даю слово.
Я пожал руку Рохманова. В воздухе чувствовалось напряжение. Я смотрел в его вечно смеющиеся глаза и пытался понять, что за ними скрывается. Может ли он быть тем самым отцом психо-цепей?
— Рассказывай, — отпустив мою руку, произнёс Рохманов. — Зачем пожаловал к нам, солдат?
— Я уже не солдат. Меня повысили до командира на сегодняшнем совете. Так что, считай, мы теперь на равных, — сказал я.
— Вот оно как? — удивился Андрей. — Какое удивительное стечение обстоятельств. Быстро растёшь. Уж не магия ли разума так ускоряет твой подъём по служебной лестнице?
— А что касаемо тебя? — в лоб спросил я.
— Не понял, — Рохманов, недоумевая, приподнял правую бровь.
— Ты прекрасно меня понял, Андрей. Тебе известно обо мне и моих способностях слишком многое. Я подозреваю, что ты и сам поднимаешься с помощью психо-цепей. Скажешь — нет? Мы ведь с тобой практически ровесники. И оба уже командиры. Совпадение?
— Я никак в толк не возьму, ты на что намекаешь? — усмехнулся Ромханов. — Ты хочешь сказать, что я и сам пляшу под дудку Фрунзенского района?
— Нет. Я подозреваю, что это Фрунзенский район пляшет под твою дудку. Спрошу прямо: ты — создатель психо-цепей?
Рохманов замолчал. Он смотрел на меня так, будто я только сказал ему: «Люк, я твой отец». Хотя, чего уж тут удивляться. Мне похожую фразу полчаса назад произнёс Беркутов.
— Я бы решил, что это какой-то трюк или блеф, но это невозможно. Ты не можешь мне лгать, — задумчиво потирая подбородок, заявил Рохманов.
— Не могу лгать? Откуда такое доверие? — спросил я.
— А ты не в курсе? — удивился Андрей. — Я думал, ты уже навёл справки. Я называю эту способность Магией Судьи. Я вижу, когда человек мне врёт. Именно так я понял тогда в бургерной, что ты скрываешь от меня свои психокинетические способности.
— Погоди-ка! — воскликнул я. — А разве эта способность не…
— Нет, — помотал головой Рохманов. Это не магия разума, хоть и очень походит на неё. Это сила наблюдения. У меня крайне развитое восприятие. Предположим, если бы ты взял с собой кого-то из своего клана — я бы гарантированно заметил их присутствие.
— Какое счастье! — усмехнулся я. — Одна парочка невидимок как раз напрашивалась пойти со мной, но я приказал им остаться в штабе.
— Разумный ход, я очень ценю твою искренность, Александр, — заявил он. — Но не будет уходить от темы. Ты только что произнёс очень странную фразу. Якобы подозреваешь меня в том, что я — создатель психо-цепей. Почему ты так решил?
Врать не имеет смысла. Он раскусит меня в любом случае. Скажу правду. Если он действительно не из Фрунзенских агентов, то эта информация может помочь расследованию Центрального района. Если же он отец психо-цепей, то хуже уже не будет.
Я кратко пересказал Рохманову о разговоре с отцом психо-цепей и его возможностях. Андрей слушал меня внимательно, не перебивая. А после долго молчал, пытаясь проанализировать услышанное.
— Да, Александр Перекрёстов. Признаться честно, ты меня сильно удивил, — наконец произнёс он. — Я ожидал, что ты придёшь сюда, чтобы совершить покушение на меня или провернуть какую-нибудь интригу для захвата нашего района. Но ты продолжаешь говорить правду… Я даже начинаю сомневаться, работает ли моя магия на тебе или нет.
— Давай без долбаных сомнений, Рохманов, — разозлился я. — Твоя магия работает, и ты это знаешь. Я говорю с тобой искренне. И не потому, что боюсь оказаться пойманным на лжи, а потому, что хочу помочь этому городу. От исхода войны с Фрунзенским районом зависит судьба всех кланов Санкт-Петербурга.
— Войны? — напрягся Рохманов. — Пока что никакой войны с ними нет.
— Пока что, и ты это знаешь. Сам втирал мне, что Новая Империя в лице фрунзенцев готовит козни и запускает свои щупальца власти в другие кланы. Пока мы хлопаем булками, они собираются захватить весь город разом. И да — им для этого война не понадобится. Как я и сказал, у их представителя есть такие же способности, как и у меня. Если не круче.
— Погоди, Перекрёстов, ты меня совсем запутал! — воскликнул Рохманов. — От меня-то ты чего хочешь? Гарантий того, что я — не создатель психо-цепей? Тут я тебе никак это доказать не смогу. Тебе остаётся лишь поверить мне на слово.
— Нет. Есть один способ, которым ты гарантированно это докажешь, Рохманов, — заявил я. — Если впустишь меня в свой разум.
— Да ты, должно быть, издеваешься, — рассмеялся Рохманов. — С чего ты взял, что я тебе это позволю? Погоди… Это было твоим планом изначально?
— Нет. Давай, проверь, лгу ли я тебе. Поднапряги свой движок, пусть работает, сука, на износ! Я не собираюсь управлять твоим разумом, я хочу заглянуть и убедиться, обманываешь ли меня ты или нет.
Рохманов долго молчал.
— Я не могу понять… Ты не лжёшь. Ты определенно не лжёшь, — сказал он, утирая пот со лба. — Но скажи, зачем мне идти на этот риск? Что это даст мне? Что этот ход даст моему клану?
— Читай по губам, Андрей: никто, кроме меня, этого ублюдка с магией разума не остановит. Никто. Слышишь? Ты говорил, что ваш клан умеет очищать людей от магии. Но вы его никогда не поймаете. Он возьмёт под контроль всех, кого встретит, и вы ничего не сможете изменить. Никогда не сможете очистить этого уродца.
— Ты нас недооцениваешь…
— Я вас, сука, переоцениваю, Рохманов. Я, честно, думал, что есть всего два варианта: либо вы сами поймаете вредители, либо не поймаете по той причине, что он уже в ваших рядах, — прокричал я.
Успокойся Саня, эмоции уже прут через край. Но мы на верном пути. Сейчас всё решится. Гарантированно.
— Подытожим, — предложил Рохманов. — Я даю тебе добро на подключение к своему разуму. Ты убеждаешься в том, что я не работаю на Фрунзенский. И это тебе поможет найти и победить главного злодея? Я верно понимаю?
— Всё верно, Андрей, — кивнул я.
— Но как это тебе должно помочь? — не понимал он. — У тебя настолько узкий круг подозреваемых, что, исключив меня, ты сразу же выйдешь на врага?
— Я же тебе уже говорил, — продолжал
