— Не волнуйся, сестра, я буду присматривать за ним. К тому же Великий лес охраняется еще и теми, кто сопровождал нас на пути сюда, никакая нечисть не осмелится сунуться в этот лес.
В течение всего лета Бэйр и три королевских сына странствовали в сопровождении проводников по лесам. Они быстро подружились и дали друг другу клятвенные обещания взаимной поддержки. Мальчики шумно веселились, устраивали розыгрыши, вместе пели песни и учили то, как устроен мир. За все это время Бэйр лишь однажды менял облик. Случилось это, когда мимо пробегал олень. Мальчик помчался за ним, темное облачко окружило его, Араван закричал: «Бэйр!» — а в это время из сгустившейся тени выпрыгнул серебряный волк и стремглав понесся за оленем. Араван посмотрел вслед Бэйру и только пожал плечами, а Брур, видевший все это, только вздохнул. Дрэг пробежал не более двухсот метров, после чего снова сменил облик, став прежним Бэйром, и с виноватым видом вернулся к приятелям, чьи глаза были совершенно круглыми. В некотором смятении они держались от него слегка поодаль, но затем Рион подошел к Бэйру, хлопнул его по плечу и сказал:
— Здорово, это было бесподобно!
А потом и Диего и Ялдан заулыбались и спросили, как он проделал это и может ли он их научить подобному трюку. Когда Бэйр объяснил, что с этим надо родиться, они даже застонали от разочарования, но смирились с этим фактом. При этом Диего сказал, что очень хотел бы стать большим горным котом, а Ялдан пожелал стать быстрым конем. Что же касается Риона, то, будь у него выбор, он превратился бы в белоголового грифа с золотым оперением. И только потом Бэйр сообразил, что каждый выбрал животное, которое было изображено на его фамильном гербе, и решил, что если когда–нибудь и у него будет фамильный герб, то на нем будет изображен дрэг.
В день осеннего равноденствия, когда Риата, Урус и Фэрил прибыли в деревню, Брур вышел к ним навстречу и сказал:
— Ваш сын Бэйр изучил уход за землей и природой… но мне кажется, что в этих делах он был моим учителем.
Фэрил Оросила на Уруса взгляд, в котором ясно читалось «а что я тебе говорила?», но тот, обратившись к Бруру, произнес:
— И все–таки я рад, что он провел здесь лето.
В тот же день, погрузив на вьючных лошадей поклажу, пустились в путь через широкую долину кавалькады, сопровождающие отбывающих молодых принцев: Диего в Кастиллу в Ванче, Ялдана в Ванар в Валоне и Риона в Каэр Пендвир в Пелларе, где каждому из них предстояло однажды сесть на трон.
Но перед отъездом друзья пришли к Бэйру проститься; они поклялись друг другу помогать в нужде, если возникнет необходимость, сами при этом не зная, как скоро наступит время, когда им придется выполнить свои клятвы.
Тем же вечером, сразу после заката, Риата, Фэрил, Урус с Араваном и Бэйр праздновали смену времен года, распевая песни и танцуя под звездами и лунным серпом, выкатившимися на бескрайнее небо.
Под лунным светом и звездным сиянием мелодия, ее гармоничность, слаженное пение, контрапункт[4], ритмичное, торжественное и осмысленное движение — все это переполняло их сердца радостью.
Шаг… пауза… поворот… пауза… поворот… пауза… шаг.
Медленное, медленное движение и пауза. Голоса звучат выше. Голоса звучат более низко. Горловые ноты, заканчивающие рефрен. Гармония. Благозвучие. Шаг… пауза… шаг… Риата поворачивается. Урус поворачивается. Бэйр, стоя напротив, притоптывает в такт мелодии. Фэрил, разводя руками и перебирая в такт мелодии ногами, совершает переход. Араван застыл в паузе. Контрапункт. Распевка. Шаг… пауза… шаг…
Пение, речитатив, плавные движения — все имело смысл в этом древнем обряде…
Когда ритуал завершился — песнопения смолкли и над поляной повисла тишина, — все встали на свои первоначальные места: Риата и Фэрил — лицами на север; Араван, Урус и Бэйр — лицами на юг. Основная идея ритуального действа, которое они только что исполнили, была выбрана ими не случайно: она отличалась особым замыслом и предназначалась для особого случая, что подчеркивалось искренностью песнопений. Что же до потаенного смысла — все это Бэйру было почти понятно, а что касается цели, то это он скоро выяснит самостоятельно.
После того как звезды завершили свой круговой путь по небосводу, путники уселись вокруг небольшого костерка, дающего тепло и свет в прохладном утреннем воздухе, съели приготовленную специально к дню осеннего равноденствия пищу, и это придало им бодрости. Помыв в ближайшем ручейке немудрящую утварь и вернувшись затем к костерку, Фэрил, взглянув на Бэйра, сказала:
— Ведь тебе уже почти десять, мой дорогой, до твоего дня рождения осталось чуть больше двух недель, и я думаю, ты уже достаточно взрослый для того, чтобы сберечь то, что я хочу тебе подарить. А ну–ка, великан, наклонись.
Бэйр склонился перед ней, и Фэрил надела ему на шею платиновую цепочку, к которой был прикреплен кристалл с соколом.
Пораженный, Бэйр схватил камень и, рассматривая в лунном свете заключенного внутри пернатого хищника, произнес:
— Какая прекрасная вещь! — Но затем, нахмурив брови, добавил: — Он излучает какой–то странный свет, и я не могу сказать, живет он или нет. — Он обнял Фэрил и сказал: — Спасибо тебе, тетушка.
Фэрил улыбнулась:
— Я просто хотела сделать тебе подарок по случаю праздника. Думаю, я не раскрою большого секрета, сказав, что еще два подарка ожидают тебя в день, когда тебе исполнится десять.
Бэйр сияющим взглядом посмотрел на всех, кто стоял рядом с ним:
— Еще подарки?
— Да, — подтвердил Урус, — но подожди, пока тебе исполнится десять лет, раньше и не проси: мы договорились с Белором Дельфлордом из Крагген–кора об особом подарке ко дню твоего рождения, но до его вручения пройдет еще не одна неделя.
Бэйр сосредоточенно нахмурился:
— Белор? Крагген–кор?
Видя, насколько он озадачен, Риата усмехнулась:
— Послушай, Бэйр, Белор — дримм, правитель королевства, которое дриммы называют Крагген–кор, а у эльфов оно зовется Дриммендив.
— А–а–а, я слышал о Дриммендиве,— сказал Бэйр.— Удивительное место, так по крайней мере мне говорили.
Араван утвердительно кивнул:
— Это самое могучее из всех дриммских королевств. И я с нетерпением жду, когда смогу побывать там еще раз.
— Так ты бывал в нем? — спросила Фэрил.
По лицу Аравана видно было, что он погружен в воспоминания.
— Когда я строил «Эройен», то пошел туда попросить звездного серебра, чтобы приготовить краску для корпуса корабля. У короля Толака из Красных холмов чуть не случился удар, когда он узнал, для чего оно мне требуется и в каком количестве. Но в Дриммендиве король Дьюрек согласился дать то количество, которое я просил, хотя и он несомненно подумал, что я не в своем уме. Да, мне довелось побывать в Дриммендиве.
