И тут Бен сказал:
— Ему можешь помочь ты.
Ребята открыли рты от изумления. Мартина — потому что Бен впервые заговорил при одноклассниках. Остальные — так как за три с половиной года знакомства не слышали от него ни слова.
— Что ты сказал? — недоверчиво спросила Люси.
— Я знал! — закричал Джейк. — Знал, что ты не немой! Знал, что ты притворяешься!
— Замолкни, Джейк! — оборвала его Люси. — Клавдий умирает, а ты только о себе и думаешь. Бен, что ты хотел этим сказать? Мартина, если можешь, помоги Клавдию! Да, он сделал тебе много плохого, и не только он. Прости, пожалуйста, за маяк и за аварийный комплект. Но постарайся пока забыть об этом! Обещаю, мы загладим свою вину.
— Да не в этом дело! — сказала Мартина. — Причем здесь обиды? Клавдию нужна медицинская помощь — лекарство от аллергии или противоядие. Если остановится сердце, понадобится реанимация.
— А как насчет черной магии? Помнишь, ты помогла гусю в Ботаническом саду в Кирстенбоше? — спросил Джейк.
Мартина посмотрела на него. И правда, как-то во время школьной экскурсии она вылечила египетскому гусю поломанное крыло, но вспоминать об этой истории было очень неприятно. Не о птице, а о том, как все закончилось. Одноклассники, а среди них и Джейк, погнались за девочкой, размахивая палками и выкрикивая: «Ведьма! Ведьма! Ведьма!»
Мартина очнулась.
— Я не занимаюсь черной магией. Просто иногда помогаю немного животным. А не людям.
— И людям тоже, — уверенно повторил Бен. — Ты же можешь ему помочь.
Мартина не забыла, как помог ей Кумало. Она опустилась на колени и молча положила на Клавдия руки. Ладони начали нагреваться, как и в случае с гусем и дельфином, по телу Мартины снова разлилась энергия. Но ничего не вышло. Энергия доходила до тела Клавдия и как будто наталкивалась на невидимую преграду. Девочка старалась, как могла, но Рейпьеру не становилось легче. Наоборот, он побледнел еще сильнее и еле дышал. Тогда Мартина поняла: ее дар для животных, а не для людей.
Девочка вспомнила Грейс. Интересно, как бы поступили мудрые предки? Как-то ночью в Зале Памяти сангома дала девочке урок целительства. Может, она говорила, что нужно делать в таких случаях? Грейс упоминала сотни токсинов и ядов, воздействующих на нервные клетки, заставляющих свертываться кровь или блокирующих иммунную систему. Сангомы годами учатся выбирать антидоты. У Мартины было всего лишь несколько часов. Клавдий уже опух так, что напоминал слона.
Тогда у автобуса Грейс сказала, что девочка все поймет, когда придет время. Ничего она не понимала. И даже не представляла, как быть.
Мартина сосредоточилась. От напряжения у нее закружилась голова, стало не по себе.
Пляж исчез, перед глазами предстали африканцы в звериных масках, а потом вдруг бутылка с растением Грейс в каюте на «Морской пустельге».
И снова вернулся берег, умирающий пациент и испуганные ребята.
— На что похож португальский кораблик? — спросила она.
Одноклассники недоуменно уставились на Мартину.
— Это важно! На что он похож?
— Хм. Ну, вообще-то он как стеклянный. На бутылку, наверное, — ответил Джейк.
— Листья, — сказала Мартина Бену. — Нам нужны листья Грейс.
Бен убежал раньше, чем она закончила фразу.
19
Мартина сидела на песке и не сводила глаз с Клавдия. Он дышал равномерно. Долгое время девочка считала, что Рейпьер — отвратительный зазнайка, с которым, к сожалению, иногда приходится общаться. Сейчас же больше всего на свете ей хотелось, чтобы Клавдий очнулся.
Начиналось тихое утро, море оставалось безмятежным. Остров всех сильно изменил, подумала Мартина. Например, Люси никогда не интересовалась ничем, кроме модных новинок и походов по магазинам. Но вчера она трудилась не покладая рук — строила с мальчиками шалаш для Клавдия. И даже осталась с Рейпьером на ночь — только перед рассветом ее сменила Мартина. Сейчас Люси спала на берегу.
Даже Шерилин взяла себя в руки и, несмотря на жуткую тьму, отправилась собирать хворост.
Но сильнее всех изменился Натан. Вообще-то он любил цивилизацию, старался реже бывать на улице и всегда одевался очень аккуратно — ни морщинки, ни пятна на форме. Но в этот раз Натан встал пораньше и еще до рассвета пошел с Беном ловить рыбу. Ни крючка, ни лески у ребят не было — Джейк смущенно признался, что потерял их, когда впервые отправился на рыбалку. Бен и Натан решили ловить рыбу старым способом островитян.
Один из мозамбикских моряков рассказал Бену, что если у рыбаков на острове нет лески, они рвут на мелкие кусочки пальмовые листья, кладут получившуюся смесь в маленькую бухту, отгороженную от моря камнями, и ждут, пока рыба запьянеет. Затем перекрывают ей проход на глубину, мажут руки песком, чтобы не порезаться о жабры, и ловят ее сетями.
Мальчики не знали точно, листья какой пальмы нужны, поэтому сорвали по одному с каждой.
— Сетей у нас нет, — сказал Бен, лукаво взглянув на Ниэди. — Но Натан предложил воспользоваться его футболкой!
Раздался негодующий вопль африканца. Мартина отмахнулась от мальчиков и вернулась к Клавдию, который все еще был без сознания. Ночь выдалась тяжелая. Бен больше часа искал в темноте подарок Грейс — когда девочка закапывала растение, Кумало был на маяке. Потом Мартина не решалась капать сок листьев на ожоги. Уговорил ее Натан — предложил ребятам взять девочку за руку и вместе смазать раны. Если что-то случится, ответственность будет лежать на всех. Так и поступили.
А случилось страшное. Рубцы приобрели ужасный цвет, Клавдий скорчился от боли и закричал. Мартина была уверена, что убила несчастного. Однако через десять минут яркий цвет пропал, рубцы уменьшились, а дыхание выровнялось. Но в сознание Рейпьер так и не пришел.
Мартина осталась с ним наедине. Люси и Шерилин спали, Бен и Натан готовились к рыбалке, а неугомонный Джейк пошел на вышку: Клавдия пока трогать нельзя, а вдруг что потребуется на берегу? Ребята храбрились, но было заметно, что они в отчаянии. Ведь они на острове пять дней, и пока не встретили ни рыбаков, ни туристов, ни спасателей. К тому же так тяжело заболел Клавдий. Неудивительно, что Мартина и Бен решили не рассказывать одноклассникам про подводные мины и водолазов с гарпунами.
«Что же будет дальше? — подумала девочка. — Ребята так уверены, что их спасут… А вдруг нет? Вдруг первым на остров приплывет арабское судно? Или вдруг Клавдий так и не очнется? Слишком много „вдруг“, и все недобрые».
И тут Клавдий открыл глаза и удивленно огляделся.
— Мама! — выдал он. — Мам!
— Клавдий, это я, Мартина. Ты все еще на острове.
Рейпьер оглядел крышу из тростника, белый песок, пальмы и устало вздохнул.
— Я плавал, а он в воде такой красивый! Я его поймал. Как будто дотронулся до огня! Только убежать не мог — запутался в щупальцах. Такое впечатление, что сжигают заживо. Я орал, звал на помощь Джейка, но он так испугался, что ничего не мог сделать. А потом отнялись ноги.
