«Неужели она не понимала, что просила о невозможном и что подобная просьба с ее стороны должна была до невероятной степени усложнить наши только что сложившиеся отношения? – спрашивал себя Хэрри. – Неужели она не могла взять в толк, что ее просьба, по существу, превращает нас в представителей противоборствующих сторон?»
Любовь к Септембер поразила Хэрри словно удар грома, и он отлично понимал, что это чувство оставит отпечаток в его душе до конца его дней. То же самое должно было произойти и с Септембер, или он ошибается?
Должно быть, она слишком любила Оливию, в противном случае не стала бы рисковать неожиданно обретенным счастьем ради подруги.
Ох уж эта Оливия… Как, спрашивается, ей удавалось оказывать на людей такое сильное влияние? В общем-то Хэрри догадывался, что она собой представляла. Эта женщина была подобна ярчайшей звезде, к которой все тянулись, желая прикоснуться, в тайной надежде, что блеск ее лучей озарит и расцветит их лишенное красок, унылое будничное существование. Это было не живое существо, а некое светило, в орбиту движения которого была втянута Септембер, а после сексуальной близости с ней и он, Хэрри, поскольку она стала частью его жизни. Однако при всем том блеске, который излучала звезда по имени Оливия, все упорно отказывались видеть ее темную сторону, но почему?
Когда успевший промокнуть насквозь Хэрри вошел в паб, там, к большому его удивлению, было по-прежнему полно посетителей.
Проследовав в бар, он попросил Ханну Брайт принести ему двойную порцию виски. Хотя кухня была уже закрыта, Джетро предложил специально для Хэрри зажарить бифштекс. Старший следователь поднялся к себе в комнату, чтобы переодеться, а потом прошел в гостиную, где увидел Сиксмита, который сидел за столом, склонившись над грудой бумаг. Хэрри нравился Джо Сиксмит, и он возлагал на него большие надежды. Джо быстро улавливал суть дела и столь же быстро приходил к выводам, по мнению Хэрри, даже слишком быстро, что проистекало из-за нехватки опыта и предусмотрительности. Тем не менее Сиксмит умел учиться на своих ошибках и был парнем вдумчивым. Короче, они с Хэрри составляли недурную команду.
– Чем занимаетесь? – спросил старший следователь.
– Да вот, изучаю полученный из Скотленд-Ярда факс с информацией о планах полетов частных самолетов над нашей и французской территорией. Хочу выяснить, из какого пункта могла вылететь леди Оливия утром после убийства. Разговаривал также с Французским бюро информации, чтобы узнать, какого рода радиоконтакты были у них с частными самолетами, пересекавшими в это время Ла-Манш. Пока ничего интересного.
– Могло случиться и так, что леди Оливия или тот, кто взял ее на борт, вылетели нелегально прямо отсюда, из Сефтон-Парка, не скоординировав предварительно свой полетный план с диспетчерской службой. Это, конечно, рискованно, зато тайна перелета гарантирована. Кроме того, не факт, что леди Оливия пересекла Ла-Манш на самолете. Она могла приземлиться где-нибудь на побережье, а потом добраться до Франции на лодке, – высказал предположение Хэрри.
– Не думаю, сэр. Уверен, ей хотелось убраться из Англии как можно скорее, а быстрее, чем по воздуху, этого не сделаешь. Поскольку состоятельных друзей у нее много, она могла пересаживаться с самолета на самолет несколько раз. Мне потребовалось три часа, чтобы установить координаты всех частных аэродромов на южном побережье и озадачить местные власти вопросом о том, кто в это время поднимался в воздух, но ответа я пока не получил.
– Ничего интересного они вам не скажут, хотя не следует пренебрегать ни одним из возможных вариантов. Мне кажется, тот, кто вывез леди Оливию из страны, полетного плана не предъявлял и с диспетчерской службой не связывался. Если нам удастся установить, что она вылетела с аэродрома в Сефтон-Парке, вы сами сможете в этом убедиться.
Хэрри предложил Джо выпить, и они вместе спустились в бар. Поскольку все столики были заняты, Джетро покрыл скатертью дальний конец стойки, что как нельзя лучше устраивало Хэрри: ему хотелось остаться чуть в стороне от шума, сотрясавшего заведение. Кто-то из посетителей передвинул в дальний конец стойки еще один стул, на который уселся Джо. Карта вин, подававшихся в заведении, оказалась настолько внушительной, что Хэрри стал посматривать на клиентов Джетро с большим уважением.
Оставив без внимания дешевые красные и белые вина, значившиеся в конце списка, Хэрри остановил свой выбор на бутылке бургундского.
Между тем Джетро принес старшему следователю бифштекс с поджаренными на оливковом масле тончайшими ломтиками хрустящего картофеля. Только увидев перед собой пищу, Хэрри осознал, до чего голоден, и, когда хозяин разлил по бокалам вино, приступил к трапезе. Джо сидел рядом, потягивая бургундское. Детективы говорили мало, а больше наблюдали и слушали. Покончив с едой, Хэрри повернулся лицом к посетителям и принялся с удвоенным вниманием рассматривать собравшихся. Среди прочих он заметил мисс Марбл, которая, покачнувшись на нетвердых ногах, поднялась из-за стола и заковыляла к выходу. Хэрри хотел было двинуться за ней, подхватить ее под локоток и проводить до дома, но Джетро положил ему руку на плечо и остановил его.
– Не стоит этого делать, сэр. Излишнее внимание с вашей стороны лишь повергнет ее в смущение. Она напивается до такого примерно состояния каждый вечер, а все мы делаем вид, что этого не замечаем. Если ей хотят помочь, она обижается, поэтому те, кто сидит с ней за одним столиком, прибегают к такой тактике: они ждут, когда она выйдет на улицу, потом один из них тоже уходит из бара, догоняет ее и отводит домой. Мы, знаете ли, заботимся о каждом жителе нашей деревни.
Мисс Марбл, проходя мимо Хэрри, приветствовала его исполненным достоинства кивком, но шага не замедлила. Было похоже, что она набрала наконец нужную скорость и рисковать потерять ее при торможении не хотела. Когда она вышла из паба, один из сидевших с ней за столиком мужчин поднялся, надел шляпу и, прихватив трость, направился за ней.
Вскоре после того, как мисс Марбл удалилась, отправился на покой и Хэрри. Он относился к той породе людей, которые почти никогда не устают и спят всего несколько часов в сутки. Этот вечер, однако, был исключением. Хэрри совершенно выдохся и физически, и морально. Оказавшись у себя в комнате, он улегся на кровать и сразу же провалился в сон. Когда же он проснулся, то первым делом вспомнил о Септембер. Несмотря на тень Оливии, эта девушка теперь была частью его мира.
Старший следователь принял ванну, оделся и, позвонив Джетро, заказал яичницу с ветчиной и большой кофейник с черным кофе. Выйдя в гостиную, он застал своих помощников в полной боевой готовности у телефонных аппаратов.
– Я отправляюсь вниз завтракать, – объявил он.
Ханна накрыла для него стол.
– Должно быть, вы выдающийся детектив, сэр. Не то что ваши помощники…
– С чего это вы решили, что я такой уж выдающийся? – с улыбкой поинтересовался Хэрри.
– Из-за коробочки с белыми орхидеями в холодильнике, – сказала она, вручая ему свежий цветок.
