Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
– В деньгах я не нуждаюсь. Я могу назвать его фамилию просто так, из уважения к господину Бронсу. Этого человека зовут Владлен Лозовский. У меня к нему большие претензии.
– Какие?
– Подозреваю, что он присвоил яйцо Фаберже и отправил на тот свет двух моих людей.
– Это серьезное преступление, – согласился дон Писрро.
– Видно, он забрал и ваш изумруд. Так что если вам удастся с ним повстречаться, назовите мне его адрес или хотя бы место, где я мог бы его найти. Так сказать, любезность за любезность. Мне бы очень хотелось… поговорить с ним.
– Обещаю, что так оно и будет. Но только после того, как я заберу у него камень. Вы могли бы сказать предположительно, где он может находиться? Я попробую его поискать.
Михаил Пономарев неопределенно пожал плечами:
– Думаю, что он двинулся в сторону границы…
– С какой целью?
Пономарев невольно хмыкнул:
– Полагаю, вы очень наивный человек. Продать в России такой артефакт просто нереально. Не исключено, что он попытается переправить его через границу нелегально, чтобы выставить его где-нибудь на аукционе. За такие вещи на Западе дают большие деньги! А с хорошими деньгами проживать за границей одно удовольствие.
– Как вы думаете, где он может его выставить?
– В действительности вариантов не так уж и много. Мне кажется, что лучше всего такую вещь продавать в Лондоне на аукционе «SOTHEBY’S». Это сравнительно недалеко. Не Америка! А потом, распорядители акционерного дома могут закрыть глаза на некоторые темные стороны происхождения артефакта. Ведь артефакт можно продавать анонимно.
– Разумно.
– У вас есть намерения помешать Лозовскому?
– Да… Это цель моей поездки. Но в Лондоне я человек новый, и всегда трудно найти надежного человека.
– Понимаю, к чему вы клоните. У меня есть такой человек. Зовут его Грег Сайрус. Можете быть с ним откровенны так же, как и со мной. – Вытащив из кармана записную книжку, Пономарев написал на ней несколько цифр. – Вот его телефон. Не потеряйте.
– Постараюсь. – Аккуратно сложив салфетку вчетверо, дон Писрро положил ее в накладной карман пиджака. – У меня к вам будет еще одна просьба, – произнес он.
– Надеюсь, она не такая обременительная, как первая.
– К этому Лозовскому у вас накопилось немало претензий…
– Именно так…
– Если вы его увидите раньше… Постарайтесь не трогать его до тех пор, пока я с ним не переговорю.
– Обещаю… Хотя сделать это мне будет крайне трудно.
* * *
Попрощавшись, Писрро ушел. Некоторое время Михаил Пономарев наслаждался одиночеством, поглядывая на людей, прогуливающихся по аллеям, а потом поднялся и направился к пруду. Зрелище не разочаровало. У самого берега, привлекая прохожих, плавали два черных лебедя. Сплетаясь длинными шеями, они показывали нежность, какую не встретишь даже у людей. Неудивительно, что за их нежностями подглядывало такое огромное количество молодых пар.
Что ж, пускай себе милуются. Пономарев отошел в сторону и, достав телефон, набрал номер.
– Да, Михаил Степанович, – отозвался Александр Шепелев.
Александр Шепелев работал у Пономарева начальником службы безопасности. Взял он его к себе после того, как Шепелев попал под сокращение, когда служил в ФСБ. Сам Александр никогда не распространялся о причине своего увольнения, обмолвился лишь вскользь, сказав, что не прошел аттестацию, а потому об истинных обстоятельствах оставалось только догадываться. На прежней работе Александр занимался оперативной работой, а если к этому добавить, что он во всем любил порядок и умел подчиняться, не обсуждая приказы, то лучшей кандидатуры, чем он, на хлопотное место подобрать было сложно. (Правда, в Москве работы у него было не в пример больше, чем в Лондоне.) Во многом увеличение своего состояния Пономарев связывал именно с его разведывательной деятельностью – в стане конкурентов он имел надежные источники информации и всегда знал, на какой рынок они нацелены и какие проекты находятся в разработке, так что перед соперниками у него всегда была фора в несколько шагов.
Неприятность пришла в виде его приятеля по бизнесу – улыбчивого харизматичного Мурата Курбанова, который решил не только отодвинуть его от бизнеса, но еще и выкупить его акции в компании «УралСибнефть». Спасти бизнес помог точный снайперский выстрел, после которого Михаил Пономарев вынужден был уехать в Лондон. Прямых улик против него не было, однако возвращаться в Москву было опасно. А через два месяца Михаил Пономарев вызвал Шепелева в Лондон, пообещав во вновь открытой компании прежнюю должность.
Такое щекотливое дело можно было доверить только ему.
– Послушай, Саня, кто ты там у нас по британскому паспорту?
– Грег Сайрус, – прозвучал глуховатый голос Шепелева.
– Ага, значит, я не ошибся, – довольно протянул Пономарев. – Тут вот какое дело… Сегодня я встречался с одним человеком, он мне интересен. Спросил меня, не могу ли я рекомендовать кого-нибудь в помощь, я назвал тебя. Он позвонит тебе или сегодня вечерком, или, в крайнем случае, завтра. Попросит о помощи. Так ты ему не отказывай. Мне кажется, это именно тот человек, который нам нужен. Стань на какое-то время его тенью, мне нужно знать о каждом его шаге.
– Хорошо, я все понял, Михаил Степанович. Можете на меня положиться.
Отключив телефон, Михаил Пономарев почувствовал облегчение. Теперь можно не волноваться.
А это что еще за дела! Уж не померещилось ли?
Шурша гравием, рассыпанным по тропе, широко улыбаясь, к нему шел его американский коллега Джон Файфер, обладатель пятнадцатимиллиардного состояния, один из тех, кто занимается энергоносителями. Филиалы его фирмы были разбросаны по всему миру, он усердно качал нефть в Мексиканском заливе, в Ираке, Саудовской Аравии и вот с недавнего времени серьезно был нацелен на Сибирь. Таких, как он, еще совсем недавно в России называли «акулами империализма», теперь он всего-то партнер по бизнесу, а если говорить о зубах, так еще неизвестно, у кого они больше – у его американского партнера или у него самого.
– Привет, Михаил? Ты разрешишь присесть рядом?
– Присаживайся, Джон, – махнул на свободное место Пономарев. – Не куплено. У меня сегодня день встреч.
Американец ослепил сверкающей улыбкой.
– Догадываюсь.
– Со дня нашей последней встречи твоя улыбка сделалась еще шире.
Если и существуют любимцы Фортуны, то Джон Файфер входил в первую пятерку. Родившийся в одной из богатейших семей Америки, он воспринимал окружающие семейные блага: дорогущий автопарк, дворцы с огромными садами, рассеянные по всему миру, гигантские яхты – как само собой разумеющееся. И, кажется, даже не представлял, что жизнь может складываться как-то иначе. Вместе с тем он был весьма компанейским парнем, как и многие из миллиардеров, имел располагающую внешность, что должно было называться харизмой, и спортивную подтянутую фигуру (во время учебы в Гарвардском университете он выступал в бейсбольной команде). Не было барьера, который он бы не преодолел. Джон просто ставил себе цель и шел к ней семимильными шагами.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
