— Мы проведем его отлично, уверяю вас, — отозвался Лео, сидевший напротив Дэна. — Как говорит один из моих коллег: «Иметь обоих родителей — это просто чудесно, а вот жить с ними — настоящая катастрофа».
— Надо полагать, ваш коллега с ними живет? — поинтересовался Дэн.
— Нет, он съехал от них пару лет назад. Съехал, пожалуй, неудачно сказано. Он сбежал. Снял себе домик, и теперь у него с родителями чудесные отношения.
Эмили Бронсон наконец решила напомнить о себе.
— Какое неуважение к родителям, — сурово покосилась она на психоаналитика. — От вас, молодой человек, я могла ожидать чего угодно, но родители — это святое.
— Миссис Бронсон, а у вас-то есть дети? — с небрежным ехидством поинтересовался Лео.
Эмили Бронсон вспыхнула. Уильям Бронсон демонстративно отложил вилку и выпучил на Лео глаза.
Сейчас начнется, подумал Дэн. Но он ошибся: Уильям метнул в сторону Лео взгляд, исполненный негодования, а слово предоставил своей рассудительной супруге.
— Нет, у меня нет детей, — сухо ответствовала миссис Бронсон. — Зато у меня были прекрасные родители, которые дали мне превосходное воспитание. Надо сказать, по нашим временам хорошие манеры — большая редкость.
Лео ответил Эмили Бронсон скептической усмешкой и коротким кивком головы, что, по всей видимости, означало: «Я понял вас, миссис Бронсон, но мне совершенно наплевать, что вы обо мне думаете».
Уильям Бронсон торжественно кивнул лысой головой.
— Нынешняя молодежь совершенно не считается с этикетом. Что и говорить, они даже деньги считать не умеют. Мой отец всегда твердил мне: «Хорошенько подумай, прежде чем потратить доллар. У доллара есть особое свойство: он может превратиться в двадцать долларов или даже в сто, а может просто исчезнуть. Береги деньги смолоду». Вот как говорил мне отец. Я внял его словам и всегда крепко думал над тем, как потратить деньги. Честно говоря, Пэдди О'Брайен сильно упал в моих глазах после того, как я узнал о его безрассудной затее с клубом.
— А по-моему, затея не такая уж плохая, — перебил его Адам Паркер. — Я и сам уже подумываю вложиться в клуб О'Брайена.
— Мэр уже предлагал нам поучаствовать в этом проекте. — Тонкие губы Эмили изогнулись в презрительной усмешке. — Но мы с Уильямом сразу дали ему понять, что на нас он может не рассчитывать. Зачем вкладываться в предприятие, которое не принесет выгоды?
— А как же благотворительность? — ехидно полюбопытствовал Лео. — Меценаты всегда в почете.
— Мы с Эмили за почетом не гонимся, — ответил за жену Уильям. — Меценатство мы оставляем для тех, кто привык сорить деньгами и не думает о завтрашнем дне.
— Мы вкладываемся только в стоящие дела, которые впоследствии принесут хорошую прибыль, — поддакнула Эмили. — Вот, например, проект Хитер…
Дэн удивленно покосился на Хитер Голдуэйт.
— Вы еще и проект задумали?
На губах Хитер заиграла смущенная улыбка, поэтому инициативу мгновенно перехватил Ивэн.
— Моя жена дизайнер. Она много лет работала с дизайном ландшафта и освещения. В Саммерфилде этим занимается всего одна крошечная фирма, которая, естественно, не может удовлетворить все запросы клиентов. Хитер задумала большой проект, который, по нашим предположениям, захватит весь город. Мы все посчитали и решили, что затея, хоть и обойдется нам дорого, принесет большую прибыль. Саммерфилдцы любят свои домики и сады, и уж конечно им захочется сделать у себя что-то оригинальное, не похожее на то, что есть у соседа. Когда Хитер озвучила свою идею, сразу выяснилось, что у нее найдутся клиенты: несколько семей мгновенно заинтересовались возможностью изменить облик своего сада. Мелани и Адам были одними из первых, кто нас поддержал. Они пообещали вложиться в наш бизнес и познакомили нас с Уильямом и Эмили, которые тоже заинтересовались этой затеей. Мало того, Адам привел ко мне клиентов, которые остались довольны моей работой.
Интересно, каких клиентов он имеет в виду? — хмыкнул про себя Дэн.
— Старина Уилкот слишком уж просто относится к делу, — заявил Адам, размахивая обкусанной куриной ножкой. — Дай ему волю, он заворачивал бы умерших в белую простыню, клал в деревянную коробку и забивал ее гвоздями. Он уже семидесятилетний старик. Где ему понять, что времена изменились: люди хотят не только погоревать, но и порадоваться тому, как все красиво обставлено. Проще говоря, похороны должны отмечаться не хуже, чем дни рождения. А похороны от Уилкота — ужасно скучное и мрачное зрелище.
От Дэна не ускользнуло, что Шери поморщилась. Еще бы! Адам Паркер, шлепающий лоснящимися губами, с куриной ногой, зажатой в блестящих от жира пальцах, и рассуждающий о похоронах, как о водевиле, — зрелище для людей с крепкими нервами. Дэн и сам уже чувствовал, что его начинает подташнивать и от вида Адама, и от его философии.
— Да уж, Уилкотом и раньше многие были недовольны, — согласилась с братом Мелани. — А теперь, когда у его бюро появился конкурент, к Уилкоту и вовсе никто не пойдет. Думаю, старику придется прикрыть лавочку. Да и пора уже — он и сам одной ногой в могиле.
— Хитер, а этот дом тоже ваш проект? — поинтересовалась Шери.
Дэн сразу понял, что ее любопытство всего лишь повод сменить тему.
— Нет, — покачала головой Хитер. — Я занималась только тем, что внутри. С домом нам очень повезло. Заказчик отказался от практически достроенного здания — не знаю, что уж там у него случилось, — и мы с Ивом сразу же вцепились в этот вариант. Нам ведь нужен был просторный дом. Поначалу Ив хотел построить для своего бюро отдельное здание, но потом мы решили, что и подвал вполне подойдет.
При слове «подвал» Шери передернуло. Дэн вначале посочувствовал жене, а потом вспомнил об Ивэне и даже испытал мстительное злорадство: если ей так полюбился этот гробовщик, пусть послушает о его работе.
— Кстати, Дэн, а вы чем занимаетесь? — спросил у Дэна Ивэн.
— Пишу. Я — писатель, — уверенно заявил Дэн.
— Неужели? — округлил глаза Ивэн, и Дэн нутром почуял подвох. — А до меня дошли слухи, что вы художник.
Понятно, откуда эти слухи.
Дэн покосился на Шери и мысленно отчитал жену за болтливый язык. Сколько раз он говорил ей, что любая информация, которую они дают друг о друге, должна быть заранее обговорена. Видно, Шери так увлеклась гробовщиком, что позабыла обо всем на свете.
Дэн напустил на себя глубокомысленный вид.
— Сложно сказать, кто я. И художник, и писатель одновременно. Но рисование скорее мое хобби, чем средство к существованию, — выкрутился Дэн.
— Как интересно, — закатила глаза Мелани Паркер. Дэн не отличил бы ее от Люсинды, если бы их уже не представили друг другу. — И как романтично. Писатель, художник. А вы напишете мой портрет, Дэн?
— Подозреваю, Дэн пишет только портреты собственной жены, — промычал Адам Паркер, разглядывая Шери таким же плотоядным взглядом, каким несколько минут назад смотрел на куриную ножку.
