— Славка, кого там принесло? — спросил отец, который тоже расслышал шум подъехавшей машины.
— Стас заехал…
— А чего не заходит? Зови в дом, пусть останется на ужин…
— Ему просто нравится твой пруд, пойду-ка подышу с ним, а насчёт ужина посмотрим… — отрезаю и выхожу, избегая дальнейших расспросов.
Для отца Ветров Стас — мой друг детства, а также начальник моей службы безопасности, в принципе коим он и является в действительности… И совершенно не обязательно было знать отцу, от чего конкретно он прикрывал мою задницу…
— Чего в дом не зашёл? — интересуюсь, принимая молча предложенную им сигарету.
— Да паханчик твой, любитель пощекотать нервы и ухватить за жабры, — усмехается. — Как спросит чего-нибудь, не знаешь как отвертеться…
— Это да, что есть, то есть… Как с Маратом прошло?
— Гладко, на все условия согласился, — спокойно отвечает, но я то понимаю, что тащился он в Подмосковье не ради того, чтобы рассказать, как он уладил мелкий конфликт на нашей территории.
— Блять Ветров, говори давай уже в чём дело, хорош сиськи мять, — не выдерживаю какого-то нервного напряжения между нами.
Друг смотрит куда-то вдаль, лениво затягиваясь в очередной раз, после чего, тяжело выдохнув дым, протягивает мне небрежно сложенные пополам бумажки.
— Нашёл я твою «Вероничку»…
— Пиздец… Она же у нас под носом все эти годы была, — пробегаюсь глазами по строчкам.
— Угадай сколько мне потребовалось времени? — спрашивает, всё также продолжая затягиваться и смотреть перед собой ничего невидящим взглядом. — Около полутора часов… Учитывая, что я никого особо из наших и не дёргал…
— Ну и?
— Ну а теперь представь масштабы, когда этим займутся такие люди как Покровский…
— Да мы тоже вроде не пальцем деланные, хорош блять стращать!
— Угу…
— Школа значит закрытая… Надо бы кого-то из наших озадачить, отправь пару ребят, чтоб понаблюдали…
— Уже…
— Бля заебал… Что конкретно тебя напрягает? — взвинчивает вконец отрешенное состояние друга, который на мой вопрос лишь окидывает меня раздражённым взглядом.
— Слав, я конечно понимаю там, типа «не учи отца ебаться» и всё такое, но блять… — замолкает.
— Собрался жизни меня учить?
— Вот ты можешь мне объяснить, на кой ляд тебе далась эта девчонка? Ну видно же, что не просто трахнуть… Давно бы трахнул и успокоился, а это блять чё за самодеятельность?! — резко встаёт и тушит остервенело окурок. — Нельзя блять ей доверять понимаешь?! Она же за сестру кинет любого и не посмотрит, что ты там воспылал к ней возвышенными чувствами! Под любую дуду будет плясать, стоит только надавить и припугнуть ребёнком…
— Послушай, — устало сжимаю переносицу и выжидаю пару секунд, чтобы не вспылить. — Через несколько месяцев, вся эта хуета закончится, дед уже на ладан дышит… Бумаги почти готовы, юристы пашут день и ночь: всё подпишем, расширим территорию, бизнес… Да хер кто на нас потом попрёт, ты даже заскучаешь от такой штили… А насчёт девчонки не парься, я найду на неё управу…
— Да неужели? — скептически хмыкает. — А если захочет уйти — отпустишь? Или будешь теми же бумажками удерживать? Или Сестрой? Да ты даже до сих пор не выяснил, кто её к тебе в ту ночь подослал!
— Стас…
— Управу он блять видите ли на неё найдёт… Да пошёл ты Князев… Всё, бывай… Пахану привет!
Не стал останавливать друга, который грубо задев меня плечом направился к своей машине… Зло хлопнув дверцей и дав через пару минут по газам — сорвался с места, оставляя за собой лишь облако дыма… Тоже мне блять, хренов дрифтер…
Сука…
Не могу припомнить, которую по счёту ночь я бодрствовал…
Была ли то бессонница или какая-то депривация сна — сложно сказать… Но с момента отъезда девчонки, сон не шёл от слова совсем…
То, что я окончательно увяз в своей какой-то маниакальной привязанности к Алисе — стало уже железной аксиомой…
Понять и принять позицию друга я конечно мог, да и должен был по-хорошему… Но сука и этому грёбанному щемящему и лишающему всякого покоя чувству, которое я испытывал к девчонке — противостоять не мог… Уже не мог…
День на базе стал показательным, она действительно не имела никакого представления о том, что за её спиной мутил этот старый ублюдок… Она была искренна, такие эмоции не сыграешь…
Я даже допускал, что наша с ней встреча в ресторане была совершенно не случайной, дед всё продумал и просчитал шаги наперёд…
Снова защемило где-то в районе груди…
Да… Прав был друг в одном, в том, что ради сестры девчонка действительно пойдёт на многое… Но пойдёт ли на осознанное предательство?! Не теперь… Просто отказывался в это верить… Нет…
Моей первостепенной задачей сейчас было подстраховать её в деле с Котовым, потом спокойно забрать у Филатова, а после уже налаживать контакты и разбираться, как же нам двоим дальше уживаться…
Будем как говорится решать проблемы по мере их поступления…
Что касается той ночи… Позже… Всё будет позже…
Против воли воспоминания унесли меня далеко, чётко вырисовывая словно явь перед глазами давно минувшие события…
Более трёх лет назад…
— Может быть всё таки в больницу? — косится на меня друг, недоверчиво поглядывая на моё плечо.
— До свадьбы заживёт! Ты заебал Стас, смотри на дорогу! — раздражённо отвечаю на сотое предложение проехать в медицинское учреждение.
— Обезболивающее, — протягивает бутылку вискаря Дима.
— Слушай, Герыч тя конечно залатал, но блять, вдруг сепсис и прочая поебота? — не унимается.
— Сплюнь дебил! Сейчас до хаты доберёмся — промою водярой для верности и хорош на том…
Вечер и ночка выдались жаркими, пришлось ехать на переговоры по местному заводу, который у нас пытались отжать Московские «предприниматели» через местную Соболевскую крышу, но никто из нас всерьёз не предполагал, что всё дойдёт до перестрелки…
Соболевских мы знали, вели даже какие-то дела, да и здесь скорее всего договорились бы, но вмешались обезбашенные ребята, присланные из Москвы со стороны «предпринимателей»…
Пуля зацепила плечо и прошла навылет, меня даже успели подлатать прежде, чем мы двинули домой…
Уладив все мелкие сопутствующие вопросы, ребята разъехались, остался только Стас и ещё пара ребят, с которыми мы собирались немного выпить…
— И давно у тебя на крыше Карлсон завёлся? — спрашивает со спины друг.
Недоуменно оглядываюсь, заканчивая протирать свежий шов раны спиртовой марлей и накидываю не себя олимпийку.
