Он может пока повнимательнее рассмотреть своего поверженного противника и убеждается, что того можно без особого труда разрезать на отдельные части. Отсечь, например, клешни. Сарий прихватывает и их, и часть пластин, покрывавших спину скорпиона. Что касается ядовитого жала, тут он медлит. Кто знает, может, достаточно одного прикосновения к нему, чтобы пораниться. В этот момент ему меньше всего хочется, чтобы к нему вернулся ужасающий визг боли, раздирающий нервы.
Он очень осторожно дотрагивается до жала, только до его широкой стороны. Ничего не происходит. Аккуратно отделив его, Сарий прячет жало среди своих вещей.
Когда он вновь поднимается, то видит, что всего в нескольких шагах от него стоит темный эльф, которого он узнает с первого взгляда. Лелант. За прошедшее время тот добыл себе новые доспехи и сейчас помахивает моргенштерном, утыканным длинными, внушающими страх шипами.
Оба мельком взглядывают друг на друга. Ни один не пробует развести костер. Что касается Сария, то ему не хочется делать первый шаг. Он все еще чувствует себя новичком, он только на втором уровне. Кроме того, есть лишь одно, что он хотел бы узнать о Леланте: не Колин ли это? Точнее, он хочет узнать, что Лелант и есть Колин. Но ведь Колин не признается ему, даже если он разведет тут добрый десяток костров.
Рассеченный на части скорпион выглядит отвратительно. Сарию не хочется дотрагиваться до его серо-розовой плоти, поблескивающей влажными разводами. Он делает несколько шагов в сторону Леланта, который, как недвижимая тень, стоит у стены.
Чего он ждет? Он хочет идти дальше вместе с Сарием? Это совсем нелишне, ведь поблизости разгорается сражение. В коридорах лабиринта раздаются звон, треск, лязганье металла о металл.
Сарий смотрит, сколько у него осталось жизненной энергии. Нормально — большая часть сил, потраченных на исцеление Авроры, вернулась, а во время сражения со скорпионом он практически не пострадал, так что вполне готов к следующей битве. Он в последний раз бросает взгляд на Леланта, который наконец отлип от стены и теперь направляется к поверженному скорпиону. Неужели он хочет поживиться, взять часть этой тошнотворной туши? Как-никак в скорпионе семь единиц мяса, хотя Сарий не рискнет добыть себе ни одной.
Шум сражения занимает теперь все его внимание. Он идет навстречу этим звукам, заглядывает в какое-то ответвление с пугающе низким сводом. Здесь царит кромешная тьма, но он все-таки добирается до более широкого коридора, стены которого покрыты странной темно-сизой плесенью. Когда Сарий достигает следующей развилки, то поворачивает направо и вновь оказывается в тупике. Чертов лабиринт! Он сдерживает раздражение и в следующий раз снова поворачивает направо. Ни один даже самый небольшой факел не освещает этот коридор. Если здесь притаился скорпион, то Сарий заметит его только тогда, когда жало вонзится ему в спину.
Впрочем, многое свидетельствует, что на этот раз он выбрал нужное направление. Грохот битвы слышен еще отчетливее, чем прежде. И еще слышно страшно знакомое «клак-клак-клак» — так постукивают по камням хитиновые лапы скорпиона. Он делает шаг во тьму и чувствует разлитую в воздухе угрозу. Сарий поднимает меч и поворачивается вокруг. Есть что-то рядом с ним или сзади? Нет.
Темнота такая, что хоть глаз выколи, но, если он намерен выбраться, надо идти вперед. Он держит перед собой щит, прижимая его к телу, и поднимает меч, готовясь отразить нападение. Теперь шаг за шагом он продвигается навстречу тьме.
Кажется, что стены коридора смыкаются ближе и ближе, пока он движется вглубь. Где-то далеко позади Сарий вдруг замечает крохотный огонек. Вот куда нужно добраться. Радостно думая о том, что надо немедленно направиться в ту сторону, он прибавляет шагу — и падает.
Охваченный паникой, он размахивает мечом, нанося удары по пустоте. В любой момент может последовать нападение, он может получить рану, и снова раздастся этот раздирающий душу звук. Однако пока ничего не происходит. Он снова поднимается на ноги. Даже в столь скудном освещении видно, что он один в этом коридоре, не считая, конечно, того, обо что он споткнулся.
Сарий приглядывается. На земле под ногами он видит кости, пару клоков рыжих волос, длинный лук и две сломанные стрелы. Череп откатился немного в сторону от скелета и лежит у скалы.
Один из нас? Да какая разница, быстрее отсюда. Он в последний раз бросает тревожный взгляд на скелет, затем идет дальше, туда, где светлее и где звуки сражения становятся уже довольно громкими. Там, впереди, битва. Все лучше, чем эта неопределенность, и гораздо лучше, чем одинокое блуждание во тьме.
Куда пропал свет? Не мог же он заблудиться! Но тогда почему он снова видит перед собой стену? Сарий крутит головой. Ты никогда не сумеешь выбраться отсюда. Он вдруг задумывается об окровавленной рубашке, которую отыскал в траве. Если бы остался там, наверху, сражался бы с зомби, но, по крайней мере, при свете дня.
Снова что-то мерцает, отбрасывая тень на стену. Он замечает, что это его собственная тень, только когда бьет по ней мечом. Эхо удара теряется в темных коридорах.
Шум сражения раздается уже совсем близко, чуть не за стеной. Он на ощупь движется вдоль скалы, его доспехи с пронзительным визгом царапают камень. Внезапно стена заканчивается, Сарий вваливается в нишу, и здесь — ну наконец-то! — ворота. Разумеется, закрыты. Он обшаривает их, отыскивает засов, отодвигает его, потом изо всех сил налегает на деревянную створку, и та чуть подается.
В образовавшуюся щель вливается свет, много света. Грохот битвы оглушителен. В поле зрения попадают чьи-то ноги в сапогах, обшитых звериной шкурой, следом за ними — черные клацающие лапы скорпиона.
Части его — большей части — хочется снова захлопнуть ворота и ждать, пока все закончится. Интересно, его никто не видел? Но Вестник-то уж точно все видит и все знает…
Мысли о желтых глазах оказывается вполне достаточно — Сарий нажимает на дверь и бросается вперед. Он видит трех скорпионов и шестерых, нет, семерых воинов. Знает ли он кого-нибудь? Нет времени присматриваться: один из скорпионов моментально отвлекается от своего противника и устремляется к Сарию.
Он отступает, выставив меч в сторону скорпиона. Жало чудовища высоко поднято и покачивается из стороны в сторону в поисках цели. Сарий наносит удар, меч задевает бок скорпиона; раздается хруст. Второй удар приходится в ядовитое жало; первую тварь это обратило в бегство, но на сей раз, к сожалению, ничего подобного не произошло. Может быть, Сарий слабо ударил; во всяком случае, скорпион лишь дернулся и на секунду замер, чтобы потом с удвоенной скоростью броситься на него.
Сарий прыгает вправо, и жало проносится мимо. Он улучает момент и еще раз бьет по нему мечом. Скорпион шатается. Если бы Сарию чуть повезло, он мог бы пробуравить и это чудище, как того скорпиона у стены, которого раньше прикончил. Одна из клешней с шипением проносится мимо него на пугающе близком расстоянии, он уже сжимается в ожидании ужасного визга, но скорпион промахивается. Удар мечом. Панцирь подается, скорпион изгибается вправо, Сарий преследует его и наносит колющий удар в незащищенный живот. Попадание.
