жениху, так как гнев Марианны, вероятно, обрушится на него, а в гневе язвительные слова Марианны могут быть более разрушительными, чем любое огнестрельное оружие.
Вспоминая её жестокие слова, сказанные в мой адрес, я ощутил, как моё сердце пронзила боль. К счастью, у меня давно выработался духовный иммунитет, поэтому паразитные бронебойные слова не достигли своей намеченной цели. Никакая словесная пуля не должна пошатнуть моё стабильное состояние.
Если задуматься, что бы я посоветовал тому жениху, чтобы он спасся от лап богомол-ной женщины?
Мой первый совет был бы примерно таким– я бы посоветовал избегать общения с Марианной любой ценой. Таким образом, Марианне будет сложно определить сущность собеседника. Чем больше информации она вытянет из человека, тем больнее она ужалит этого человека своим ядовитым и острым язычком.
Второе, что я могу посоветовать, это избегать зрительного контакта и не показывать Марианне своего лица. Дело в том, что Марианна в совершенстве владеет техникой холодного чтения и имеет большой опыт в этой области. Не стоит недооценивать её, никогда, ведь титул сильного вассала позволил ей приумножить все свои навыки.
И третий мой совет – бегите, бегите от неё, спасайтесь!
Пожалуй, мне следует прекратить беспокоиться о судьбе жениха Марианны.
Мой поток размышлений прервал один бездомный человек. Я бы не обратил на него внимания, если бы не его матёрая внешность, словно бы многолетние боевые сражения со смертью оставили свой отпечаток на его лице. У бездомного была суровая внешность, но он не казался таким уж опасным, ведь его глаза были спокойны, как морская гладь.
Это было превосходное сочетание брутальности и безразличия на лице. Глядя в безразличные глаза, не ощущаешь особой опасности от такого человека.
Мужчины часто анализируют и оценивают друг друга, поскольку на подсознательном уровне мы готовимся к возможному конфликту или драке.
Как я уже упоминал, бездомный не представлял никакой угрозы, несмотря на его закалённую в боях внешность.
Несмотря на его неухоженную бороду и запущенный внешний вид, я смог разглядеть в этом человеке его подлинную сущность. Это бывает не во всех случаях, когда внешность человека отражает его истинную сущность.
Бездомный человек в одиночестве ел белый дешёвый хлеб, погружённый в глубокую и молчаливую задумчивость.
Этот бездомный будто бы был моим отражением, его душа была мертва, а его лицо словно говорило – «Ради чего я продолжаю жить? Почему я так цепляюсь за свою жалкую жизнь? Ведь я всё потерял, так зачем же я продолжаю есть этот черствый хлеб? Почему? Почему я это делаю? Почему я продолжаю существовать в этой бессмысленной жизни?»
Бездомный человек выделялся на фоне окружающих, словно бы на него падал иной свет, тем самым привлекая мое внимание. Я наблюдал за толпой прохожих, а затем переводил взгляд на бездомного. Несомненно, он необычный человек, словно сама судьба говорит мне, «Поговори с этим человеком!»
Он сидел в одиночестве на скамейке, и я, подойдя к нему, первым завел разговор.
– Йоу, жизнь тебя сильно потрепала, дружище, – произнёс я это серьёзным тоном.
Его пустой взгляд сфокусировался на мне, заполняя тем самым эту самую пустоту.
Я вежливо протянул ему пятитысячную купюру, но он никак не отреагировал на мой жест, словно для него я протягивал лист испорченной бумаги.
– Купи себе чего-нибудь вкусненького. Вкусная еда хоть немного, но заглушит твою печаль. Бери, когда дают.
Он опустил взгляд вниз и продолжил есть хлеб, а его глаза снова стали пустыми.
«Исходя из того, что он не принял столь крупную сумму денег, можно сделать вывод, что мои предположения были верны и он неординарная личность. Мне посчастливилось встретить здесь такого необыкновенного человека. Надеюсь, что моя интуиция меня не подводит. Буду уповать на госпожу Удачу. Как я понял, удачу нужно уметь безмолвно чувствовать», – подумал я.
– Мы всегда хотим верить в хорошее, несмотря на очевидную сладкую ложь, – говорил я, – Позвольте заверить вас, что мои намерения абсолютно искренни, и я предоставляю вам эти средства без каких-либо скрытых мотивов или попыток ввести вас в заблуждение. Пожалуйста, возьми эти деньги, – он продолжал невозмутимо есть хлеб маленькими кусочками, не обращая на меня внимания, – На самом деле, вы мне приглянулись. Не хотите ли присоединиться к моей небольшой команде?
– Я приглянулся местной мафии? – с насмешкой сказал он это. – Вербуешь людей в свою криминальную организацию?
– Верно, мы будем отбирать у детей конфеты и их дорогие телефоны, и продавать награбленное в ломбард, – пошутил я в ответ.
– Сразу скажу, что торговать наркотиками я не буду, – он произнёс это так, словно больше не желал продолжать беседу.
Его слова вызвали у меня легкую улыбку.
“Я подошёл к закалённому боями человеку, чтобы заставить его продавать дурманящие конфеты? Что за…” – подумал я, а затем.
– Убивать людей я тоже не стану, я не наёмный убийца. – сказал он.
– На самом деле моя цель это – истреблять преступные группировки.
– В героя решил поиграть? Поиграй в справедливость в другом месте.
– Нет, я не хочу играть в справедливость, я хочу попробовать себя в роли правителя этой страны. Так сказать, хочу поиграть в правителя, – ответил я, – Как говорится, помирать так с музыкой. Зачем тебе умирать бродячей смертью? Умри как истинный воин, борись за правое дело и погибни в бою с достоинством и честью.
– Не всё ли равно, как и где помирать?
– Умирать со спокойной душой намного лучше, чем прожить бессмысленную жизнь. Конечно, я не обещаю тебе великой смерти, но погибать вдвоём будет намного веселее, чем в безликом одиночестве.
– Вдвоём нам будет веселее помирать? Что за нелепость, – сказал он, но задумался над моими словами.
– Я намерен стать правителем этой страны, и мне как раз не хватает одного верного помощника.
– Правителем? – спросил он явно заинтересованно. – Молоко на губах не обсохло, а ты уже в президенты метишь? Не слишком ли это наивно и глупо в твоём юном возрасте? Отнесись к жизни серьёзнее, а то обожжёшься.
– И что ты мне предлагаешь делать? Бросить свою мечту и начать жить как все эти люди? Бесцельно блуждать по жизни? – спросил я его, – Неважно, возможно
