душа и жидкое мыло, зато полотенец был полный набор и белоснежный халат на крючке. Значит, когда Акс красовался перед ней в полуголом виде, он сделал это специально, а не от недостатка одежды, тем более в комоде нашлись целые стопки форменной и повседневной одежды.
В шкафчике за зеркалом валялась початая упаковка лейкопластыря и аспирин, больше Тесс ничего не нашла, на кухне – только пустые шкафы и несколько банок кофе, сахара и сухих сливок.
Порывшись в сумке, она откопала там обезболивающее, антисептик и мазь от синяков, еще – упаковку пластыря и направилась с этим к Аксу. Суровый и самодовольный найтгарт отшатнулся от нее и откатился назад вместе со стулом.
– Я подую, если щипать будет. – Тесс невозмутимо расставила пузырьки перед ним и подошла вплотную.
– Просто не надо тыкать в меня всякими медицинскими штуками, Джонсон! – Он мотнул головой, когда Тесс попыталась пшикнуть на ссадину антисептиком. – Считай это еще одним правилом хорошего дейгарта.
– Если загноится – тебя так натыкают «медицинскими штуками», что места живого не останется, так что не капризничай, это всего лишь спрей. Будет точно не больнее, чем когда тебя били.
– Это была честная драка, а не всякие… Ай!
Он так вырывался, что Тесс нечаянно попала ему в глаз, сразу же вытерла сухим платком и брызнула уже на скулу, заклеила ссадину пластырем и намазала синяк мазью, чтобы заживал быстрее.
– Вот это то, что нужно. Вот это! О-о-о! – Он блаженно прищурился, когда холодные пальцы Тесс прошлись по синяку, затем поймал ее руку, опустил ниже и засунул себе под одежду, поближе к нижнему краю ребер.
Его кожа там казалась болезненно горячей и натянутой, как при воспалении. Стоило же задрать край свитера, как Тесс увидела сплошное желто-синее пятно со следами кровоподтеков, а Акс скривился от боли.
– У тебя ребра сломаны, нужно к врачу.
– Максимум трещины, до завтра пройдет. Намажь их тоже.
– Ты ходячая катастрофа. – Тесс выдавила мази побольше и ровным слоем нанесла ее на синяки Акса, при этом старалась сосредоточиться на них, а не на его плоском животе или узкой полоске темных волос, бегущей вниз от пупка.
Найтгарт Орм точно не пренебрегал тренировками, а может быть, в прошлом был спортсменом, от лежания на диване не обретешь такую форму. Хотя лучше бы поработал над своим психическим здоровьем. Надо же так бояться врачей!
– Говоришь как моя мама, – вяло огрызнулся он, но больше не спорил и не вырывался. Наверное, мазь потихоньку действовала, как и холодные прикосновения Тесс. Чтобы закрепить эффект, она развела в воде обезболивающее. Акс поворчал, что это не его любимое кофе, но отказываться не стал.
Когда Тесс наконец вернулась к своему рабочему столу, кто-то постучал в дверь, затем от нее раздался крик Линн:
– К вам можно? Сильно не прикрывайтесь, я без детей, оставлю письма и уйду!
– Да хватит уже! Ты ни за чем таким меня не заставала, чтобы устраивать такое шоу при входе.
– И впредь не хочу, поэтому и устраиваю. – Она все же прошла и положила на стол Акселя стопку газет и писем. – Кру Арнольд написала на тебя официальную жалобу за необоснованный штраф.
– Вскрывала?
– Хуже! Она сама мне все выложила, еще и в деталях. Старуха надеется заставить тебя работать как следует.
Аксель повертел конверт в руках, затем прямым ходом отправил его в корзину, вместе с еще парой писем.
– Здесь надо иметь штат из десятка дейгартов, чтобы разбирать все жалобы на сгнившие тыквы и пропавших котиков.
– Так тебя вроде никто и не ограничивает, набирай хоть сотню. – Она пожала плечами и сбросила с плеча тяжелую сумку. Видимо, Линн тоже надоела утренняя беготня и захотелось собрать немного свежих сплетен, заодно поделиться своими.
Аксель не возражал, напротив, ушел на кухню и вернулся оттуда с тремя чашками кофе, затем высыпал булки из пакета на тарелку и поставил их на стол к Тесс, к которому подсела и Линн.
– В следующий раз выброси эти жалобы сразу, а не тащи ко мне. – Он вернулся на свое место и откинулся в кресле.
– Если я их выброшу, то это будет промахом в работе почты, а если ты – в работе стражи. К тому же я до сих пор на тебя злюсь, что затащил в участок на ночь.
– Ты же сама жаловалась, как скучно живешь и хотела бы ненадолго вернуться во времена бурной молодости. У тебя там как раз четыре привода. И вообще, плохо отрываться от коллектива.
Она только махнула на него рукой и отпила кофе. Если ее прошлое и было бурным, то сейчас Линн это нисколько не смущало.
– Правда, что тебя сынок Фрейзеров отделал?
– Я его допрашивал, по авторской методике.
– Лучше бы в изоляторе денек подержал, он же дурной, как бешеный бык. Пытался задирать моего Бэна, но того так просто не раскрутишь на драку! Тем более при детях.
Она говорила с такой теплотой и гордостью, что Тесс невольно улыбнулась. Брак у Линн точно был счастливым, им с мужем повезло найти друг друга.
– Он постоянно кого-то задирает, хотя пашет на ферме с утра до вечера, ему бы в армию. Линн, ты же все обо всех знаешь, – тон Акселя стал вкрадчивым и теплым, – расскажи, с кем из убитых девушек еще мог пересечься Кадди?
– Со всеми, – пожала она плечами. – Вторая училась с ним в одном классе, третья – жила неподалеку, остальные закупались на ферме. Но с тем же успехом можно подозревать Беллз: она на своей скорой точно объездила всех жителей Хезершира, знакома с анатомией и наверняка имеет какой-нибудь мотив. Ты не там копаешь, если вышел на Кадди, вот что я знаю точно.
***
В какой стороне пролегает «то» направление, Аксель не понимал. Лица жителей Хезершира одно за другим проносились в его сознании, но никого не получалось представить в роли убийцы. Вариант, что это кто-то незнакомый, а лучше – из другой префектуры, Аксель откинул. Приезжему было бы логичнее выбросить тела у себя, чем возвращаться с ними в Хезершир, да и девушек бы он выбирал не местных. Если только не подумал: о, в этой префектуре всего один туповатый найтгарт, он никогда не сможет поймать меня, даже если буду убивать прямо у него под носом!
Злость закипала в нем, а вместе с ней – кофе в чашке, пока не вздулся мутной пеной и не выплеснулся на руки и стол. Аксель успел вовремя убрать ее от документов, а то очередной отчет для куратора оказался бы
