Они еле успели к началу спектакля из-за пробок. В гардеробе уже никого не было. Юра взял бинокль, из чего Юлька сделала заключение, что места будут дальние, но это совсем ее не огорчило, все равно где сидеть – это же театр. Но Юра повел ее в партер вперед. Оказалось шестой ряд, посредине. Погас свет, и началось действие. В главных ролях были известные артисты. Юлька смотрела на сцену, затаив дыхание. Какие артисты! Как потрясающе играют! Юра почти не смотрел на сцену, все мучился наивным вопросом – взять Юлькину руку в свою или нет? Вот дурак! Совсем впал в детство. Ему нравилось смотреть на нее. Она так искренне восхищалась игрой артистов, так хлопала и перевела дыхание только, когда закончилось первое действие. Тогда, не раздумывая больше, правильно это будет или нет, Юра взял ее за руку, продел себе под локоть и повел в буфет. Там уже была очередь. Он отвел Юльку в сторонку и велел обождать, спросив, что ей хочется. Она попросила воды. Через некоторое время он вернулся, неся в руках воду, стаканы, пирожные, сок, а подбородком придерживал коробку конфет. Юлька всплеснула руками, увидев все это, помогла ему все поставить на столик. Пирожные выглядели очень аппетитно, и она откусила, зажмурившись от восторга, но почти сразу же встретилась взглядом с Юрой. Он так смотрел, что ее тут же бросило в жар. Она опустила глаза, а потом, расхрабрившись, медленно подняла их, и отводить взгляд больше не хотелось. Они вздрогнули одновременно, когда прозвенел звонок, засмеялись и стали быстро есть. А потом Юлька сама взяла его под руку и почувствовала себя по-настоящему счастливой.
* * *
Таких дисциплинированных гостей давно не видела, собрались все ровно в семь, как и приглашали. Юбиляр был почему-то не в костюме, в отличие от остальных приглашенных мужчин, а в пуловере и брюках. Небольшого роста, с бородой, накаченный, бицепсы видны через одежду, вечно с улыбочкой и очень энергичный. Один стол был «детский», там сидели дети от прежних браков и несколько припозднившихся пар. Наше семейство сидело за другим, «взрослым» столом вместе с юбиляром и его женой. Началось несколько спонтанно, и сразу заиграла музыка. В перерывах, как водится, говорили красивые тосты и желали юбиляру и его близким всего хорошего. Вдруг поднялся один мужчина, подошел к эстраде и сказал, что именинник награждается орденом Андрея Первозванного. Он протянул юбиляру черную бархатную коробочку. Все зааплодировали. А потом стали разглядывать орден. Люся с мамулей сидели напротив. Я видела, как они посерьезнели. Наконец, Люся оторвала взгляд от коробочки, встала и с чувством произнесла, обращаясь к юбиляру: «Как жаль, что твои родители не дожили до этого дня. Они гордились бы тобой». – И по щеке скатилась одинокая слеза. Мамуля тихо всхлипнула, промокнула покрасневший нос и передала коробочку Нинке. Та склонила голову и сказала сидевшей рядом Лине: «Представляешь, здесь одни бриллианты»
– Да ты что? – Вскинулась Лина и стала внимательно изучать орден, как будто подсчитывая бриллианты. Наконец, очередь дошла до меня. Орден весь сверкал и переливался на черном бархате. Саша взял посмотреть, повертел в руках и передал Филиной жене Лене со словами
– Очень красиво, – а, обернувшись ко мне, добавил, – замечательная имитация.
– В каком смысле?
– Ну, ты же не думаешь, что это настоящий?
– Как раз так я думаю.
– Нет, ты не права. Он же на заколке, и потом, так ордена не вручают.
Я промолчала, все еще сомневаясь, но, взглянув на Люсю с мамулей, расхохоталась. Пусть остаются в неведении. Люся уже активно разговорила своего соседа, Филиного товарища по десантному училищу. Она все что-то выспрашивала у него, а он очень неспешно отвечал. Я прислушалась
– А ведь Филька, наверное, был в училище единственным евреем?
– Ну почему? – Сосед сделал длинную паузу, мне тоже стало интересно, сколько же евреев было в десантном училище? И, наконец, прозвучал ответ
– У нас еще один был.
Это было так смешно, что мы просто покатились со смеху. А потом мы танцевали, именинник был активен, заставил всех женщин встать вокруг него и по очереди танцевал с каждой, а потом просто лег на пол, подложив под голову руки. Все-таки он хохмач. Пока я там отплясывала, к Саше подсела какая-то девица и усердно строила ему глазки. Я нахмурилась и хотела это пресечь, но, заиграла моя любимая мелодия, и я пригласила первого попавшегося мужчину на танец. После моей любимой мелодии заиграли самую любимую, и, естественно я не вернулась на место, а продолжала танцевать. Когда закончилась музыка, случайно посмотрела в Сашину сторону. Он был один и очень хмуро поглядывал на меня. Так, пора вернуться.
– Шурик, ты почему не танцуешь?
– Вот это мне нравится. Сама ускакала, неизвестно с кем, и еще спрашивает.
– Но ты был занят разговором с какой-то девушкой. Я просто не стала вам мешать.
– И кто он?
– Кто?
– С кем ты танцевала?
– Понятия не имею
– Твоя неразборчивость меня просто поражает
– Что?!
Я задохнулась от возмущения, но не успела ничего сказать, так как под восточную музыку в зал вошли девушки и стали исполнять танец живота. Девушки танцевали хорошо, но я сразу вспомнила, что на Новый Год выделывали мамуля с Люсей и Лариской. Вон та, рыженькая, мне определенно нравится. У нее очень лихо получается. Вот она задержалась около Лени. Тот полез в карман, так, теперь около Ильи Алексеевича, и тот полез в карман. Молодец, девочка, знает, перед кем попкой крутить. А вот это уже ни к чему. И что это она привязалась к моему мужу. А он, как дурак, вытаращился на нее, разулыбался и деньги ей сует за пояс. А она старается, даже не думает отходить. Саша еще ей положил деньги и еще. Я занервничала. Денег, конечно, не жалко, но девушка хорошенькая и очень молоденькая. Кажется, я ревную. Да, ревную, ну и что? Во мне проснулись низменные инстинкты, очень хочется накостылять своему мужу, чтобы убрать эту дурацкую ухмылочку с его лица, а ей, этой юной танцовщице хочется вцепиться в волосы и визжать, кусаться и плеваться. Вот.
– Сейчас же сделай что-нибудь с лицом, – услышала Нинкин шепот за спиной. – Ну-ка улыбнись, – и для верности ткнула меня в спину.
Я ойкнула и изобразила радость, но девушка, видимо успела заметить на моем лице проявление низменных инстинктов. Она несколько испуганно и удивленно косилась в мою сторону, пока отходила в центр зала. Вот и хорошо, пусть знает, что не всем приятны ее заигрывания. Но мой муж, кажется, не разделял моих взглядов. Он усердно махал ей рукой, приглашая подойти.
– Знаешь, давай лучше выйдем, – опять Нинкин голос за спиной.
Пришлось подняться. Она взяла меня под руку, потащила в холл и сразу, не дав мне раскрыть рот, набросилась на меня.
– Ты что!? Посмотри на себя в зеркало! Подумаешь, попой повертели перед ее мужем! Ну и что? Радоваться должна!
– Чему мне радоваться? А он просто дурак! А почему она Левочку пропустила?
– Видимо, он ей не так понравился, а вообще успокойся, они все дураки. Но мы-то умнее. От тебя вообще не ожидала. Видела бы ты свою свирепую рожу. Ха-ха ха.
