Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
Инициатива наказуема. Разведчиками бандиты оказались никакими. Засветились по полной, и теперь Клык лежит у забора, держась за простреленную ногу и время от времени матерясь и взвывая отчаянно, как волк, от боли и страха. А Боксер, прикрываясь заложницей, севшим от волнения голосом вещает в пространство:
– Миша, убью ее, если ствол не бросишь! Ты меня знаешь, я отмороженный! Брось волыну, и поговорим как кореша. На толковище съездим. Командир тебе все простил. Ты ему нужен. Жив будешь. С бабками…
– Песни сладкие не пой, Боксер.
– Падлой буду, не вру.
– Ты и так падла.
– А вот так не надо, Миша. Нехорошо за метлой не следить.
– Не буду. – Стройбат нахмурился. – Побожись, что не тронете меня и Наташку!
– Чем хочешь клянусь! Только на разговор тебя просили! Ты нам нужен, Миша! Ты наш!
– Ну, если так… – Стройбат кивнул. Увидел на лице противника ликование. Поморщился. И несколько раз нажал на спусковой крючок.
Грохот в помещении норовил выбить барабанные перепонки. Пули пронзили полное тело Натальи, смахнув ее с линии огня. Потом продырявили Боксера.
Когда Стройбат подошел к противнику, тот в крови ерзал по полу, пули пробили плечо, руку, но ранения были не смертельными.
– Боишься?
– Не убивай, Стройбат! Мы же корешами были! Помнишь, как мы новокузнецких мочили?
– Каждый за себя, Боксер.
Грохнул выстрел. И Боксер упокоился на полу с дыркой в голове.
Стройбат присел на колено рядом с Наташей. Первая же пуля пробила ее сердце. И жизнь уже ушла из искалеченного тела.
Странное чувство было у Стройбата. Он смотрел на женщину, которую, возможно, когда-то любил. И которую только что застрелил, спасая себя. И не испытывал ничего – ни сожаления, ни вины. В душе была пустота, которая с детства росла в нем и захватывала в душе все бо́льшие пространства, нещадно изживая все человеческое. Ну, убил и убил. Так получилось. Нехорошо получилось. Зато он жив. А это искупает все на свете.
– Прости, – вслух произнес он. – Но это правда. Каждый за себя.
Надо торопиться. Много неотложных дел. Ему еще необходимо добить Клыка. Найти машину, которую незваные гости бросили где-то на подъезде к поселку. И смотаться отсюда.
Глава 22
– Гоняли мы деньги со счета «Альгамбры». Были у нас дела с Полубогатовой, – сбивчиво излагал Лелик.
– Много денег перевели? – полюбопытствовал Капанадзе.
– Прилично. Вкладывали их в Испании в недвижимость и в различные проекты. Танюша нам сильно помогала. Но это бизнес.
– А я слушаю про убийство.
– И я о том же. Гоняли мы эти деньги.
– Гольдин узнал и решил разборку учинить, – кивнул Капанадзе. – Это мотив, правильно я понимаю?
– Узнал? – Лелик нервически захохотал, приподнялся, опершись о письменный стол. – Да он знал с самого начала! По его указанию деньги гнали и мухлевали с зарубежными счетами!
– Леонид, зачем мне врать?
– Чем угодно поклянусь.
– И антиквариат из сейфа своей бывшей жене он сам отдал?
– Не знаю! Если вы уверены, что это его вещи, значит, Танюша где-то их взяла. Может, Мопс ей и в самом деле сам отдал! Не знаю. Знаю только, что она страшно не хотела, чтобы хоть что-то из вещей досталось Маргарите.
– Гражданка Прокудина, любовь Бориса, утверждает, что недавно во время посиделок в ресторане вы обмолвились, что убили своего компаньона. Что скажете?
– Это та дура, королева красоты? У нее мозг с орех. Она не фильтрует, где всерьез, а где шутят.
– Вот я что-то не понимаю, – покачал головой Капанадзе. – У нас только что разговор был о том, что некто Леонид Руденко расскажет об убийстве некоего Гольдина. Или я что-то упустил из виду?
– Я же не отказываюсь. Я знаю, кто его убил.
– Кто?
– Маргарита!
– Свежо предание. Я об этом уже пятидесятый раз ото всех слышу, и ни одного факта.
– Вы не совсем понимаете, что происходит.
– Так объясните неразумному.
– Однажды в жизни очень богатого немолодого человека появляется очень красивая молодая женщина. И неожиданно заканчивается все свадьбой. Этот сюжет избит. В Питере, в Москве, на периферии.
– Богатые тоже плачут.
– Вот именно. Если вы не в курсе, существует целая индустрия – богатым и перспективным бизнесменам подсовывают таких финтифлюшек, которые способны свести старых дураков сначала с ума, а потом в могилу. Все их знакомство с самого начала было подставой. Она появилась из ниоткуда. Обстоятельства знакомства их странные – чудесные совпадения, обворожительная женщина оказалась специально в нужном месте в нужное время и обращала внимание только на Мопса, полюбив с первого взгляда. И только потом узнала, что он богат, поскольку по его манере держаться и одеваться этого не скажешь. Такое вот совпадение. Золушка нашла принца.
– Не верите?
– А вы поверите? Над этим сценарием поработали очень умные люди. Не исключу, если это были профессиональные психологи. Гипноз, нейролингвистическое программирование – много способов зазомбировать жертву. Это серьезный бизнес.
– И что?
– После свадьбы начался процесс захвата имущества. Тихий, ползучий, неявный. Я предлагал Мопсу нанять частных детективов и выяснить, кто она, что скрывается за ее биографией. Но не нашел у него поддержки. А ведь я был прав. Я почему-то всегда оказываюсь прав и за версту вижу человеческую низость.
– Получается, вы ни при чем.
– Уважаемый господин полицейский, поспрашивайте обо мне. Если кто-то скажет, что я способен на убийство, то этим он меня сильно поразит.
Капанадзе задумался, потом чеканно произнес:
– Леонид Станиславович, вы же понимаете, что мы дознаемся до всего. И из когтей никого не выпустим.
– Понимаю… Можете меня хоть сейчас повести на расстрел. Можете выдернуть ногти. Я, конечно, тут же признаюсь во всем, поскольку не люблю боли. Но это будет неправда. И вы осудите невиновного.
Черт, ну и что с ним делать? Действительно, нетрудно выбить признание. Пара оплеух, и Лелик напишет что угодно. Не проблема запугать его так, что он подтвердит признание и при адвокате. Но будет ли это правда? Чтобы так давить на людей, нужна стопроцентная уверенность в их вине – тогда все средства хороши. Но пока такого убеждения у оперативника не было.
Интересно, что Лелик со своей стороны тоже просчитал Капанадзе, почуял, где его слабость. И надавил на болевую точку – глубоко зарытый страх перед тем, чтобы обвинить невиновного, появившийся у оперативника с первых дней работы в правоохранительной системе. Это все расхожие легенды, что любой сотрудник угрозыска только и мечтает о том, чтобы повесить преступление на кого угодно и скинуть висяк. В семье, конечно, не без урода. Но настоящему оперу нужна не палка о раскрытии, а справедливое возмездие. Это краеугольный камень в идеологии уголовного розыска, ядро которого всегда составляли люди, для которых справедливость никогда не была пустым словом.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
