Эшен, барон Парлейский, – елейным голосом пропела миссис Дюшон и мне стала понятна та гамма чувств, что играла на лице директрисы.
Так вот ты какой, барон Парлейский!
Лица всех воспитанниц как по команде с любопытством обратились на вошедшего, и он надулся как индюк. Знал бы он, чем вызван наш интерес, не пыжился бы так!
Мы все поднялись со своих мест и присели в реверансе, шурша юбками. Барон в ответ чуть склонил голову.
– Девушки, счастлива сообщить вам, что мистер Эшен почтил своим присутствием наш пансион, надеясь обрести здесь достойную супругу. Барон пожелал познакомиться сразу со всеми вами.
Ох, что-то мне это напоминает! Так же начинал и мистер Шарден, только он-то оказался детективом, расследующим преступления, совершенные у нас, а вот барон… барон приехал в поисках новой жертвы.
Я подняла глаза и встретилась с маслянистым взглядом барона. Фу, как же мерзко! Впрочем, на моей особе его взгляд долго останавливаться не стал. Ожидаемо и в данном случае очень приятно. И так же ожидаемо мужчина прикипел взглядом к Изабелле, его заблестевшие глазки не спеша прошлись по ее прелестной фигуре, по пышным золотым волосам и вернулись к вспыхнувшему от такого открытого разглядывания смуглому лицу девушки. С трудом оторвавшись от Изабеллы, барон окинул быстрым взглядом остальных воспитанниц и, по-видимому, не найдя других достойных его внимания объектов, подошел к Изабелле и склонился перед ней в почтительном поклоне.
– Прелестное дитя, позвольте узнать ваше имя.
– Изабелла Делашоме, сэр, – гордость пансиона чарующе улыбнулась гостю, а барон припал к ее руке долгим – более долгим, чем это дозволялось приличиями – поцелуем. Изабелла скривилась, барон выпрямился и лицо Изабеллы в мгновение ока приняло безмятежное и благожелательное выражение.
– Вы очаровательны, мисс Делашоме, – с придыханием промолвил барон, его лицо раскраснелось, глаза блестели, и он чуть руки не потирал от удовольствия. – Позвольте пригласить вас на свидание.
– Почту за честь, – пропела Изабелла, в душе наверняка проклиная невозможность отвертеться. Но свидание – это вам не предложение руки и сердца, от свидания мы отказываться права не имеем.
Изабелла с бароном удалились, директриса, обведя оставшихся взглядом, в котором сквозила усталость, бросила:
– О, Господи! – и вышла из комнаты.
***
В обеденный перерыв я пробиралась по парковым аллеям в беседку, где мы договорились встретиться с мистером Шарденом. Светило солнце, накрапывал теплый летний дождик, и я спешила, как могла – не хотелось промокнуть. Зонтик я не взяла, понадеявшись, что три капли, с трудом выжимаемые из одной небольшой тучки, не справятся с моими прической и одеждой, и теперь жалела об этом – капли вполне себе справлялись.
Тень упала на дорожку и с боковой тропинки навстречу мне стремительно шагнул какой-то человек. Я вздрогнула от неожиданности и остановилась. На меня злобно таращился господин барон. И что, спрашивается, он здесь делает? Изабелла вернулась со свидания уже около часу назад, злющая как сто тысяч чертей, бросила, что барон – мужлан и мерзавец и наотрез отказалась рассказать нам, что же такого ужасного случилось на этом злополучном свидании и вызвало ее гнев. Сгорая от любопытства, мы вынуждены были отступить. И сейчас я, глядя на мужчину, стоящего передо мной, невольно поежилась.
– А-а, мисс Как-Вас-Там! – оскалился он в злобной ухмылке. – Ваша подруга удрала, так что придется вам ответить за ее отказ и ненадлежащее поведение! – с этими словами барон будто клешнями сжал мою руку и потащил прочь от тропинки.
А я так оторопела, так испугалась, что не смогла даже пискнуть, а потом было уже поздно – мужчина зажал мне рот ладонью, прижал к дереву и навалился сзади, пытаясь задрать мне юбки свободной рукой. Я мычала и дергалась изо всех сил, но совладать с ним не могла.
– Ты поплатишься за оскорбление, нанесенное мне твоей гордячкой-подругой! – пыхтел он мне в ухо. – Ты поплатишься! А потом, если окажется, что между ног у тебя достаточно сладко, я сделаю тебе предложение. По сути, какая разница – одна ли, другая? А ты уже не сможешь мне отказать, как та тварь! – барон больно шлепнул меня по бедру и зарычал, прижимаясь ко мне еще теснее.
Я рвалась из его рук, слезы застилали мне глаза, а ужас туманил разум и вдруг услышала вскрик, полный ярости, и барона словно отбросило от меня. Держась за дерево – ибо ноги меня держать отказывались – я резво обернулась. Как раз вовремя, чтобы успеть увидеть, как мистер Шарден мощным хуком в челюсть отправляет в беспамятство барона.
– Мерзавец! – бесчувственное тело барона распласталось на земле, а детектив бросился ко мне.
– Мисс Лирьен! Боже мой! Как вы?
– В-все х-хорошо, – слегка заикаясь, прохрипела я, отлепляясь от дерева и оправляя юбку. – Теперь хорошо, – и словно из меня разом вытащили все кости, ноги мои подогнулись, и я беспомощным кулем свалилась в руки своего спасителя.
– Спасибо… – еще успела прошептать я перед тем, как впервые в жизни потеряла сознание.
Очнулась я в лекарской, укрытая белой простыней до самого носа. Мир вокруг слегка качался и плыл, а рядом с моей койкой на стуле сидела Джейн. Увидев, что я открыла глаза, она вскочила с места.
– Флер! Наконец-то! Как ты? Я мигом, только позову миссис Руже! – и подруга со всех ног бросилась за нашей лекаркой, не слушая мой бессвязный лепет.
Вскоре за дверью послышались неторопливые шаги и скрипучий голос сварливо произнес:
– Да не торопите вы меня, мисс Торопыга, с вашей подругой все хорошо. Переволновалась просто. Ничего страшного. Попьет успокоительных капель и будет как новенькая. Ну, вот мы и пришли, – с этими словами дверь отворилась и в комнату вплыла кругленькая пожилая дама – миссис Руже, наша лекарка.
– Ну, как вы себя чувствуете, мисс Флер? – глядя на меня поверх круглых очков, обратилась она ко мне.
– Хорошо, миссис Руже, – я действительно чувствовала себя хорошо, даже голова кружиться перестала. – А что со мной случилось?
– С вами, мисс, случился банальнейший обморок, – строго ответила лекарка и я невольно почувствовала себя виноватой – отвлекаю почтенную даму от важных дел всякими банальностями.
Миссис Руже взяла меня за руку и принялась считать пульс, затем издала глубокомысленное «гм», порылась в навесном шкафчике, извлекла оттуда маленький пузырек из непрозрачного стекла и протянула мне.
– Вот. Пейте утром и вечером по три капли на протяжении недели. Это успокоительное. Больше вам ничего не нужно.
– Спасибо, миссис Руже. Я могу идти? – я неуверенно посмотрела на лекарку.
– Не вижу к этому никаких препятствий, – важно кивнула она. – Ваша одежда во-он в том шкафу. От занятий
