Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
На улице уже далеко перевалило за полдень. Значит, допрос продолжался более пяти часов.
Храбров обхватил голову руками. Выхода из сложившейся ситуации он не видел. Воины путешествовали, сражались, преодолевали океан — и все напрасно.
Игра окончена. Ничего изменить уже нельзя. Дверь тюрьмы прочна, а охранник суров и безжалостен.
Измотанный физически и морально русич прилег на жесткое ложе. Однако отдых подследственного не входил в планы мендонцев. Вскоре Олеся разбудили и повели в соседнюю комнату. Проверка продолжалась.
Судя по голосу, с ним разговаривал другой офицер. Правда, вопросы он задавал те же самые. Стало понятно — его хотят измотать.
Но именно тогда землянин и почувствовал уверенность в собственных силах. Противник слаб, и ничего иного придумать не может.
Ответы Храброва стали гораздо жестче, ироничнее, прямолинейнее. Порой русич откровенно издевался над своим оппонентом.
Впрочем, унимиец заметно уступал полковнику в интеллекте и изобретательности. Ничего не добившись, он отправил Олеся обратно в камеру.
Визит в тайную полицию продлился четверо суток. Все это время воинов беспрерывно допрашивали. Их вызывали и днем, и ночью.
На самочувствие энжелцев никто внимания не обращал. Путешественников кормили один раз в день ужасной несоленой баландой.
Несмотря на усталость, голод и жажду, пленники не сломались. До пыток, к счастью, дело не дошло, но нервы чужестранцам мендонцы потрепали изрядно.
Храброва в очередной раз подняли ранним утром. Тихо ругаясь, землянин поплелся за унимийцем.
Шедший впереди офицер неожиданно повернул к лестнице. Они спустились на первый этаж и вскоре оказались в холле здания.
Там уже стояли Карс и Воржиха. Посмотрев на друзей, Олесь невольно ужаснулся. Да и кого не ужаснули бы помятая одежда, давно не бритая щетина, мутный потускневший взгляд? Эмоций у воинов просто не осталось.
Через пару минут привели и Аято. Надо отдать должное, самурай держался гораздо лучше. Хотя и его внешний вид был далеко не блестящим.
Тино нашел в себе силы улыбнуться и язвительно заметить:
— Рад вас видеть без петли на шее.
Позади землянина тотчас раздался жесткий голос:
— Вы еще успеете попасть на виселицу.
— Не исключено, господин полковник, — не оборачиваясь, вымолвил японец. — Но жизнь — сложная штука и порой преподносит очень неожиданные сюрпризы.
— О, да, — злорадно рассмеялся тасконец. — Подобные угрозы эти стены слышали не раз. Однако люди, произносившие их, давно гниют на плато, а я, как видите, жив и здоров.
Офицер вышел из тени, и русич впервые сумел рассмотреть мендонца. Невысокого роста, но очень плотный и жилистый мужчина лет сорока пяти с короткими черными волосами.
В чертах его лица нет ничего примечательного: мясистый нос, пухлые щеки, тяжелый квадратный подбородок. Совсем другое дело — глаза. В зрачках буквально пылали ненависть и злоба.
Причем унимиец испытывал неприязнь не только к чужакам. Полковник был одиноким хищником, презирающим все человечество.
В последний раз окинув взглядом путешественников, тасконец громко произнес:
— Следствие закончено. Приносить извинения за жесткий прием в моем учреждении я не намерен. Такого подхода требует безопасность государства. Вы — солдаты и должны это понимать. И хотя лжи в показаниях хватает, предъявить конкретные обвинения мы пока не можем. Будь у меня больше полномочий, вашей группе не удалось бы скрыть правду. Но радоваться не советую. Я еще никогда не отступал перед препятствием, и шанс снова побеседовать нам обязательно представится. А до тех пор отряд не имеет право покидать пределы Мендона. Любая попытка выбраться за городскую стену будет расценена как признание в шпионаже…
— А если у герцога другие планы? — возразил Храбров.
— Не тешьте себя напрасными иллюзиями, — иронично усмехнулся унимиец. — У правителя чересчур много дел, и опекать чужеземцев он поручил мне.
— По-моему, вы слишком рьяно выполняете свою работу. Иногда излишнее усердие только вредит, — заметил Аято, глядя прямо в глаза собеседника.
Полковник легко выдержал натиск самурая и искренне расхохотался.
— Я рад, что у вас сохранилось чувство юмора. Сражаться с сильным противником гораздо интереснее. Победа над ним приносит настоящее удовлетворение. К сожалению, в последнее время все чаще попадаются трусы и слюнтяи, распускающие язык при первом же окрике.
— Да вы сумасшедший! — невольно вырвалось у Вацлава.
— Ничуть, — возразил тасконец. — Я игрок. И ставка здесь — жизнь. Удивительно, но я давно не встречал столь достойных оппонентов и, признаюсь честно, мне это нравится. Берегитесь! Я вошел во вкус.
— Значит, мы пленники? — напрямую спросил Олесь.
— Конечно, нет! — воскликнул офицер. — Вы гости. Гуляйте, развлекайтесь, веселитесь. У вас кредит от самого герцога. Разве подобные привилегии предоставляют пленным?
Спорить с мендонцем не имело смысла. Он чувствовал свою силу и нагло издевался над путешественниками.
Земляне бесцеремонно повернулись спиной к полковнику и направились к выходу.
— Вы забыли сказать «до свидания», — крикнул вдогонку унимиец.
— У нас нет желания еще раз встречаться, — небрежно обронил самурай.
— Напрасно, — рассмеялся офицер.
Друзья покинули здание и быстро зашагали в сторону гостиницы. Настроение было ужасным, а внешний вид наемников мог напугать кого угодно.
Гуляющие по улицам дворяне невольно уступали им дорогу. Многие тасконцы оглядывались, прекрасно понимая, из какого заведения выпустили чужаков. О тайной полиции в городе говорили только шепотом.
Еще большее впечатление произвело появление путешественников на распорядителя. Бедняга смотрел на постояльцев удивленными расширенными глазами, словно увидел мертвецов, поднявшихся из могилы. В первое мгновение унимиец даже испуганно отступил к стене.
— Чего вылупился? — выплескивая гнев, воскликнул поляк. — Мы не виноваты, что в вашей стране гостям оказывают столь «теплый» прием. Живо неси в наш номер хороший обед!
— Будет исполнено, — поспешно пролепетал служащий.
— Не горячись, — остановил товарища Тино. — Не вымещай злобу на других.
Воины поднялись наверх и буквально рухнули в мягкие кресла. Лишь сейчас они осознали, как близко находились к краю пропасти.
Хватка тайной полиции немного ослабла, но надолго ли?
Сделав несколько глотков крепкого вина прямо из бутылки, Вацлав раздраженно произнес:
— Сволочи! Всю душу из меня вытянули. Я уж грешным делом подумал, скоро свихнусь. А особенно доставал этот полковник. Вот мразь! Придирался к каждому слову. Стоит чуть ошибиться, и он словно клещ, впивается тебе в глотку.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
