были важной артерией, которая отвечала за благополучие и богатство Республики. Семья Медичи состояла в цехе Шерстянщиков, а с открытием своего банка перешла в цех Менял. После выборов приорат утверждал другие органы власти. Сказать, что выборы не подтасовывались и в мешочке не оказывались «случайно» удобные имена для управления, конечно, нельзя. Но хотя бы попытка организовать честные выборы у Флоренции была, а там уж как получилось, извините.
Джованни де Биччи Медичи наказывал своим сыновьям: «Никогда не идите сами в правительство, вас должны позвать, совета должны спросить». Но как часто сыновья слушаются отцов? Козимо «Старший» Медичи активно направлял свою энергию не только на развитие банка и постройку новых филиалов, но он также решил, что настало время заявить о себе и в управлении Республикой. Хотя все же, вспоминая мудрые слова отца, делать он это будет аккуратно. Как мышка, которая выползает из норы за кусочком сыра, лишь терпеливо дождавшись захода солнца.
Козимо «Старший» понимает, что если сейчас он лично станет членом совета, то это будет слишком резкий вызов враждебно настроенным семьям, например семье Альбици. Поэтому Козимо начинает продвигать к политической кормушке своих друзей и должников, которые обязаны ему либо деньгами, щедро предоставленными банком Медичи без лишних вопросов, либо же каким-то продвижением, работой в конце концов. Медичи удается создать так называемую «criptosignoria»[30] и продвигать нужные ему законы. Править, как серый кардинал. Это неизбежно привело к возмущениям со стороны противников Медичи, к заговорам и обвинениям в узурпаторстве власти. О них мы еще поговорим в главе, посвященной кровавым страницам истории Флоренции.
А пока наши Медичи начинают осваиваться с новой ролью Синьоров Флоренции, хотя правильнее было бы сказать «Господ Флоренции», пусть еще без короны на голове, но это всего лишь дело времени. Безусловно, можно восхититься такой последовательной игрой семьи с холодным расчетом на победу, но и темных моментов, где с трудом оправдываются средства для достижения цели, тоже хватало.
Изначально в банках Медичи было установлено правило, что никакие родственные связи, кровные или обретенные через выгодные бракосочетания, не должны влиять на работу банка. Никаких привилегий на посту троюродному кузену дядюшки Пиппо, который когда-то помог тетушке Констанце донести мешок фасоли с рынка. Чтобы оценить всю суровость этого правила, обратимся к записи, которую приводит в пример Тим Паркс в своей книге о банке Медичи: «В 1420 году, несмотря на то что являлся членом семьи, Камбио д’Антонио де’ Медичи был уволен за то, что оставил свой пост кассира в центре Флоренции, чтобы укрыться от новой волны эпидемии»[31]. И речь не идет о какой-то глупости работника или его профессиональной непригодности. Речь идет о страхе за свою жизнь в разгар второй волны эпидемии чумы. Хотя вдруг кто-то именно в этот момент захочет взять небольшой потребительский кредит или обменять золотые флорины, ведь правда?
Суровое правило начинает по чуть-чуть нарушаться, когда во главу банков встает Лоренцо «Великолепный» Медичи. Несмотря на то что дед Козимо старался лично следить за образованием и воспитанием внука, не все посеянные семена нашли благодатную почву в Лоренцо. Внук прекрасно разбирался в искусстве, как и дедушка, имел огромную тягу к редким манускриптам, обожал рассуждать о философии древних греков. Именно Лоренцо будет поддерживать и популяризировать античную культуру во Флоренции. Одним словом, под крючковатым носом Козимо «Старшего» вырос прекрасный ценитель искусства и отвратительный банкир в одном лице Лоренцо.
Лоренцо «Великолепный» совершенно не скрывал отсутствие страсти к банковскому делу, поэтому с неким облегчением передал дела по управлению банками генеральным директорам, а где-то частично своей матери Лукреции Торнабуони, одной из самых умных женщин своего времени. Но ситуация очень быстро начала выходить из-под контроля Лоренцо. На местах управления филиалами оказывается все больше родственников и все меньше компетентных синьоров. Родственники начинают управлять филиалами, исходя из личных интересов, а не интересов банка. Когда Лоренцо, почувствовав неладное, пытается навести порядок, то, обиженно поджав губу, его обвиняют в недоверии внутри такой большой и дружной семьи. Дела начинают спускаться на самотек, счета банка окрашиваются в тревожный красный цвет.
Что делает Лоренцо «Великолепный»? Он начинает воровать. В 1476 году умер Пьер Франческо де Медичи, двоюродный дядя Лоренцо и представитель второстепенной ветви рода. У дяди остались два наследника — Джованни и Лоренцо (не путаем с нашим Лоренцо «Великолепным», что ж поделать, раз Медичи нравилось это имя), которым было 9 и 13 лет соответственно. Так как мальчики должны были дождаться своего совершеннолетия, смотрителем их капитала был назначен Лоренцо «Великолепный», как ближайший взрослый родственник. Соблазн «занять» со счета двух братьев был слишком велик. Согласно исследованиям Тима Паркса, цифры были следующие. С обещанием самому себе «я потом все верну» 1 мая 1478 года Лоренцо запускает руку в чужой кошелек и снимает со счета 20 000 золотых флоринов. Видимо, их не хватило, так как уже 3 мая со счета уходит еще 5000 флоринов. Чуть больше, чем через месяц, 8 июня — минус еще 8000 золотых, 13 августа — совсем мелочь в размере 1600 флоринов, а 27 сентября дожмем оставшиеся 11 000 золотых монет. Ни Лоренцо, ни юный Джованни даже не подозревали, что их оставили с красивым круглым нулем на счету.
Этого будет мало. Лоренцо, как нашкодивший ребенок, который тайком от мамы стащил одну шоколадную конфету, потянулся за второй и в итоге даже не заметил, как коробка стала пустой. Так как банк Медичи был одним из главных в городе, то у Лоренцо был доступ к некоторым государственным вкладам. Например, вклады, которые открывали отцы для того, чтобы накопить на приданое своим дочерям, тоже помогли поправить финансовые дела Медичи. Так вот, с государственных счетов — спасибо Лоренцо — исчезло около 75 000 золотых флоринов.
Но и это еще не все. Лоренцо удается запустить руки в государственный долг Республики Флоренция. Помните, что государственный долг вырос настолько, что Флоренция объявила о невозможности вернуть занятые суммы, но обязалась выплачивать ежегодные 5 % от долга? Не случай Лоренцо. В 1482 году был заведено судебное разбирательство на 18 служащих, которые в качестве привилегии вывели на счет Лоренцо не только положенные 5 % ежегодной выплаты, но всю сумму долга с процентами. Цифра получилась недурной — 20 000 флоринов. Стыдно, но что поделать.
Кроме политики и государственных касс, Медичи начинают приглядываться к еще одной влиятельной, слишком влиятельной организации — католической
