Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
– Поймите, – горячился он, – со мной не хотят общаться партнеры, мое лицо их пугает, я не могу выйти в свет, а мне необходимо налаживать контакты – невозможно переложить все переговоры на помощника, дело страдает.
Я внимательно осмотрел лицо. Сложновато, особенно в этих условиях, делать пластику. Я посидел, раздумывая и прикидывая, откуда взять кожу для пересадки лица. Пациент понял мои размышления неправильно.
– Мсье Юрий, мне рекомендовал вас светило Сорбонны. По его словам, только вы способны на такую операцию, называйте сумму, и какой бы серьезной она ни оказалась, я готов вам заплатить даже авансом.
– Ну что же, пожалуй, я возьмусь. Подготовка потребует несколько недель, оставьте адрес, когда я буду готов, я вас извещу.
Обрадованный пациент чуть не кинулся меня обнимать.
Мне пришлось посетить Жильбера, договориться с ним. Речь шла о трупах. Я решил взять кожу для лица с ягодиц. Надо было потренироваться точно выкроить лоскут и так же точно вшить его на место. Кожа для лица – это не кусок ткани; если где-то растянуть участок, пытаясь прикрыть недостающие сантиметр-два, то на этом участке не будет естественных морщин, затруднена мимика, лицо будет выглядеть безжизненной маской. К тому же у меня не было перфоратора, я просил Жильбера узнать адреса лучших кузнецов, чтобы мне смогли изготовить инструмент. Пако удивился:
– Зачем вам кузнецы? Что такое вы решили изготовить, для чего?
Я коротко объяснил суть проблемы:
– Можно воспользоваться целым куском кожи, но тогда на месте ее изъятия тоже останется обширный дефект, а можно взять небольшой кусок, но с помощью перфоратора наделать в куске пересаживаемой кожи множество мелких насечек, тогда кусочки без проблем можно растянуть в два раза.
– Конечно, выглядит такая перфорированная кожа как шкура у леопарда, но это не надолго. Под пересаженным куском вырастает своя, новая кожа; сначала тоненькая, розовая, затем утолщается и приобретает обычный вид. Старая пересаженная кожа отмирает, ее задача – прикрыть от инфекции дефект кожи и дать жизнь новой коже. Запутано, но правильно по сути.
Жильбер задал кучу вопросов, начиная с того, этично ли брать на лицо кожу с ягодиц и заканчивая – можно ли посмотреть или еще лучше – поучаствовать. О таких операциях Жильбер даже не слышал.
Через пару дней меня свели с кузнецом-оружейником, мастерство которого очень высоко ценили. Как мог, я объяснил, что хочу сделать, набросал на бумаге эскиз. Мастер крутил рисунок, задавал вопросы, затем сказал:
– Я сделаю сначала из олова – мягкий, податливый и легкий в обработке материал; если вас устроит – буду делать из стали.
Мы ударили по рукам.
В последующие дни я тренировался на трупах, ведь в реальной жизни, на живых людях, операции такого рода я не делал никогда. Вообще-то для меня самого это было интересно. Я заранее приготовил и замочил в спирте волосы из конского хвоста для качественных швов, чтобы края были почти незаметны, и множество мелких приспособлений, подготовил и заточил нужный инструмент.
Через два дня я посетил кузнеца. Это было почти то, что надо. Выслушав мои замечания, кузнец заверил, что в металле он сделает все так, как мне надо, а лезвия перфоратора будут из лучшей испанской стали, или, если хотите, из лучшей английской – шеффилдской.
Мне было все равно, лишь бы лезвия были бритвенной остроты. Через несколько дней, оплатив работу, я получил перфоратор, тут же проверил на принесенном с собой куске свиной кожи. Инструмент работал отлично, умели же делать в старину на совесть, не то что нынешние пластмассовые поделки. Ну что ж, инструменты готовы, технику на трупах я отработал, пора вызывать пациента. Я спросил у прохожих, оказалось, это недалеко; прогулявшись пешком пару кварталов, нашел дом. Богатый дом, не каждый может себе позволить дубовые двери, окованные медными полосами. После долгих препирательств слуги позвали хозяина.
Тот спустился, прикрывая шарфом левую половину лица. Увидев меня, извинился за слуг, пригласил в комнату, угостил великолепным вином.
– Как я понимаю, ваш визит обусловлен предстоящей операцией?
– Да, мсье. Улаживайте дела с бизнесом и семьей, обсудим день операции, после нее месяц вас никто не будет видеть, если только жена сможет посещать.
– Я готов на любой день, дела привел в порядок, старший сын приглядит.
– Ну тогда, если нет возражений, приступим завтра.
– Завтра я весь в вашем распоряжении.
Вернувшись на квартиру, поужинал и лег пораньше спать, голова завтра должна быть ясной, к тому же, если что пойдет не так, неизвестно – удастся ли поспать.
Пациент явился ни свет ни заря; я толком и подготовиться не успел, да и Жильбер еще не пришел, мы договаривались к девяти часам. Чтобы человек был в курсе, я коротко, не вдаваясь в подробности, объяснил суть того, что с ним будут делать. Услышав о пересадке кожи с ягодицы на лицо, пациент посмурнел лицом, но, подумавши, махнул рукой:
– Хуже, чем сейчас, уже не будет!
До прихода Жильбера я напоил пациента – а звали его Николя Д’Эстен, оказывается, дворянин, – настойкой опия и уложил на стол. Как только появился Жильбер, мы вымыли и обработали спиртом руки и приступили.
Я аккуратно разметил и вырезал из ягодицы лоскут, убрал подкожный жир и шелком зашил рану. Уложив на стерильную салфетку кусок кожи, дважды прошелся перфоратором. Теперь аккуратно, небольшим и острым скальпелем вырезал кожу со шрамами на лице, постаравшись обойти веки. Разложили перфорированную кожу, где надо – ножницами отсекли лишнее. Вроде неплохо. Тоненькими иглами с конским волосом стянули края лоскутов.
Осмотрел еще раз. Все! Пока идет неплохо. Забинтовали. Пациент уже постанывал от боли, накапали настойки опия еще – зачем страдать человеку, а наркоманом от нескольких раз не станет. Что интересно – опия, гашиша здесь полно, на базарах торгуют открыто, но наркоманов нет. Применяется врачами и шаманами, иногда берут арабы.
Перетащили пациента на кровать. Теперь пусть отдыхает. Мы помыли руки и сели перекусить. До операции я так и не успел. Ну какой же завтрак во Франции без вина? Тем более и время уже было обеденное. Жильбер весь еще был поглощен увиденным, постоянно переспрашивал – зачем так, а не иначе, почему конский волос, а не шелк, как на ягодице. После обстоятельного разговора, уговорив пару кувшинов вина, Жильбер пришел к выводу – вроде и просто, но знать надо много.
– Таких операций я еще не видел, даже никогда не слышал. Неужели на Руси столь сильная медицинская школа? Юрий, вы меня удивляете, я восхищен вашими знаниями. При первой же возможности постараюсь побывать в Москве. Рядом с вами я чувствую себя школяром.
– Перестаньте заниматься самоуничижением, Жильбер. Вы неплохо помогали, а после нескольких подобных операций и сами сможете их делать. Главное – не забывать о мелочах, от них много зависит.
– Юрий, меня гложет одна мысль – неужели вы когда-либо уедете, не передав мне своих знаний, а главное – эликсира долголетия. Если вам действительно столько лет, это открывает большие возможности перед людьми.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
