобусом с волшебниками ее не прошибешь. Само спокойствие, она подобрала юбки.
— Давайте, девочки, соберитесь. Мы же не позволим горстке каких-то там волшебников испортить нам экскурсию? Открывай, Джордж, мы садимся!
Волшебники действительно заграбастали себе лучшие места. Лучшие места — сзади, подальше от мотора и двери, в которую вечно тянет сквозняком. Стариканы в остроконечных колпаках ворчали и бубнили себе под нос, пока ведьмы с помощниками рассаживались, презрительно молча.
— Тьфу! Нет, вы видите? Я же говорил, придется ехать со всяким сбродом!
— Если бы я знал, что тут будут ведьмы…
— Они и животных с собой приволокли. Нет, ну это уже слишком! Это вот что, козел? Ах, еще и летучие мыши?
— Куда катится мир?
— Непозволительно…
Вертихвостка, которая поднялась в автобус последней, одарила их злобным взглядом и с размаху плюхнулась на колени Альфу Невидимому. Оба заорали от страха; Альф поспешно пересел.
— Воздух почему-то ужасно костлявый, — нескладно объяснила Вертихвостка, когда все на нее уставились, и опасливо села обратно. Вид у нее был обалделый.
— Все сели? — рявкнул Джордж. — Тогда отправляемся.
Раздался пронзительный гудок, нечеловечески заскрежетал рычаг коробки передач, и автобус рывками тронулся вперед.
По набережной они ехали в напряженной тишине. Не так уж часто волшебники и ведьмы оказываются в компании друг друга, да еще и в замкнутом пространстве. Как правило, они стараются избегать соседства. Если ведьма и волшебник случайно встречаются на улице, оба задирают носы повыше и отворачиваются. Во-первых, они презирают друг дружкину колдовскую технику. Волшебники любят молнии и всякие цветные вспышки, а ведьмы считают это все выпендрежем. Ведьмы предпочитают гоготать и варить зелья в котлах — волшебники считают, что это вульгарно.
Какое-то время все молчали. А потом вдруг Чепухинда заговорила.
— Сдается мне, на заднем сиденье кто-то ест вонючий сыр, — чопорно сказала она. — Я бы попросила выкинуть источник запаха в окно.
Фред Воспламенитель виновато вздрогнул и заозирался по сторонам в поисках поддержки.
— Даже не думай, Фред, — посоветовал Фрэнк Ясновидец. — Кушай себе сыр сколько влезет.
Ну и тут, конечно, началось.
— Фуу!! Выкидывай свой сыр! — орали ведьмы. — Останови автобус! Пусть выкидывает!
— Держись, Фред! Не уступай! — гнули свое волшебники. — Водитель, не останавливайтесь, если не хотите неприятностей!
— Выкидывай сыр! Останови автобус!
Джордж вздохнул. Да, еще один непростой денек.
Глава двадцать четвертая
Главный Аттракцион
Тем временем в «Гобболенде» у страшно популярного Главного Аттракциона выстроилась длиннющая взбудораженная очередь. «Смертельная шапка», американские горки, тарзанка и спиральная горка простаивали без дела. Ради первоклассной новой забавы народ позабыл все прочие развлечения и даже палатки с едой.
Главный Аттракцион наспех соорудили на огороженной канатами платформе, вроде боксерского ринга. Там гоблины обычно проводят свои знаменитые состязания мокрых шапок — это веселое мероприятие заключается в том, что пока особо тупоголовые смельчаки стоят и рассеянно лыбятся, очумелая толпа, вооруженная длинными шлангами, пытается струей воды сбить с них шапки. Развлечение хоть куда, но не чета несравненному, восхитительному новому аттракциону — уморе высшего пошиба.
То был идеальный Главный Аттракцион.
