крупнее камешки под стеклом – тем свободнее.
Меня встретил улыбающийся служитель в тёмно-зелёном форменном костюме:
– Чем могу помочь?
– Сообщи управляющему, что его желает видеть князь Пожарский.
– Сию секунду, ваша светлость!
Управляющий, и впрямь, появился мгновенно, сияя улыбкой во всё лицо:
– Добрый день, ваша светлость! Чем мы можем быть вам полезны?
– Дело тайное, – никакого желания заниматься разговорами посреди толпы у меня не было.
– Удобно ли будет проследовать в мой кабинет? – получив мой кивок управляющий засуетился: – Прошу за мной! Семён, распорядитесь...
Понятливый Семён умчался, так что к моменту нашего прибытия в кабинет следом вкатился столик на колёсиках и был немедленно накрыт чай.
– Итак, Дмитрий Михайлович, что привело вас в наше скромное заведение?
Я взял чашку. Аромат шёл приятный, свежий – и когда, шельмы, заварить успели! Отпил. Отставил. Мысленно напомнил себе о новой дурацкой традиции всех во многом числе навеличивать:
– Дела у меня, на самом деле, два. Первое, как вы уже, наверное, догадались – у меня есть камни, которые я хочу обменять на деньги по приятной для меня и вас цене.
Я раскрыл чемодан и выложил на стол свёрнутую рулоном мягкую шкурку, скинул кожаные петельки, развернул. На свет поочерёдно явились четырнадцать идеально огранённых изумрудов, каждый размером с половину голубиного яйца.
Управляющий подобрался:
– Вы позволите?
Здесь тоже немедленно были извлечены увеличительные стёкла и приборы с магическими включениями.
– Конечно. Возможно, «Уральский ювелирный дом» наслышан о предыдущей сделке, – сто процентов, должны были слышать! Шила в мешке не утаишь. – В этот раз я не так тороплюсь и не столь стеснён в средствах. Мои условия таковы: вы заплатите мне три четверти от продажной цены. Эти камни уникальны, и даже при таких обстоятельствах сделки они принесут вам отличную прибыль. К тому же, никакой дополнительной обработки они не требуют. Впрочем, если вы считаете предложение неприемлемым, я обращусь в «Золотые пески Магриба».
Управляющий внимательнейшим образом осмотрел камни и отложил приборы:
– Я должен переговорить с владельцем. Вас устроит подождать, либо мы пришлём к вам курьера в удобное для вас время?
– Я подожду.
Около четверти часа продолжались внутренние переговоры, затем мы подписали договор о купле-продаже с подробной описью камней, после чего мне была предоставлена оплата: небольшая часть – пачками наличных денег, а основная – чеками банка (что удобно, того самого Земельного кредитного банка, в котором моё имение заложено). Может, матушка праправнука беспутная (или невесткой её для удобства называть, что ли?) не одна такая была, и у них тут повально принято имения в заклад оформлять? Оттого и чеки такое хождение имеют?
Шут его знает, да и неважно, в самом-то деле. Главное – на выкуп имения хватало! И даже изрядный излишек оставался.
– Теперь второе дело, – я достал из кармана пару каплевидных рубинчиков. – Это нужно вправить в серёжки. Не особо тяжёлые, потому что носить будет девочка. Но и не простой гладкой формы. Мне бы хотелось что-нибудь затейливое, со сканью, с зернью. И неповторяющееся, – заметил я, увидев, что управляющий взялся за каталог.
– Что ж. В таком случае, к завтрашнему вечеру будут изготовлены несколько эскизов и направлены курьером в ваш особняк, чтобы вы могли определиться с выбором.
– Вот и славно.
И тут началась какая-то подозрительная суета.
10. САЛТЫКОВСКИЕ ПРИТЯЗАНИЯ
ЗАСУЕТИЛИСЬ
На столе управляющего загорелась маленькая красная лампочка. Из магазина раздались возмущённые голоса.
– Прошу меня простить, ваша светлость, одну секунду!
Сухонький дядечка выскочил в зал, не до конца прикрыв за собой двери. Голоса разом сделались громче. Все чего-то требовали. Одни – выдать кого-то, другие – убраться по-хорошему, покуда царская стража не явилась. Высокий мужской голос призывал господ успокоиться и не доводить до конфликта.
– Может, выйти да вмешаться? – негромко предложил Кузя.
– Сиди уж! Знаю я тебя, все витрины им поломаешь. При таких товарах у них своей охраны должен быть целый отряд, разберутся.
– А если не разберутся? – Кузьме явно хотелось выскочить да выпрыгнуть.
– Вот если не разберутся, тогда уж мы впишемся. А пока сидим. Чай пьём с лимонами да печеньями. Хочешь?
Меч только фыркнул.
Минут десять крики продолжались с разной степенью напористости, потом, вроде, стихли. Слегка взъерошенный управляющий поспешно вернулся в кабинет:
– Прошу прощения, ваша светлость! – он несколько нервно сжимал руки.
– Какие-то проблемы?
– Н-нет... М-м-м... Да. Да, проблемы. Мне-е... право, крайне неловко...
– Да говори уж прямо!
– Вас только что искали.
Ах, вот что за вопли были...
– С намерением, я так понимаю?
– М-м-м... по-видимому.
– Чьи?
– Салтыковых.
Ага.
– И чего хотели? – я равнодушно отпил чай.
– Требовали выдать какой-то меч. Кричали, что маги-сканеры видят его здесь.
– Докричались?
Управляющий нервно улыбнулся:
– Поскольку все присутствующие, в том числе из обслуги Гостиного двора, показали, что вы явились без меча, нам удалось их выставить и двери перекрыть.
– Но внизу меня будут ждать, я так понимаю?
– Именно.
«Пойдём, папаня!» – радостно завопил Кузьма прямо у меня в голове. Я слегка хлопнул по лацкану пиджака, чтоб унялся. Салтыковских воев я не боялся. С Кузьмой да Горушем за эти дни столько было переговорено – и о том, почему в Академии в деканах магистры ходят, и о том, почему молодёжь вместо того, чтоб личину на себя накинуть, бутыльки с «кошачьим глазом» да с ушами покупает, да и вообще об изрядно просевшем уровне способностей к магии после последней страшной магической войны. По нынешним временам Кузьма против батальона воев мог бы встать только для разминки. С магостатическими гранатами оставался вопрос. Однако по уверениям Горуша (который антенной новости подслушивал) после того как раз инцидента с беременной Пожарской невесткой использование подобных гранат в невоенное время было запрещено. Понятно, что у каждого рода в хранилищах много всего было понапрятано, и случись заварушка между кланами, применить заначки не побрезговали бы. Но не вот так сразу, да ещё посреди столицы.
– Охрана торгового комплекса уже сообщила об инциденте в государеву службу присмотра за общественной безопасностью... – продолжал управляющий.
– Это теперь называется «царская охрана»? – удивился я. И пожалел об импульсивном вопросе.
Управляющий, кажется, тоже удивился моему незнанию. Но
