— Вернитесь под скелет! — закричала Алеа, вскочив.
Расталкивая остальных, она бросилась бежать, слыша над головой хлопанье приближавшихся крыльев.
Туатанны, вооруженные копьями, кое-как отражали атаки невидимого врага, который исчезал и вновь появлялся из темноты, выпустив вперед когти. Несколько летучих мышей упали, сбитые ловкими ударами воинов, но их было так много, что гибель нескольких ничего не меняла. Животных стало уже вдвое больше.
— Назад, под скелет! — изо всех сил кричала Алеа, прикрывая голову.
Еще одна летучая мышь спикировала на нее и схватила за руку. Алеа стала отбиваться, пытаясь вырваться из острых когтей, раздиравших кожу. Но чем ниже она опускала руку, чтобы освободиться, тем глубже впивались в нее когти. Вне себя от ярости она ударила вверх наугад и попала летучей мыши прямо в голову, та с криком выпустила добычу.
Я должна что-то сделать.
Алеа бросилась на землю. Рука была разодрана и истекала кровью. Боль пронзала все тело. Скривив губы, девушка скорчилась и погрузила ладонь в землю, как делала часто. Пальцы сжали влажную почву. Ей показалось, что она теряет сознание.
Я должна что-то сделать.
Крики людей и летучих тварей смешались у нее в голове. Казалось, все спуталось и куда-то отдалилось. Она собрала в себе силу саймана. Сжала ее в своем теле. Очень медленно ее руки еще глубже погрузились в землю.
Я Дочь Земли. Мы едины. Я должна найти силы.
Сайман достиг наивысшего накала и жег ее вены.
Я — прошлое.
Горячей волной сила саймана начала подниматься по телу, проходя через все органы. Закрыв глаза, она еще старалась сдержать силу, готовую взорваться.
Я — дракон.
Сайман достиг ее горла. Одним прыжком Алеа вскочила на ноги. Резко раскрыла рот и вытянула шею в сторону летучих мышей. Сайман превратился в огненный сноп. Из ее горла вырвались огромные языки пламени. Алеа кричала и изрыгала огонь. Словно дракон, она бросала вперед всю свою силу, сжигая врагов, которые наконец начали отступать. Загорелись их гигантские крылья, потом туловища. Одни с криками улетали, другие падали наземь. Это походило на устрашающий фейерверк. Алеа не переставала изрыгать горящие волны. Раз за разом стены пещеры вспыхивали, освещенные пламенем. Опаленные тела зверей распадались на части.
Когда больше не осталось сил, Алеа рухнула на землю и потеряла сознание.
Но животные давно уже улетели. Подземный коридор был усеян тушами летучих мышей. А среди них виднелись мертвые тела некоторых туатаннов, которые бились до последнего.
Молодой крестьянин Агерик ждал уже несколько часов, растянувшись в высокой траве рядом с охотником на волков. Время от времени они тихо переговаривались. Потом замолкали, едва один из них слышал малейший шорох. Но чаще всего это был заяц или птица.
На опушке леса, где Землемер накануне приметил стаю волков, они оставили тушу недавно зарезанного молодого барашка, надеясь, что ее запах привлечет хищников. Сами охотники устроились поодаль, укрывшись за небольшим земляным бугорком.
Однако ни один волк еще не показывался. Им ничего не оставалось, как ждать и надеяться. Агерик восхищался терпением охотника. Как же долго тянулось время вдали от сельской работы! Но как это будоражило. Никогда раньше Агерик не размышлял о деревне так, как теперь. И никогда он раньше так к ней не прислушивался. Казалось, он видит ее впервые, хотя прожил там всю жизнь.
— Все-таки странно, люди говорят, будто на них нападали волки, а на охоте ждешь дни и недели и ни одного волка не встретишь…
— Должен вам признаться, — шепотом отвечал молодой крестьянин, — что я и сам их в жизни не видел. Кроме того, что вы вчера принесли в харчевню.
— Значит, живых волков ты не видел…
— Нет.
— Ты увидишь, на этого зверя труднее всего охотиться. Псовые охоты длятся порой по нескольку дней, настолько он осторожен. А еще этот зверь быстроног. Поэтому я и охочусь по-своему. Главное, не упустить его. Убить с первого выстрела.
— Одной стрелы разве хватит? — удивился крестьянин.
— Посмотри-ка на эти стрелы, — сказал Землемер и показал ему свой колчан.
— Они у вас особые?
— Да. На волка я всегда беру с отточенным наконечником.
— Почему?
— Потому что она пробивает его толстую шкуру. А для зайца у меня просто дротик со свинцовым наконечником, чтобы его оглушить.
— Понятно. Значит, этих стрел достаточно, чтобы убить волка?
— Чаще всего да. А если не выйдет, у меня есть чем его добить, смотри, — ответил охотник, показывая острие одной из стрел.
Железо было смазано чем-то липким.
— Это яд? — спросил Агерик.
Землемер с улыбкой кивнул. Рядом с ним наготове лежал лук. В тетиву была вставлена стрела.
Агерик не взял с собой оружия. Он хотел просто посмотреть, как будет действовать охотник, и решить, сможет ли и он так же.
Вдруг вдали за деревьями что-то шевельнулось. Землемер пригнулся к земле и сделал крестьянину знак затаиться. Потом медленно взял стрелу и натянул тетиву.
Несколько листочков зашевелилось. И наконец Агерик увидел волка. Его бурый мех так хорошо сливался с осенней листвой, что молодой человек разглядел его только сейчас и залюбовался статной фигурой зверя.
Навострив уши и опустив хвост, волк обнюхивал землю, осторожно приближаясь к барану. Своими завораживающими янтарными глазами он высматривал другого хищника, который мог бы заявить права на добычу. Но похоже, рядом никого не было. Он подошел еще чуть ближе. Нерешительно. С опаской.
Это был великолепный зверь, длинноногий, с широкими лапами. Шерсть густая, мягкая, шелковистая. Взрослый волк, гордый и сильный, вполне возможно — вожак стаи, если только не одиночка, чем вполне можно было объяснить, почему он оказался на опушке леса один.
Агерик взглянул на охотника. Тот не шевелился. У него должны быть на удивление сильные пальцы и руки, раз он так долго может держать лук наготове и не двигаться. Сохраняя спокойствие и невозмутимость, Землемер нацелил на волка наконечник стрелы. Зверь отважился подойти к барану. Приблизившись к добыче, он огляделся по сторонам. Кругом царила тишина. Он обнюхал тушу, разок куснул, сделал шаг назад и оскалил клыки. По-прежнему никого. Он снова подошел и взялся за дело. Глухо урча, волк принялся драть баранью шкуру. Вскоре кожа была разодрана, и хищник запустил морду внутрь, чтобы поживиться мясом.
Теперь он был так поглощен трапезой, что совсем забыл об опасности. Но Землемер все еще ждал. Он мог бы выстрелить прямо сейчас и наверняка убил бы волка, но он хотел, чтобы зверь насытился и не стал убегать на полный желудок.
Агерик смотрел, затаив дыхание. Чавканье и хруст костей на зубах хищника, пожиравшего бедного барана, вызывали у него отвращение, и его поражало спокойствие Землемера.
