— Я полностью в вашем распоряжении, миледи.
— Я напомню тебе об этом позже, — ответила она, улыбаясь.
— Может, потанцуем? — спросил он, когда оркестр заиграл медленную романтическую мелодию.
— Я уж думала, ты никогда не предложишь, — сказала Карина, кладя руки ему на плечи.
Сыграв еще три композиции, музыканты решили сделать перерыв, и Джад произнес:
— Думаю, нам пора идти наверх.
— До меня вдруг дошло, что я совершенно не готова остаться у тебя на ночь. Я не взяла с собой ни туалетные принадлежности, ни ночную рубашку… ни противозачаточные средства.
— Мы можем попросить еще один набор туалетных принадлежностей. Что касается одежды, она тебе все равно не понадобится, а о противозачаточных средствах я уже позаботился.
— Наверное, ты был бойскаутом.
Они направились к лифту.
— Да, но недолго. Насколько я помню, меня выгнали за плохое поведение.
— Почему-то меня это не удивляет, — ответила Карина, улыбаясь.
Поднявшись на нужный этаж, они прошли по коридору и остановились возле его номера. Отперев дверь, Джад пропустил Карину вперед.
Комната была просторной и изысканно обставленной.
— Ничего себе.
Джад специально снял большой номер. Цена не имела для него значения — главное, чтобы им было удобно.
Карина подошла к окну и отодвинула штору. Джаду нравилось любоваться панорамой ночного Манхэттена. Особенно, когда на переднем плане была Карина.
Не сводя с нее глаза, Джад снял пиджак и начал расстегивать рубашку.
— Не желаешь последовать моему примеру?
Карина повернулась и очаровательно улыбнулась ему, затем расстегнула молнию на платье и начала медленно снимать его через голову. Джад сгорал от нетерпения, но все же не тронулся с места. Когда с платьем было покончено, он хрипло произнес:
— Позволь мне сделать остальное.
Карина покорно подошла к нему в кружевном белье и туфлях на высоких каблуках, и он поцеловал ее, чтобы утолить жажду, мучившую его все эти месяцы. Он ласкал ее губы языком, прежде чем проникнуть в сладкую глубину ее рта. Избавив себя и ее от оставшейся одежды, Джад, не переставая целовать Карину, опустился вместе с ней на кровать. Его руки и губы медленно скользили вниз по ее телу. На каждую ласку Карина отвечала прерывистым вздохом, и ее тело выгибалось навстречу ему. Он покрывал поцелуями ее бедра, колени, пока она не взмолилась о пощаде. Тогда он наконец вошел в нее. Она вонзила ногти ему в спину и крепко прижала к себе, лишая остатков самообладания. Он хотел медленно ласкать ее, смакуя каждое прикосновение, но желание было таким сильным, что сдерживать его было уже невозможно.
Они одновременно вскрикнули, и время остановилось. Когда Карина посмотрела на него потемневшими от страсти глазами, он прошептал:
— О чем ты сейчас думаешь?
Уголки ее губ приподнялись.
— Я забыла, что значит заниматься с тобой любовью.
— Неужели за это время в твоей постели перебывало так много мужчин?
— Конечно, нет. После тебя у меня никого не было.
— Рад это слышать, — ответил Джад, вставая с кровати.
Приняв душ, он вернулся в спальню. Карина ждала его, лежа на боку и подперев рукой голову. Увидев его, она заявила:
— Я бы сказала, у тебя великолепное тело, но боюсь, ты слишком возгордишься.
В ответ на ее нескромный взгляд его тело словно пробудилось к жизни после долгого обета безбрачия.
— Могла бы и сказать, — пробормотал он, падая на кровать и заключая ее в объятия.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Как и было обещано, Джо Креншо устроил праздник. Это произошло за неделю до Рождества. На торжество были приглашены все жители округа.
Утром Джад покинул ранчо и поехал в Сан-Антонио за Кариной. Они не виделись со Дня благодарения, хотя каждый день созванивались и общались по электронной почте. Во время тех выходных, проведенных вместе, они не обсуждали свои отношения. Для него было достаточно того, что она переехала на четыре дня к нему в отель и приняла приглашение погостить на ранчо. Джад знал, что у нее мало свободного времени, потому что она серьезно относилась к учебе.
В девять часов он подъехал к дому ее родителей. Карина ждала его у входа. Выйдя из машины, он заключил девушку в объятия, а затем, положив на заднее сиденье ее сумку, открыл для нее дверцу.
— У тебя новая машина?
— Нет, Джейк одолжил мне одну из своих.
Он завел мотор, а затем повернулся и пристально посмотрел на Карину.
— Что-то не так?
— Мама очень расстроилась, когда я согласилась поехать с тобой. Она до сих пор винит тебя во всех несчастьях, произошедших с нашей семьей.
Только этого ему сейчас не хватало. Выехав на шоссе, Джад спросил:
— Твой отец тоже так считает?
Она пожала плечами.
— Не знаю. Он ничего не сказал. — Она посмотрела на него. — Маме и так пришлось многое пережить, а я снова ее огорчила.
— И все же ты согласилась поехать со мной.
— Я уже пообещала тебе, и к тому же мне очень хочется познакомиться с твоей семьей. Я сказала маме, что ты бы не арестовал Эла и Бена, если бы они не были причастны к контрабанде наркотиков!
Услышав точку зрения Карины, он успокоился, но ему было неприятно, что ее мать заняла такую непримиримую позицию по отношению к нему. Взяв Карину за руку, он сказал:
— Я рад, что ты поехала со мной. Я бы очень расстроился, если бы ты передумала. — Ее рука была холодной. — Волнуешься?
— Немного.
— Пожалуйста, успокойся. Ты познакомишься с моими родителями, Джейком, Джередом, их женами и детьми Джейка. Уверяю тебя, никто из них не кусается.
— Слава богу! Ты меня успокоил.
Он положил ее ладонь к себе на бедро.
— Предупреждаю, они будут тебя подкалывать. Единственный способ заставить их замолчать — отвечать тем же.
— Я постараюсь.
Два часа спустя они въехали на территорию ранчо, и Карина удивленно огляделась. Она ожидала увидеть большой дом, но вместо этого вокруг простирались бескрайние луга, на которых паслись стада.
Они проехали несколько миль, прежде чем Карина обнаружила признаки человеческой жизни. Дом, рядом с которым они остановились, был размером с отель. Он походил на особняк девятнадцатого века. Она принюхалась.
— Чем это так вкусно пахнет?
— Отец готовит барбекю. — Джад помог ей выбраться из машины, взял ее за руку, и они прошли во внутренний дворик. Там их ждали три пары и маленькая девочка.
