Что никто не должен нести его бремя, кроме него самого. Таково его желание. Но желание за пределами желания как такового. Это нежелание чего-либо привело меня к моему истинному желанию – умереть.
Они едут дальше, минуют несколько перекрестков. Сквозь окна мелькают вспышки красно-синих огней.
– Сука! – восклицает Блуу.
– Спокойно, чувак! – восклицает Родерик.
– Копы, бро. Сука, – паникует Блуу, вспышки красно-синего света не прекращаются. Гулко воет сирена.
Сердце Майкла заходится в панике. Горло перехватило, словно что-то пытается выкарабкаться через него наружу. Он закашливается, то ли от дыма, то ли страха. Родерик тянется к бардачку и распыляет по салону освежитель воздуха, опускает стекла, чтобы старый воздух выветрился. Все в машине замирают.
У Майкла трясутся руки. Он охлопывает себя в поисках телефона. Начинает дышать, высунув язык, как собака. Родерик находит свободное место и паркуется у тротуара. Из темноты возникает и приближается фигура мужчины, который вблизи оказывается полицейским. Бледный, гладко выбритый, фуражка надвинута на брови, глаз не видно.
– Вечер добрый, – говорит он, светя фонариком в машину, сначала на Родерика, который, в отличие от Блуу, спокоен и неподвижен, а потом на Майкла на заднем сиденье. В лунном свете отблескивает пистолет в кожаной кобуре на поясе полицейского. Он держится за рукоять, скользя указательным пальцем к курку.
– Добрый вечер, сэр, – отвечает Блуу, заикаясь, потея. Нервничая до очевидного.
– Права и техпаспорт.
Родерик медленно тянется к своим водительским правам. Полицейский забирает их и отходит к своей машине. По рации слышны трескучие голоса. Воздух сгустился от напряжения, словно его на всех не хватает. У Майкла задергалась нога, как при ломке, как у брошенной под дождем собаки. В ожидании машина наполнилась мертвенной тишиной; хотя мертвенный не то слово – это тишина геноцида.
– Куда вы все вечером направляетесь? – спрашивает полицейский, возвращая Родерику права.
– Едем на студенческую вечеринку в центре, – отвечает Родерик, заикаясь, в голосе звучат нотки досады.
– О, я понял, что вы студенты. Уже остановил сегодня нескольких. Выглядите старше, но я понял, что студенты.
Они натужно смеются на его нелепое умозаключение. Полицейский замолкает и оглядывает машину еще разок.
– Ну, хорошего вам вечера, слышите? И не вляпайтесь ни во что.
– Да, сэр.
Полицейский возвращается к своей машине, топая по гудронной дороге. Садится в автомобиль, медленно отъезжает. Город вокруг наполняется звуками, словно он ожил.
– Сука!!!! – вдруг выдает Блуу, тяжело дыша. Его безмятежная манера поведения разлетелась вдребезги.
– Спокойно, – отвечает Родерик, успокаивая всех одним лишь словом.
Они паркуются и выходят из машины. Мимо проходят нарядные студенты; они приехали туда же. Майкл оглядывается. Все вокруг вызывает какое-то тревожное ощущение. Одинокое печальное дерево клонится над парковкой. Раздается громкое эхо, с дерева срывается стая птиц и возвращается на него же. Птиц ли? Может, летучих мышей: быстрых и черных, с заостренными крыльями, свисающих вниз головой. Никогда не видел стаю летучих мышей, но почему бы ей не возникнуть здесь сейчас? Этот город напоминает Готэм, если бы он существовал в реальности. Майкл смотрит в ночное небо и воображает на нем Бэтсигнал. Но с какого перепугу кому-то спасать нас? Спасать меня? Я уже за гранью спасения. Родерик зовет Майкла. Он догоняет их.
Парни заходят в клуб. Все так молоды и красивы, с чистой кожей и свежими укладками, даже парни, особенно парни. Майкл старается не открывать рот, иначе выдаст в себе аутсайдера, чужака, который решил затесаться в тусовку. Ведет себя тихо, держится Родерика с Блуу, которые проходят в глубь помещения, здороваясь со всеми вокруг, как знаменитости. Темно. Он едва различает лица вблизи, не говоря уже о людях поодаль. Хочет найти Миранду. Его тянет к ней. Внутренний жар сильнее жара снаружи. Отрицать свои порывы все равно что отрицать в себе человека.
Он ходит из комнаты в комнату, ища ее тут и там. Краем глаза видит Блуу в центре большой группы – он танцует, размахивая бутылкой. Майкл отделяется от всех и проходит к бару. В голове эхом отдаются слова Блуу про «даласских телок», так что, помня о своем путешествии, он решает немного все-таки пожить. У бара в ряд выстроились девушки, ближайшие две к нему разговаривают о парне, который предал одну из них. Майкл наваливается на стойку, улыбается и наконец привлекает их внимание.
– Могу вас угостить? – спрашивает Майкл. Одна игнорирует, вторая демонстрирует свой полный бокал и отворачивается. Едва наклонившись к ним, чтобы продолжить разговор, он чувствует удар ладонью в грудь.
– Вали-ка, парень, – произносит чей-то густой бас, пока рука тянет Майкла в сторону. Он поднимает голову и видит высокого баскетболиста/спортсмена, чьи плечи оказываются на уровне его глаз.
– Послушай, я не хотел… – В попытке похлопать парня по плечу Майкл случайно выбивает напиток у него из руки.
– Да че ты такое творишь? – Парень смотрит на него сверху вниз.
– Я… Я… Я не хотел… – заикается Майкл, сердце начинает неистово стучать. – Я возмещу. – Майкл подзывает бармена. – То, что пил этот парень.
– Хенни.
– Ты пил не Хенни, – говорит одна из девушек.
– Хеннеси, – говорит Майкл, – э-э, бутылку.
Бармен идет за напитком. Девушка оборачивается и в шоке смотрит на него, рослый парень также.
– А знаете что… – говорит Майкл, расплывшись в улыбке и хлопнув по стойке кредиткой, которую подхватывает бармен, – дайте две, даже три. Пусть каждому в баре достанется по бокалу. Чтоб его, живем один раз, да? У меня есть повод…
Майкла тут же окружает толпа девчонок и парней, они вертятся вокруг него, как вокруг новоиспеченной знаменитости. Внимание отравляет Майкла, как алкоголь.
– ТОСТ… – кричит он, поднимая бокал. – За новые начинания. – Он пьет под ликование толпы. – И неизбежный конец, – шепчет он себе под нос.
Майкл поворачивается к бару и заказывает еще выпивки. Кто-то нежно кладет ему на плечи руки, снимая напряжение. Он разворачивается – Миранда, легкая, воздушная, хмельная. Порхая, словно облачко, она кладет голову ему на плечо и обнимает.
– Я искала тебя. Я соскучилась, – говорит она.
Она обнимает его – и пульс его ускоряется, сбиваясь с ритма, а ноги начинают дрожать…
– Никуда не пойдешь, пока не потанцуем, – говорит девушка.
Миранда вытаскивает его на танцпол, поворачивается и прижимается к нему, чувствуя его крепость, вошедшую в ритм с ее нежностью. Они движутся бок о бок, бедро к бедру. Майкл наклоняет к ней голову и дышит ей в шею, вбирая запах кожи с нотами жасмина, цветов, луга. Ее кудряшки облачно-мягкие.
– А как же твой парень Джамаль? – спрашивает Майкл, вжимаясь в нее всем телом.
– А что Джамаль? – переспрашивает она.
Они танцуют, прижавшись телами, и
