Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 35
— Это все? — задал вопрос Баранов.
— Операция носит название «Боевой бумеранг». Теперь все, — договорил Мезенцев и в изнеможении повалился на диван.
Я подбежала к нему. Мой последний боевой товарищ умирал у меня на руках.
— Где же «Скорая», Сергей? — крикнула я. — Ей давно уже пора появиться.
— Извини, вылетело как-то совсем из головы. Я сейчас же этим займусь. — Баранов позвал своего новоиспеченного приближенного. — Аслан!
Разочарование — самая страшная вещь в мире. Разочарование в близких людях страшнее во много раз. Я до сих пор помню тот поворотный момент в наших с Сергеем отношениях. Никогда бы не подумала, что он может оставаться равнодушным в такой ситуации. Но старалась больше не думать об этом.
Щелкнул выключатель камеры, как затвор снайперской винтовки. Видеокиллер Баранов вынул кассету и смотрел на нее так, словно у него в руках было оружие против вселенской несправедливости и всеобщего зла.
— Мы держим этих говнюков за жабры, — сказал он. — У нас есть документы, есть свидетели и непосредственные участники представления.
Игорь сжал мою руку. Изо рта лилась бурая жидкость — кровь. Он попытался что-то сказать, и у него получилось.
— Женя, — подозвал он. Зрачки его остекленели и устремились в пустоту, — у нее черные, как смоль, глаза…
— У смерти… — С последними словами вылетела душа.
Он замер, как в трескучий мороз замирают на лету застывшие птицы.
— Оставь его. Врач ему больше не нужен, а нужен хороший патологоанатом, — определил Баранов, — с этим в наши дни все гораздо легче. Уйти от ответственности ничего не стоит. Они нарушили пределы чужой собственности, покусились на жизнь, попортили имущество…
Я не стала отвечать, только посмотрела ему в глаза. Баранов понял, что ведет себя вызывающе, отвернулся и ринулся отдавать распоряжения своей охране. Пришло время привести тут все в порядок…
Глава 9
Только что приготовленный кофе томился в чашках, испаряя в воздух густой туман и дожидаясь с нетерпением того момента, когда с удовольствием обожжет желудок очередному гурману. За наслаждение надо платить, об этом вам скажет любой кулинар.
Они сидели в гостиной и о чем-то оживленно беседовали: тетя Мила и ее, наверное, самый близкий и душевный друг в этом по-стариковски ворчливом городе — Александр Анатольевич Котов.
Как давно это было и в то же время как недавно! Когда-то учились вместе в юридическом институте. Готовились непременно к адвокатской карьере. Хотели опровергнуть сложившийся стереотип продажного капиталистического адвоката, которому все равно на кого работать, лишь бы платили хорошо. Такое могло быть где-нибудь на Западе, но только не у нас, в стране развитого социализма. Одним словом, боевые студенческие годы.
Но после окончания каждый пошел своей дорогой. Александру повезло, как всегда, он попал по распределению в Москву. Столица не вскружила головы юному провинциалу, не смешала с грязью, задавив своей холодной мощью. Карьера его стремительно шла в гору.
Комсомольца Котова заметил один средней руки сотрудник Комитета государственной безопасности, его протекция помогла молодому человеку, отлично подкованному в партийных дисциплинах, продвигаться по службе.
Вскоре коммунист Котов в качестве оперативного работника отправляется в первую заграничную командировку. Умелое ведение агентурной деятельности приносит свои плоды. Это удачные вербовки, перевербовки иностранных агентов и просто специалистов оборонных предприятий. На его счету также несколько добытых ценой неимоверных усилий секретных документов с заводов Западной Германии. Затем он начальник одного из отделов, занимающегося контрразведкой. Внутренние проблемы и противоречия государства как никогда ясно встают перед его глазами.
Нахлынувшее новое время не только не выбило из седла, но еще больше укрепило позиции и былые силы. Как только подвернулась удобная ситуация, Котов с радостью занял место руководителя ФСБ области со штаб-квартирой в родном для него городе Тарасове. Старый начальник вынужден был уйти на заслуженный отдых из-за скандала, разразившегося сразу после ссоры со своим протеже Котовым. Подробности грязного дела не разглашались, хотя некоторые детали, несущественные, все-таки просачивались в прессу. Но все это объявлялось выдумками и домыслами журналистов.
Чувствовать себя владыкой королевства, пусть и не очень большого по размерам, мечтает каждый. Котов в полной мере испытал это ощущение. Повелевал железной рукой и Управлением внутренних дел, и налоговой полицией, и, разумеется, своими коллегами. Ему все подвластно и доступно, пусть и в пределах области. Не каждому судьба протягивает выигрышный билет, и пытаться схватить его самому, значит, играть со смертью…
Мила же предпочла стать педагогом и учила теперь уму-разуму сынков и дочек богатых родителей, людей со связями, высокопоставленных чиновников, в своем родном институте, поступить в который в нынешнее время под силу только избранным.
Уход на пенсию не прервал былых отношений. Что говорить, старые знакомства и связи помогали элементарно выжить. Котов, как только узнал, что его одноклассница, его очаровательная Милочка, преподает все в том же «юрике», как сокращенно его называют все, незамедлительно пристроил туда сына, слонявшегося после окончания лицея без дела. Мила уходила на пенсию уже как заслуженный декан факультета юриспруденции.
— Даже предположить не могу, что было бы с моим оболтусом, если бы не ты, Мила, — изображая ужас перед неизвестностью, сказал Котов и поцеловал тете Миле ручку.
Мила, смущенно улыбаясь, произнесла:
— Ну зачем уж так преувеличивать мои заслуги, скромные, по моему мнению.
Налила еще своему гостю дымящегося, источающего на всю комнату возбуждающий аромат кофе.
— Ты ведь его, конечно же, куда-нибудь устроил, на тепленькое местечко? Разумеется, как заботливого отца, я тебя понимаю полностью, — добавила тетя, и они вместе рассмеялись.
— Он у меня под боком, совсем недалеко от подвластного мне заведения, — ответил Котов, — в администрации губернатора, консультант по юридическим вопросам.
— Глубоко пускает корни ваша семейка, — упрекнула Мила.
— Что ж, не отрицаю. Нашей стране не хватает очень полезной традиции, такой, как семейная преемственность. Кровные узы слабы, поэтому и бьют сейчас нас везде, — оправдывался Котов. Поднес чашку ко рту, отхлебнул немного и закрыл от удовольствия глаза. Медленно опустились тяжелые веки с длинными ресницами. — Это просто потрясающе. Твой кофе. Позволь мне от души поцеловать тебя?
Мила игриво, как в молодости, подставила щечку.
— Только в щечку? — разочарованно спросил Александр Анатольевич.
— Пока да, — шепнула она, и Котов чмокнул Милу в щеку.
Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 35
