– Я не отношусь ни к тем ни к другим.
– Правда? Так докажи это. – Он подошел ближе и произнес тише: – Если я ошибаюсь, тогда назови мне настоящую причину, по которой ты не можешь со мной встречаться.
Она пристально смотрела на него, и Алек уже решил, что ответа ему не дождаться, но тут Кристин кивнула:
– Ты хочешь знать? Хорошо. Я тебе скажу. Причина в том, что ты никчемный бездельник, хотя и превосходный лыжник. Мне не важно, сколько мужчина зарабатывает, важно, что он занят делом.
– Я... я кто? – Алек прижал руку в перчатке ко лбу, пытаясь понять смысл ее слов. – Что ты сказала?
– Мне не везет, я постоянно встречаю на своем пути инфантильных, безответственных мужчин, но я собираюсь покончить с этим невезением. Мне наплевать, что ты мне нравишься и что с тобой очень интересно. Я себе такого больше не позволю.
– Ты думаешь, что я безработный? – Это обвинение разозлило Алека еще больше, потому что таким образом его относили к тому же разряду мужчин, к которому относился его отец, – записным лодырям. Вот какого она о нем мнения! – Но как такая мысль могла прийти тебе в голову? Ты ведь даже ни о чем не спрашивала меня!
– Я спрашивала! И Трент сказал, что ты не работаешь. Вдобавок ты тратишь все свое время, катаясь на лыжах или болтаясь в пабе. Разве это соответствует образу жизни взрослого ответственного и работающего человека?
Алек в изумлении покачал головой:
– И это говорит девушка, которая проводит трехнедельные каникулы в квартире своего богатого папочки и носит наряды, которые могли бы разорить маленькое государство! Что ты знаешь о работе? Тебе когда-нибудь приходилось работать?
– Это всего лишь необоснованные и несправедливые предположения, – почти прошипела она. – Ты ничего не знаешь обо мне.
– Конечно.
– К твоему сведению...
Толпа зрителей охнула и встала. Они посмотрели на трибуны и увидели ужас на лицах людей. Быстро повернувшись к склону, Алек увидел, что по снегу, схватившись за ногу, катается упавший сноубордист.
Над шумом толпы зазвучал голос комментатора:
– Какое несчастье, как не повезло!
– Оставайся здесь, – бросил Алек Кристин и понесся к проему в ограждении, отделяющем трибуны от площадки для выступлений. Один из служащих попытался преградить ему путь.
– Пропусти!
Распорядитель, поняв, что сейчас его просто растопчут, сделал шаг в сторону. Алек бросился к упавшему спортсмену.
Опустившись на колени, он схватил парня за плечо и попытался его успокоить.
– Я парамедик. Ты позволишь мне помочь тебе?
– Моя нога! Черт! Моя нога!
Алек посмотрел на его бедро и мысленно выругался. Бедро было явно сломано, и он мог бы поклясться, что если бы не свободные спортивные штаны сноубордиста, смещение было бы заметно даже при поверхностном осмотре. Сидеть и ждать разрешения было нельзя, парень в любую минуту мог потерять сознание.
– Эй! Послушай! – Алек крепко прижал несчастного к утрамбованному снегу. – Я парамедик...
Кристин опустилась на колени по другую сторону от парня.
– Ты кто?
Она была ошеломлена и выглядела настолько комично, что в другой момент Алек расхохотался бы, но сейчас, не обращая на нее внимания, он перевернул парня на спину и впервые внимательно посмотрел на лицо мальчишки. Боже, какой молоденький!
– Ты позволишь мне помочь тебе?
– Да, черт возьми! – Его лицо исказилось от боли.
– Постарайся не двигаться, – приказал ему Алек и, сбросив перчатки, достал из кармана куртки хирургические перчатки.
К его удивлению, Кристин вытащила точно такую же пару перчаток из своей сумки и натянула их с видом профессионала. Он удивленно взглянул на ее руки и поднял глаза.
– Удивлен? – Она улыбнулась. – Я врач «Скорой помощи».
– Ты врач?!
Это казалось абсурдным: она стояла на коленях в снегу в белом пальто с меховой оторочкой, шикарной меховой шапочке и больше походила на супермодель, чем на обычную девушку, и тем более на врача.
Парень закричал, и Алек переключился на него.
Кристин наклонилась и прижала пальцы к шее мальчишки.
– Назовите ваше имя.
В ответ раздался поток ругательств.
– Крепко держи его, – приказала Кристин и вытащила ножницы из своей сумочки. – Это будет не так-то просто.
Одной рукой Алек держал мальчишку за плечо, другой потянулся за рацией. Пока он соединялся, Кристин уже разрезала штанину от бедра до ступни. Да, она права. Это было сложно. Хлынула кровь, заливая снег и ее пальто.
Наконец Алек связался с Дорис, дежурившей на станции.
– Говорит 14В32, мне нужен травмокомплект, фиксатор позвоночника и носилки.
– Лыжный патруль в курсе и уже выехал, – ответила ему расторопная Дорис. – Прислать машину или вертолет?
– Подожди. – Он посмотрел на Кристин, которая осторожно расшнуровывала ботинок на ноге парня. – Нужен вертолет?
– У него есть травма головы? Алек снял с парня очки.
– Эй, приятель, ты можешь назвать свое имя?
– Черт, больно! – Мальчишка зажмурил глаза.
– Да, я знаю. Держись. Помощь сейчас прибудет. Все будет хорошо. – Он взял голову парня в руки и пальцами поднял ему веки. – Как тебя зовут?
– Меня... – Парень вращал глазами из стороны в сторону. – Тим.
– А фамилия у тебя есть, Тим?
– О'Нейл. – Он снова потянулся к ноге.
– Откуда ты?
– Бейли. Черт, как больно!
Алек изо всех сил пытался отвлечь его.
– Какой у тебя номер телефона?
– Номер... номер... черт! – Мальчишка закричал, когда Кристин наконец стащила высокий и тяжелый ботинок.
Алек посмотрел через плечо.
– Зрачки ровные и реагируют хорошо. Небольшая дезориентация. Возможно, просто от боли. Есть кровообращение ниже перелома?
– Сильное и ровное, – ответила Кристин. – А где ближайшая больница?
– За перевалом. Тридцать минут на машине, если дороги свободны.
– Это очень далеко, учитывая, что у него сильное кровотечение. Вызывай вертолет.
– Вызываю.
Он передал по рации ее просьбу, а в это время подъехал на лыжах Трент, на буксире он вез тобогган.
– Привет, старина. – Алек кивнул Тренту, который, схватив снаряжение, поспешил к ним. – Рад, что ты с нами.
– Не мог пропустить. – Трент поставил кислородный баллон рядом с Алеком. Поскольку Тим извивался от боли, пришлось опять применить силу, чтобы закрепить маску.
