и не получалось собрать ее обратно, запереть внутри.
Пальцы скребли по земле, пытаясь помочь мне хотя бы перевернуться, но трава оплетала непослушные руки, путалась в одежде, не давала мне шевелиться и вытягивала остатки дара. В глазах стремительно темнело. И показалось сквозь марево: вышел из леса огромный зверь, хозяин лесной. И трава перед ним расступилась, боязливо сворачивая свои зеленые кнуты, отползала подальше, чтобы не попасть под тяжелые лапы.
И тут же с другой стороны выскочил на поляну Волк, грозно рыча и скалясь. Обрадовалась я Греггу, как родному, и разом вспомнила, чему он меня учил. Потянула на себя силу, заставляя ее скручиваться кольцами внутри, успокаивая, усыпляя. Вроде и слышала, как усмирять дар, только однажды, а тут, поди ж ты, повторила без ошибочки. Лес тяжело отдавал крупицы стихии, недовольно ворча и постепенно опять уходя в спячку. А у меня наконец начало проясняться в глазах, смогла перевернуться, подтянуть колени к груди и отдышаться.
Угрожающе подняв холку, Волк продолжал скалиться, пока я пыталась в себя прийти. Снег подо мной вытопился полностью, и на получившейся проталине уже расцветали первые солнечные бутоны. А у самого края этого весеннего разноцветья, принюхиваясь, но не приближаясь к нам, стоял на четырех лапах здоровущий медведь. Неужто сила моя высвободившаяся так рано подняла зверя из спячки? Видала я по весне шатунов, старалась дорогу им не переходить. Ведь нет ничего опаснее голодного зверя в лесу. Наш гость на такого был не похож. Он недовольно мотал лобастой башкой и подходить не спешил.
– Глупая девчонка, – меж тем прикрикнул на меня Грегг, постепенно становясь человеком. А я посмотрела на небо – и правда, солнце достигло своего зенита, это ж сколько времени прошло?
– Зарево в лесу, наверное, только слепой не видел, – продолжал ругать меня наставник, – Нам нужно уходить. Они почуяли в тебе силу. И придут за ней.
Помогая мне подняться на ноги, Грегг все посматривал на медведя, но тот не делал попыток приблизиться, только ворчал, переступая по краю сочной травы.
– А как же граница-то? – испуганно пролепетала я.
– А снесло ее, как и не было, – зло повернулся ко мне Грегг. – Пока после зимы земля не проснется, мне вторую такую не поставить будет.
– Ну так и ладно, мне все равно надо за реку, в Элию, – втянула я голову в плечи и зажмурилась. Не знаю, на какую реакцию Волка я рассчитывала, но рядом зафыркал медведь, замотал башкой, заревел недовольно.
– Хранителя вон притянула… – уже спокойнее ответил учитель. – А ты давай уже, – кивнул он зверю, – оборачивайся, я же чую в тебе кровь Великого Беррана.
Грегг неторопливо достал одежду из сумки, которую мы с ним привязывали к волку. Мало ли в каких местах сменить обличье придется, а тут все под рукой. Ну или под лапой…
Натянул штаны, а вторые кинул медведю. Запасные штаны мы стали класть совсем недавно, когда обнаружили, что в случае опасности мужчина за секунду может перекинуться в зверя, и от одежды при этом оставались одни лохмотья.
– А кто такой хранитель? – спросила я, не отрывая взгляда от медведя. Как превращается Грегг, я видела уже сотню раз. Интересно, а как у медведя получится, если он не привязан оборотами к природным явлениям?..
– Чего уставилась? – рыкнул на меня зверь, отвернулся, подернулся непрозрачной дымкой – и вот уже на лужайке сидел мускулистый парень не старше меня и смотрел угрюмо исподлобья. Штаны, надо сказать, на нем были свои. Как и рубаха, и теплый зимний тулуп. Одежда на огромном торсе натягивалась так, что, казалось, поведет парень плечом – и лопнет крепкий кожаный тулуп вместе с рубахой.
– Когда кровь проснулась? – а наставник, кажется, знал гостя.
– Тебе какое дело, демон? – вскинулся сначала парень, а потом опустил голову, вжал пудовые кулаки в землю.
– Когда эта, – небрежно кивнул на меня, – силу получила. По осени оборачиваться начал. Дед поначалу показал, что и как. А зимой его к себе Великий Берран позвал.
– Так ты МОЙ хранитель? – наконец догадалась я. – А где раньше был?
И отшатнулась от того, с какой ненавистью на меня медведь посмотрел.
– Кругами по границе ходил, – играя желваками, ответил он мне. – Думаешь, мне это нужно? За девчонкой сопливой следить, лазейки искать, как к избушке Форровой попасть? Когда дома моя помощь нужна. Как не стало деда, я – глава семьи, тяжело им без меня. А тут ты, никчемная, со своим даром.
– Сам сопли подбери, – обиделась я, – да вали отсюда, я тебя не звала, обойдусь уж.
– Хорошее знакомство получилось, – решил Грегг. – Пойдемте к дому, надо собираться. Времени у нас немного.
– Я с этим… – потянула я, – никуда не пойду, пусть сначала вежливости поучится.
– А у тебя выбора нет, – усмехнулся наставник, – как и у него.
И добавил для парня:
– Я был знаком с твоим дедом, хорошо мы в свое время друг другу кости намяли. Пусть ваш Великий Берран радуется, что в свите его теперь сильнейший Верралин. Тебя как звать?
– Тахо, – ответил медведь и, покраснев до корней волос, исправился. – Тахиррен.
А я хмыкнула, особо и не скрываясь, – грозный воин Тахо! Защитник сопливых девчонок! Несмотря на то что выглядел Тахо, конечно, огромным и, пожалуй, не уступал Греггу в размерах, но было совершенно ясно, что передо мной ровесник – мягкие, еще не огрубевшие черты лица, надутый вид, совсем как у братьев младших, когда они чем-то недовольны, и неловкие движения не привыкшего к своей мощи тела. Интересно, смогла бы я все это отметить, если бы не ежедневные тренировки с Греггом, учившие мои глаза замечать самые мелкие детали.
И, вспомнив братьев, я поняла, что уступать Тахо не намерена. Хочет нормально общаться, пусть сначала прощения попросит за грубость свою. Я ведь действительно его не звала! И, натянув лыжи, первая побежала в сторону дома. А эти двое пусть как хотят, так и добираются по сугробам.
Выскакивать сразу к дому не стала, помня о том, что граница больше не сдерживает незваных гостей, выглянула осторожно из-за деревьев, коснулась ближайшей елки узнать, не видело ли деревце кого постороннего. И поспешила в дом вещи собирать. Заволновалась, занервничала. Привыкла я уже к своей дубовой избушке, к спокойствию, в котором прожила столько времени. Впереди опять была неизвестность, опасность. Но бросить Волнину я не могла.
«А если Грегг со мной не пойдет?» – испугалась я. И тут же себя успокоила: «Ну, значит, буду сама».
Когда пришли мужчины, я уже прилаживала за спиной удобную форрову сумку, в которой лежала
