Потом мы решили помянуть всех погибших и вообще, я только тогда узнал, что в этой обрушившейся девятиэтажке находилась квартира и Володи с Галей, только в соседнем подъезде. А вообще, наши женщины держались стоически, все-таки произошедшие события закалили их — жалоб и истерик практически не было.
Поминки затянулись практически до одиннадцати часов вечера, хотя утром договорились вставать не позже семи часов. Народ был молчалив, как никогда, все вспоминали своих родственников, о которых ничего не было известно.
С этого дня договорились опять установить ночное дежурство. В эту ночь посменно должны были отдежурить Валера с Сергеем. Ночами теперь будут дежурить одни мужчины. Утром все встали, как и хотели, в семь часов. Во время завтрака распланировали, как повелось, задачи каждого на сегодня. Мы опять втроем едем в Пущино. Попытаемся встретиться с администрацией и, самое главное, почему я так стремился в город. Может оттуда удастся связаться с Москвой — туда должны были проходить проводные линии связи. Мне было необходимо узнать о судьбе моих родных, друзей и родителей Маши. Саша также просил связаться с его командованием и доложить о невозможности сейчас добраться до службы.
Ну а Николаю, нужно было попасть в свою квартиру и в свой сервис — захватить дома личные вещи и фотографии, и кое-какие инструменты и расходные материалы для автомобилей у себя на сервисе. Ребята в это время отремонтируют ворота и продолжат переносить запасы в подвал. Женщины будут перебирать овощи, займутся дежурством, стиркой и приготовлением пищи.
Из дома мы выехали в восемь часов, по знакомой дороге через полчаса добрались до города и сразу поехали к администрации. Там Володя вышел — мы решили, что всем вместе нам светится там совершенно необязательно, это только может навредить. Володя знал прекрасно все руководство Научного центра и был знаком с МЭРом и всеми его замами и обо всем, что нужно, он сам договорится, а мы приедем на это место часа через четыре.
С Колей мы собирались пока съездить к нему домой и на сервис, загрузится нужными вещами. Он жил в микрорайоне Г, это было совсем недалеко от администрации и мы там были уже через семь минут. Поднявшись пешком на Колин этаж — увидели, что дверь в его квартиру сломана и даже не закрыта. Зайдя туда, мы увидели печальную картину — деревянной мебели практически не осталось, только щепки валялись на полу, книг тоже не было. Из вещей в квартире оставались только наваленная на полу старая одежда и бытовая техника. Мародеры брали, в первую очередь, дрова и пищу. По заверению Николая:
— В доме оставались кое-какие продукты и вина.
Но делать было нечего, Коля пошарил по набросанным кучам старых вещей и обуви и кое-что отобрал, все это мы сложили в пакеты, принесенные с собой, и пошли к машине.
К соседям разозленный Коля даже не стал стучаться, как он выразился:
— Сволочи! Наверняка если не они это сделали, то слышали, как ломали дверь и ничего не предприняли. А залез в квартиру и таскал обломки мебели и книги однозначно жилец нашего подъезда.
Уложив принесенные вещи в машину, мы поехали к сервису, он находился на окраине города возле гаражей, при выезде к деревне Балково. Сервис был тоже разгромлен, видно искали топливо, исчезли все смазочные материалы, кроме графитовой смазки, но инструменты и оборудование не были тронуты. Загрузив в машину найденные инструменты, мы положили в багажник небольшой токарный станок. Вдвоем мы его еле туда засунули, такой он был тяжелый. А так как до встречи с Володей оставалось более часа, мы поехали посмотреть, что творится в городе и можно ли чего полезного приватизировать. Так же хотели заглянуть в хозяйственный магазин, про который рассказывал Дима, может там еще не все растащили и нужные нам в хозяйстве вещи пока остались.
Недалеко от микрорайона ФИАМ, я обратил внимание на два милицейских УАЗика — один стоял у самого входа в магазин, и люди в форме, что-то оттуда в него загружали, второй стоял немного в стороне, как бы охраняя первый. Вдруг этот УАЗик сорвался с места и перегородил нам дорогу.
Я остановился метрах в пятнадцати от него и сразу вспомнил рассказ Димы, что, в основном, милиция отделилась от структур администрации и захватила власть над микрорайоном ФИАМ. Что они были замечены в грабежах магазинов, и именно защитой от них была вызвана необходимость — поставки БМД около заправки, так как они пытались взять и ее тоже под свой контроль.
Из УАЗика вышли двое в милицейской форме с автоматами, третий остался в машине, но автомат демонстративно высунул в окно. Один из вышедших милиционеров громко закричал:
— Быстро! Вышли из машины. Приготовили документы и открыли багажник для досмотра.
Я крикнул Коле:
— Вылезай под защиту корпуса джипа и приготовь ружье. Машину я остановил боком к проезжей части, пассажирским местом к милиционерам. Коля сидел на своем обычном месте, на заднем сидении.
Выйдя сам под защиту машины и высунув Сайгу, я закричал в ответ:
— Мы едем по заданию администрации, и сначала сами предъявите документы и представьтесь.
Заметив оружие, вышедшие милиционеры быстро отбежали под защиту УАЗика. И оттуда чередуя слова с матерной бранью, приказали:
— Уматывайте от машины, оставив ключи.
При этом кричали:
— Вы можете не бояться, мы вдогонку стрелять не будем, сами вы нам на хрен не нужны.
Николай выглянул, с намерением им что-то ответить, и в этот момент, сидящий в УАЗике, начал стрелять, и стрелял он на поражение. Коля дернулся, приседая под защиту машины, я тоже присел, передвигаясь под защиту двигателя. Потом оперев ружье о передний бампер, выстрелил, не останавливаясь все находящиеся в магазине патроны, а их там было шесть штук и заряжены они были картечью, а на близком расстоянии, это покруче чем автомат. Тем более у них были укороченные АК под 5,45 миллиметровый патрон. Выглянув из-за, машины, увидел, что я картечью буквально изрешетил весь УАЗик, а от магазина стреляя в нашу сторону, бежит еще три человека. Второй УАЗик уже завели, и сейчас он тоже поедет в нашу сторону. Дело стало принимать совсем неблагоприятный оборот. Тогда я бросил единственную, имеющуюся у нас гранату в сторону набегавших милиционеров и крикнул Коле:
— Сваливаем! Быстрей забирайся в тачку, пора делать ноги.
Он в это время с упоением стрелял, в остановивший нас УАЗик.
Хорошо, что наша машина была не заглушена. Плюхнувшись на водительское сидение, засыпанное осколками от разбитых выстрелами боковых окон, я с визгом пробуксовываемых колес, через бордюр, по пешеходной дорожке развернулся и поехал прочь. После взрыва гранаты, противник присмирел, и преследовать нас не решился — только пострелял вслед. К счастью, переднее стекло хоть и было продырявлено в двух местах, но еще держалось, хотя видимость была затруднена.
Мы отъехали где-то километра три от места боестолкновения, когда наша машина сильно задымила, на приборной панели лампочка мигала, показывая сильный перегрев. Я остановился и заглушил мотор, потом зарядил ружье и только после этого занялся постанывающим Николаем.
