Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
За ними очень быстро прилетели из Израиля. Один из стариканов умер в больнице от сердечного приступа, а другого все же увезли. Говорят, у них в Аргентине, в Буэнос-Айресе, нашли много золота очень сомнительного происхождения. А тех, кто их обокрал, так и не нашли. Думаю, и не искали даже.
Вот тебе и заявили в полицию! Молчали бы уж лучше, старые дураки! С полицией вообще не имеет смысла связываться. Я в этом много раз убеждался на личном опыте. Особенно в молодости. А тут ведь старики опытные, сами похлеще грабителей. Идиоты!
У герра Штрауса и герра Колесника судьба с самого начала складывалась хоть и несколько похоже на судьбу тех двух старых немцев, но все же по-своему. Их никто пока еще не грабил, не обкрадывал, и они в полицию с дурацкими заявлениями не бегали. Да и герр Штраус лично не был эсэсовцем (разве что его покойный отец), а герр Колесник хоть и служил нацистам, но в казнях как будто участия не принимал.
Единственным человеком, кроме них двоих, кто мог бы рассказать о происхождении их богатств, был профессор Якоб Шнеерзон, о котором я уже говорил. Он вел курс по искусствоведению в Йельском университете.
Профессор Шнеерзон был допущен до хранилища, в котором теперь находились просто невероятные сокровища. Это был один из крупнейших нью-йоркских банков. Как туда все это притащили герр Штраус и Юджин Колесник из шахты и из своего сарая, даже не представляю. Ведь нужно было не только привезти объемный и страшно тяжелый груз, но и задекларировать на таможне. Да еще вывезти из Европы. Думаю, не обошлось без огромных взяток. Наверное, даже не деньгами, а произведениями искусства, золотом, драгоценностями. Ведь лучше отдать часть, чем потерять все.
У нас в Сан-Паулу был один бухгалтер, который работал как раз на таможне. Он постоянно брал взятки и устраивал контрабандистам сладкую жизнь. Платили ему, видимо, столько, что начальник таможенного терминала быстро раскусил источник его богатства. Он пришел к нему и потребовал свою долю. Это справедливо! Так потом все сказали. А бухгалтер от жадности сошел с ума. Может быть, тот слишком большую долю потребовал? Я не знаю. Но бухгалтер пожаловался контрабандистам. А они те еще были перцы! Я одного из них знал — мы когда-то вместе работали в охране моего покойного шефа. Ну, которого убили двое полицейских якобы за то, что он первый стал в них стрелять. Это я просто напомнил. Так вот, этого охранника хлебом не корми, дай кого-нибудь пришить. А уж если за дело, или копа, или таможенника, он это и бесплатно сделает, и еще всем будет хвастаться.
Не успел бухгалтер закончить ныть по поводу начальника таможенного терминала, как контрабандисты обстреляли его машину и ранили любовницу. Жена таможенника узнала, с кем он катался по пригородам Сан-Паулу ночью, и пообещала сама его кастрировать. И убить потом, конечно. Кому нужен кастрированный мужик? Уж точно не жене.
В общем, таможенник перепугался насмерть и сразу побежал в прокуратуру. Там он со всеми подробностями рассказал о своем алчном бухгалтере. Прокурор тоже, видимо, возмутился — как же можно не делиться с непосредственным начальством, да еще жаловаться на него всяким неумытым отморозкам, а те даже пристрелить по-человечески не могут. Только подставляют его в глазах ревнивой супруги! Какого черта стреляли в любовницу! А ведь как все было просто: отдай часть, потому что это лучше, чем потерять все.
Арестовали бухгалтера, разогнали шайку, а таможенника повысили. Он потом в правительстве отвечал за борьбу с коррупцией. А жена с ним помирилась. И любовница выжила. Зато бухгалтер сел на много-много лет. Вот какая поучительная история.
Герр Штраус был умнее того бухгалтера. Поэтому сумел перевезти сокровища в Америку и спрятать их в хранилище банка. Он только уже много позже допустил серьезную, непоправимую ошибку, из-за которой теперь живет тут, в нашем парк-отеле. Ему на воле теперь головы не сносить! Этот Юджин Колесник давно уже умер, сердце подвело, как того старого немца-нациста. Так что ему теперь все равно. А вот герру Штраусу нет. Не все равно.
Подробнейшую экспертизу драгоценностей, антиквариата и произведений искусства проводил профессор Шнеерзон. Он попал на золотую жилу, этот умник. С ним трудились двое его самых молчаливых помощников. Крупные аукционы наподобие Сотби несколько лет работали в поту на то, что вдруг появлялось на их лотах из хранилищ герра Штрауса. Он к тому времени создал целую компанию, занимавшуюся якобы хранением, реставрацией и оценкой редкостей, которые вроде бы принадлежали его анонимным клиентам. Запутанная была схемка.
Несколько раз эту компанию пытались вывести на чистую воду, в газетах появлялись разгромные статьи, но все в конце концов очень быстро утихало. Вокруг герра Штрауса, или, как его называли в Америке, мистера Штрауса, кормилось огромное количество мелких и крупных рыбешек и всяких паразитов.
В одной нью-йоркской газете появилась статья под длинным названием «Где тот загадочный остров Монте-Кристо, на котором родился немец Штраус?». Ответа так и не последовало, зато акции газеты на следующей за выходом статьи неделе купила его же компания.
Свои средства герр Штраус стал вкладывать в строительство отелей, а затем и в эксплуатацию греческих танкеров. Его капитал рос такими темпами, что о нем стали говорить, как о новом Аристотеле Онассисе. Особенно после того, как он купил сначала две верфи в Северном море, долю в порту Гетеборга, в Швеции, а потом еще и в Лас-Вегасе — контрольный пакет акций двух крупнейших казино. Гангстерская шайка, владевшая ими, даже не посмела задрать на него хвост — вот до какой степени он уже был богат и могуществен. А ведь эта шайка сначала не собиралась продавать свой пакет. Но кто-то им отсоветовал связываться с этим немцем. Себе, мол, дороже будет.
Возможно, он бы постепенно угомонился, но уже после смерти Юджина, который, видимо, как-то еще сдерживал его аппетиты, разгорелся страшный скандал. Думаю, можно еще кое-как совладать с американским филиалом коза ностра. Во всяком случае, с ними многие научились договариваться. Не все, разумеется, но кто-то все же постиг это сложное искусство. Но вот договориться с влиятельными евреями, обнаружившими, что какой-то немец, сын покойного эсэсовца, вдруг выкинул на торги предметы искусства, когда-то обильно залитые еврейской кровью, не может никто!
А это случилось. Профессор Шнеерзон как раз должен был фильтровать такого рода вещи и помогать сбывать их за полцены не через официальные аукционы, а частным коллекционерам. Тайно сбывать. Шнеерзон действительно был солидным и уважаемым в своем мире человеком и даже попал когда-то в нобелевский список. Именно поэтому на него обратил внимание в свое время герр Штраус.
Да он вообще, этот герр Штраус, никогда не был ни антисемитом, ни расистом. Даже открыто презирал эту публику. Он и с отцом, было время, спорил по тому же поводу. Боясь, что подслушают соседи, они подолгу шипели друг на друга. Папаша свистел, будто вся беда в том, что так до конца и не решили «еврейский вопрос», а только приступили к его решению, да вот не успели. А его сын настаивал, что именно из-за этого и проиграли войну в дым. Мол, если бы тот бесноватый художник-неудачник, этот чертов припадочный фюрер, не задрал бы свой вонючий хвост на евреев и не сжигал бы их заживо в своих дурацких печах, а наоборот, нашел бы с ними с первых дней общий язык и общие интересы, то неизвестно, как бы сейчас выглядел мир.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
