Ознакомительная версия. Доступно 32 страниц из 159
Прозвище Локтионов получил из-за своего сходства с персонажем мультфильма «Тайна третьей планеты». С виду Виктор — обаятельный толстячок, с отличным чувством юмора, готовый болтать о чем угодно. Не знающий Весельчака человек определил бы его как душу любой компании и предположил бы, что работает Виктор менеджером среднего звена. Знающие люди, а таких были единицы, всегда поражались тому, что за маской добродушного и мягкого в общении человека скрывается хладнокровный и расчетливый руководитель и участник тайных операций — настоящая машина убийств и террора, не знающая сбоев и промахов.
— Рассказывай, как тебе в голову пришла идея на «Цессне» через линию фронта лететь?
— А что, были варианты?
Вариантов у Харона действительно не было. После того как дома у той персидской сучки их накрыли какие-то непонятные коммандос, из всей спецгруппы выжил только Харон. Не просто выжил, но и прихватил с собой запись допроса фрау Зейны Хенкель, где персидская эмигрантка что-то болтала про могущественный тайный орден.
Харон не принял бы это всерьез, посчитал бы бредом, если бы не последующие события. Не прошло и пятнадцати минут с момента их проникновения на виллу герра Хенкеля, как наружное наблюдение засекло несколько групп физически развитых субъектов, грамотно блокирующих виллу в фешенебельном районе Берлина. Изначально Харон думал, что это агенты контрразведки, но потом, когда увидел интегрированные глушители на автоматах «HK-5», понял, что ошибался. Никто не собирался ловить «руссиш шпион». Их пришли убивать. Контрразведка так себя не ведет. Для них захватить вражеского диверсанта живьем — первейшая задача. Эти же сразу стали «мочить» — бить на поражение.
Харону удалось выжить. Снова обмануть смерть, вырвавшись из западни, броситься в путаницу берлинских улиц, скрываясь от преследования. Информация, записанная на камеру, теперь напоминала ядерную бомбу, готовую взорваться в любой момент.
— Молодец. Молодчина, Харон… — кивнул Весельчак, выслушав первую часть рассказа Харона и намекая, что ждет продолжения.
Больше недели Харон отсиживался в «берлоге». В заброшенном, недостроенном из-за кризиса доме в районе Нойкельн. Двухэтажная коробка стояла заброшенной уже больше года, и ни у кого не хватало денег и времени с ней что-то делать. В подвале, как и следовало ожидать, имелось население: здесь обосновались две пары хиппи, безобидных людишек овощной породы, куривших глиняные трубки с гашишем «чарас» и слушавших древний ламповый радиоприемник. Парни были бородаты, тощи и волосаты, неумело бренчали на гитарах, девицы тоже худы и неопрятны. Богема, одним словом, отбросы общества потребления. Первоначально Харон хотел просто прирезать всех четверых и ночью закопать в обширном саду за домом, но потом передумал. У хиппи вполне могли быть друзья, которые способны поднять тревогу. Еще Харон понимал, что его искали. Так что дом, где жили хиппари, был хорошим прикрытием. Вряд ли кто подумает, что матерый диверсант будет жить в одном доме с грязными неформалами.
Харон поселился на втором этаже, соорудив себе что-то вроде потайной комнаты. Хиппари не поднимались выше первого, предпочитая сухой и темный подвал. Так что за десять дней в Нойкельне Харон ни разу и не столкнулся с хиппи лицом к лицу. К счастью для последних. Десять дней он провел практически лежа, изредка делая вылазки за продуктами в соседний дом. Там имелся обширный холодильник в подвале и маленькое окно, через которое было удобно залезать. У соседей хранилось много полезного имущества, но Харон не брал ничего. Боялся лишний раз привлечь внимание. Его искали, искали умело и тщательно.
На третий день возле «недостроя» притормозил фургончик газовой компании. Двое, в стандартных рабочих комбинезонах, внимательно изучали каменную коробку напротив, затем один из ряженых подошел к невысокому заборчику и одним движением перепрыгнул через него. Харон отполз в дальний угол своего схрона и вытащил нож с обоюдоострым лезвием. Но ряженый «газовщик» не стал подниматься наверх: ему хватило обнаруженных в подвале хиппи. Через пятнадцать минут фургон газовой службы уехал, но приехал серебристый «Ауди» с тремя мордоворотами внутри. Мордовороты сидели смирно, явно чего-то ожидая. Оживились они только с появлением незаконных поселенцев. Прихватили хиппарей за жабры, сунув им под нос какие-то жетоны. Хиппи стали возмущаться, и в итоге их отпустили, но один из мордоворотов остался. Чего-то ждал, вернувшись в машину, отпустив своих напарников на такси.
«Меня ждешь, бестолочь», — подумал Харон, стараясь не шевелиться лишний раз и подавляя голод и жажду. Наблюдение сняли только через двенадцать часов, когда убедились, что, кроме хиппи, в доме никто не живет.
Одно было плохо — в Берлине, за исключением древних ламповых приемников, никакая связь не работала. По всей Германии, а может, и по всей Европе тоже.
«Наши… Вот это да! А я думаю, почему в Берлине ни связи, ни Интернета… Поди, жахнули ядреную бомбу — связь по всей Европе и отключилась. Наши это могут».
Надо было сваливать. Фронт рядом, можно постараться. Маскарад с переодеванием Харон отмел сразу. Расколют на первом же посту MAD[12]. Это не лохи из берлинской «шупо»! Военная полиция — дядьки суровые, стреляют без промаха.
Мысль о самолете пришла почти сразу. Аэропорт Темпельхоф недалеко, там множество частных аэроклубов, обслуживающих небольшие спортивные самолеты и вертолеты. «Цессны», «Дорнье», FD. То, что нужно. По хипповскому радио под утро сказали, что русские находятся в двухстах километрах от Берлина. Осталось добраться до аэропорта, найти исправный и желательно заправленный самолет и свалить. Если вырубилась электроника, то радаров, ракет и реактивных перехватчиков можно не опасаться. Значит, должен проскочить. Двести километров для любого самолета — это тьфу! Змеей выползая из своего схрона, Харон бесшумно спрыгнул вниз, на кучу песка, сложенную за домом.
Как и следовало ожидать, большинство самолетов оказалось в ангарах. Частная авиация — удовольствие для богатеньких, богатые — люди в основном семейные. В «Цессну-172» нормальная бюргерская семья не влезет. Так что самолеты бросили, отчалив из Берлина на машинах. Берлин вообще здорово обезлюдел за последнюю неделю. Целые кварталы опустели, заметно больше стало полиции, появились военные патрули. Газеты теперь снова стали популярны, печатные издания сообщали крупным штифтом о новом вторжении гуннов и наступлении апокалипсиса. Смешно, но Русь теперь сравнивали с империей Аттилы.
— Короче, ты молодец, Харон. Здорово с самолетом придумал, а что, заправлены были?
— Да нет, Весельчак, я еще бензин из резервуара ручной помпой два часа накачивал.
— А чего ручной?
— Да в Темпельхофе электричества не было. Как и в половине Берлина. Вот так ручной помпой литр за литром и качал. Потом взлетел.
— Слышал, без проблем не обошлось.
— Да так, мелочь. Уже в пяти верстах от линии фронта из «Гепарда» обстреляли, часть левого крыла оторвало. Сел на нейтральной полосе, чуть свои не пристрелили…
Ознакомительная версия. Доступно 32 страниц из 159
