— И потом... Все время сознавать, что ты меня стыдишься... Хуже мучения и не придумаешь. Так что давай оставим все как есть. Благословляю тебя закончить книгу, как ты хочешь, но наши отношения с этого момента завершены. Я уже все решила. Матушка моя совсем оправилась от болезни и обойдется без меня. А мне теперь одна дорога — в Нью-Йорк.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Дэйв и не сомневался, что Сюзан Олдермэн обойдется без дочери. Вот он — другое дело. Обойдется ли он без Кайен? Взглянув на последнюю страницу своей книги, он громко выругался.
Какой же беспорядок он навел в своей жизни!
Глупо было надеяться, что Кайен захочет остаться с ним до конца работы над романом. Оптимист еще нашелся. Конечно, Спайс и впрямь изменилась к концу книги. И это не без влияния Кайен. Он уже успел полюбить свою героиню, а через нее — и саму Кайен.
Нужно непременно убедить ее дать ему еще один шанс.
Ему было важно мнение Кайен, несмотря на разницу в их образовании. Эта женщина обладала потрясающей интуицией. Как она с одного взгляда разгадала пустышку Джасмин! Потрясающе!
Пусть Дэйв немного приукрасил правду... Но он действительно использовал Кайен. Причем совершенно бессовестно и задаром.
А как невинно все начиналось... Он не знал, во что это может перерасти. Жизнь посмеялась над ними и над их планами. Он даже не заметил, как из книжного персонажа Кайен превратилась в его любовницу...
Дальше — больше. Как Спайс заняла все место в романе, так и Кайен заняла все его мысли и жизнь. У обеих это получалось просто отлично. Кайен освежила не только его стиль, но и саму жизнь сделала прекрасной и полной.
Безусловно, с родителями предстоит серьезный разговор. Он бы не стал с ходу отрицать, что они не будут лезть в жизнь Кайен. Хотя, с другой стороны, он мог и ошибаться. Брак Джона и Эолы Эванс основывался на взаимной любви и уважении. И от сына они ожидали того же отношения к себе. Они жалели, что он растрачивает свой талант понапрасну, но переубедить их он уже не мог. На этот раз ему придется еще раз сразиться за свое счастье.
Чем больше Дэйв думал об этом, тем больше сомневался: сможет ли Кайен войти в их семью? Впрочем, она бы должна оценить то, чего не было в ее собственной жизни — стабильность, любовь родителей и уважение.
Кайен заслуживала полноценной, любящей семьи.
Она не дала им еще одного шанса. Ничего, он терпелив и настойчив, а гордость пока подождет. Сейчас не до нее. Время поджимало.
Не хватало всего каких-то двух глав.
И обручального кольца.
Дэйв набирал знакомый номер.
— Мам, — сказал он в трубку, — я встретил женщину...
Прошел день. Потом другой. Время текло так медленно, что становилось невыносимо. Когда и на третий день Кайен не позвонила, Дэйв забил тревогу. Звонить ей бесполезно — все равно трубку не возьмет. Оставалось ждать и надеяться на лучшее.
Срок написания романа истекал. Дэйв с головой окунулся в работу, используя накопившиеся силы, чтобы закончить книгу. По ночам он тоже работал, потому что все равно без Кайен спать не мог. Есть не мог. И порой писать свою книгу — тоже.
Финал получился печальнее, чем он ожидал. Одиночеством были наполнены каждое слово, каждая фраза. А вскоре работа потеряла для него значение.
Как и сама жизнь.
К счастью или к несчастью, Дэйв не был самоубийцей по натуре. Однако теперь он лучше понимал чувства того парня, Пита Наргаса, которого отчаяние довело до края. Перечитывая шедевры мировой литературы, Дэйв страдал вместе с каждым влюбленным, которых раньше попросту презирал. И еще он боялся, что вот-вот полюбит все человечество.
Невыспавшимся, потерянным и небритым и нашла его Роуз, которая зашла в гости. Он сидел на пороге, разглядывая бутылку виски. Было часов десять утра. Женщина укоризненно покачала головой и подошла ближе. Он даже не встал поприветствовать ее, как сделал бы раньше. Она недовольно фыркнула и присела рядом.
— Ты хорошо выглядишь, — ни с того ни сего сказал Дэйв.
И это была правда. Старушка выглядела гораздо моложе с тех пор, когда он видел ее последний раз. На ней был яркий шелковый шарфик, который волнами ложился на зеленый пиджак. На лицо наложен умелый макияж.
— Хотела бы я сказать о тебе то же самое, — упрекнула его Роуз. — У тебя полный беспорядок.
И она снова фыркнула.
— Я рад тебя видеть.
— Неудивительно, что Кайен тебя бросила. Я бы поступила так же на ее месте.
Выговор пожилой леди не поднял ему настроения.
— Если тебе больше нечего мне сказать, я бы предпочел остаться один и допить свою бутылку.
— Отлично. Если не желаешь ничего знать о Кайен, я пойду, — выпалила Роуз, поднявшись на ноги.
Глаза Дэйва заблестели, а сердце забилось сильней. Слова Роуз подействовали на него. Так Кайен прислала ему сообщение? Все что угодно было лучше молчания, которое сводило его с ума. Он вскочил и затараторил:
— Нет, сиди, сиди. Я сейчас принесу имбирные печенья.
И совсем неважно, что у него в запасе остались только простые черствые пряники. Он просто хотел задержать Роуз ненадолго, чтобы привести себя в порядок и услышать о Кайен хоть что-нибудь. Роуз заворчала, но все же опустилась в кресло, пригладив складки на юбке.
— И не волнуйся ты так, — улыбнулась она. — Я пришла вовсе не за печеньями. Хочу соединить двух бездельников, которые созданы друг для друга, но не желают признавать этого. Уж я-то сразу вижу влюбленных. Сама была замужем пятьдесят лет.
— Приму любой совет, дорогая Роуз, — Дэйв взволнованно наклонился к ней.
Она важно кивнула.
— Не могу видеть, как гордыня разделила вас. Это неправильно. Гордость не должна стоять на пути истинной любви. Это же дар небес. Как вы только не понимаете. Его надо беречь изо всех сил. Не то потом можно раскаиваться всю жизнь.
Дэйва никогда еще так не ругали. Но он того заслуживал.
— Ну, как там она? Хотя бы вспоминает обо мне? Она прочла то, что я прислал ей? И не передумала?
Покачав головой, Роуз ответила:
— Бедняжка совсем плоха. С тех пор как она уехала, так и скитается в поисках приюта. Никто не хочет принять ее в Нью-Йорке. Он стал для нее чужим. А как она вписалась в наш дом престарелых, если бы ты знал. Ее там боготворили. Старики помолодели на десяток лет. Без нее нам несладко. А для меня она нашла отличного парня. Джо Хансена.
Вспыхнув, она пожала руку Дэйва.
— А ты взял и все разрушил в одночасье. И разбил ей сердце.
Эгоистичная часть Дэйва была рада знать, что у Кайен не получается наладить жизнь в Нью-Йорке. Значит, она до сих пор помнит о нем. Это была вдохновляющая новость.
