Она не ответила на его вопрос и не смогла бы ответить, даже если бы захотела. Это было похоже на наваждение.
– Всякий раз, когда мы остаемся наедине… – прошептал он, – я чувствую, что не могу удержаться…
Глава 8
Его рука соскользнула вниз, и он отступил от нее. Удивительно, всего шесть дюймов разделяло их, но Рэйчел чувствовала, как огонь желания пронизывает ее тело. У нее звенело в ушах, она ничего не замечала вокруг. Но почему все вдруг растворилось, выглядело таким далеким: и дети, и игра, и шум? Она не понимала, где находится, что нужно делать, как вести себя дальше.
Она обратила внимание на мальчика, который окликнул Слоана. К ее удивлению, это был Бобби Снайдерс.
– А Софи с вами? – спросил Бобби, приблизившись к ним. – Сэр?
– Нет, ее нет, – машинально ответил Слоан.
Бобби вздохнул.
– А Саша и Сидни?
Слоан молча покачал головой.
Почему дети всегда так забавно ведут себя в столь простой ситуации, когда требуется спросить, не пришла ли дочь с отцом? – подумала Рэйчел. Собственно, а почему только дети? Они со Слоаном ничуть не лучше. Наверно, сейчас они очень похожим на детей.
– Ну, – мальчик посмотрел на доктора с растерянным и смешным выражением лица, – передайте, что.., я ей позвоню. Пожалуйста. Последнее слово было добавлено как-то с опозданием, так же как и «сэр», когда он обратился к Рэдклиффу.
Рэйчел подумала, что мать Бобби наверняка почувствовала бы удовлетворение, узнав, что ее сын с таким тщанием стремится соблюдать правила вежливости.
– Обязательно, – обещал Слоан.
Мальчик кивнул с улыбкой.
– Я готовлюсь к вечеринке в честь ее дня рождения.
– Да, но ты все-таки не покупай Софи ничего розового, – предупредил Слоан, – а то мы это уже сделали.
Бобби отошел от них, кивнув на прощание.
По выражению его лица было ясно, что для него взрослые – странные существа, подчас совершенно непонятные.
Слоан посмотрел на Рэйчел, она почувствовала, что момент романтического очарования закончился. Чары рассеялись. Осталось лишь легкое беспокойство, которое она всегда ощущала рядом с ним.
Пора было возвращаться домой. И оба, взяв сумки, направились к дверям.
Меньше чем через полчаса Слоан остановил машину у дома Рэйчел.
– Вам не нужно припарковываться, – сказала она, – там поставили новые ворота, их без магнитных ключей не открыть, я дойду пешком.
– Вы уверены? – Слоан с нежностью смотрел на нее.
– Конечно. – Она натянуто улыбнулась, но его лицо ничуть не изменилось.
Неопределенный и болезненный момент расставания был тягостен. Внезапные слезы подступили к ее горлу. Она была рада, что темнота скрывала ее лицо. И откуда только берутся эти эмоции, с которыми она не в состоянии справиться?
Ее дружба со Слоаном была сопряжена последнее время с опасностью потери самоконтроля. Бывают мгновения, когда и самые сильные люди не выдерживают постоянного подавления своих чувств и малейшая случайная деталь вдруг становится той каплей, которая переполняет чашу терпения.
Рэйчел сожалела, что моменты эйфорических взлетов были так непродолжительны. Как сегодня в игровом зале или на кухне ночью, когда они готовили пирожные, или тогда, в новогоднюю ночь. В унылой пустыне повседневности они выглядели всего лишь краткими озарениями.
Рэйчел поспешно открыла дверцу машины.
– Подождите. – Он умоляюще глядел, как она собирается уходить.
Она повернулась к нему.
– Не уходите так быстро, – сказал Слоан с надеждой в голосе.
Она замерла в ожидании.
– Вам не кажется, что нам нужно поговорить?
О том, что с нами происходит…
Ее сердце затрепетало в груди, как пойманный мотылек. Слова застревали в горле, она просто не знала, что сказать.
Он выключил мотор и придвинулся к ней, чтобы лучше видеть ее лицо.
– Я хочу сказать, – продолжал он, – поначалу я считал, что во всем, что случилось, – моя вина.
Я очень сожалел о том поцелуе на вечеринке. Он поднял руку от руля, разжав ладонь. – Не потому что я не хотел этого. Напротив. Я боялся, что сделал вам неприятно…
– Я понимаю, – торопливо ответила Рэйчел, ее голос глухо прозвучал в тишине машины.
– Но когда мы работали на кухне.., там было немного жарковато, что-то случилось с нами…
Как может он так легко, почти шутя, равнодушно говорить о таком? – подумала она. И что смешного он видит в нашей ситуации?
– Вы флиртовали со мной тогда, – сказал Слоан, – то есть я предполагал, что вы заигрываете, но все еще сомневался. А сегодня в зале.., вы хотели, чтобы я поцеловал вас. Наконец я понял, что вы этого хотели.
Она находила его прямоту привлекательной и обезоруживающей. Наконец-то он решился.
Слоан повернулся к ней, его темные глаза были серьезны.
– Я хочу знать, не ошибаюсь ли я, скажите мне…
– Вы не ошибаетесь.
Дыхание замерло у нее в груди.
Прошло несколько секунд в абсолютной тишине.
– Так, – сказал он наконец. – Что с нами происходит?
Страх мешал ей открыть ему всю правду. Она любила его так давно, так долго жила с этим чувством, что не знала, как повести себя, если вдруг оно обнаружится. Вся ее жизнь должна была бы перемениться.
– Мне было трудно устоять перед моим.., чувством.
Она смотрела на его рот, столь чувственный и желанный для нее. И то, что он решился наконец заговорить об их отношениях, не дружеских и не деловых, не связанных с его семьей, но касающихся только их двоих, приводило ее в замешательство.
Несмотря на царящий в мыслях хаос она все же не могла не согласиться с его словами.
– Может быть, – его тон стал мягче, он дотронулся пальцами до се локона, – нам следует признать.., что, хотя все и не так просто, мы должны позволить себе быть такими, какие мы есть.
Фонарь, находившийся неподалеку от места их стоянки, отбрасывал тени на его красиво очерченное лицо. Но даже в полутьме Рэйчел видела, как он нервничает, слышала напряжение в его голосе.
Ей хотелось пуститься в пляс от радости. Она была счастлива, слушая Слоана. Он признавался в том, что в самом деле хочет ее…. Это не ее выдумка, а реальность. Ее мечта наконец воплощается в жизнь.
Ей просто не верилось, что все это происходит в действительности.
Слишком уж все прекрасно, чтобы быть правдой. Слишком точно исполнялась ее мечта.
– Вы все время молчите, – сказал Слоан, нарушив затянувшееся молчание.
