тогда в гонку, раз тачка была неисправна, а, Абашев?
— Не твоего ума дело. Я уже сказал, бабок нет. Как будут, получишь все до копейки обратно. Все, — снова разворачиваюсь, но снова у меня на пути вырастает преграда в виде мордоворота в черной куртке. Может, врезать ему? Уже хоть кому-нибудь врезать?
Оглядываюсь, прикидывая свои шансы выбраться из этой передряги живым. Шансов мало. Вокруг меня три громилы и Кучер. Начнись здесь мордобой, мой фейс знатно будет помят, проблемы я этим не решу. Значит, унял свой гонор и надавил на горло гордости.
— Ты же знаешь, я не люблю ждать. Мы договаривались на месяц.
— А придется. Прошла неделя. Еще три. Жди и не отсвечивай у меня на пути! — бросаю взгляд на неприятеля. — Пустишь или дальше продолжим на месте топтаться, как школьницы?
Кучер молчит, оценивающе пробегает по мне своим взглядом и кивает своему громиле, чтобы тот отступил.
— То-то же! — говорю и, не оглядываясь, скрываюсь за дверьми клуба.
Ох, нужно срочно что-то решать, иначе в следующий раз я так легко из передряги не выйду. Три недели. Задница какая-то!
Глава 14. Злата
Утро нового дня я встретила удивительно бодро.
Открыла глаза за час до звонка будильника и молча пялилась в потолок, чувствуя, что мне уже не хочется свести счеты с жизнью. Меня не мутило, не штормило, мне не хотелось реветь, убивать или есть ведрами дынное мороженное. Даже на мгновение показалось, что прошедшие сутки были просто дурацким сном, но нет.
Все было взаправду.
Я все еще беременна, и я все еще не решила эту проблему.
Но вот с головой сегодня, кажется, все в порядке. Она ясная, хоть и тяжелая после затяжной истерики, и я даже способна соображать. И сейчас совершенно четко понимаю, что я раздула из мухи слона!
В конце концов, моя «проблема» вполне решаема. Если рассуждать логически, то варианта у меня всего два.
Первый: аборт. Проблема только в том, что я его боюсь. До чертиков! До звездочек и до жути! Я вообще боюсь врачей и операции, любое вмешательство в мой организм. А раз я боюсь, значит исключаем этот вариант, и остается один. Не менее пугающий.
Вариант номер два: рожать.
Как только такая мысль четко сформировалась в голове, а следом за ней не менее ярко вспыхнула мысль: я стану мамой — и меня бросило в жар.
У-у-у, страшно-то как!
Где я, а где дети? Какая из меня мама? Да и ребенку нужен папа, а мы что имеем? Абашева? Серьезно? Ему не то что ребенка, куклу надувную доверить страшно!
О-о-о, божечки, моя голова сейчас треснет, как арбуз!
Так! Стоп!
Спокойно, Злата.
Вдох-выдох, берем себя в руки.
Все хорошо. И будет еще лучше!
У меня есть мама и папа, они помогут. Уверена. И поддержат. Да! А Тимур? Ну, ему на фиг не нужен этот ребенок! Что он сделал после того, как я, своеобразно, конечно, но сообщила новость? То, что умеет лучше всего, затащил в постель, на большее этот кобель и не способен. Да и что он может дать моему ребенку?
Проблемы? Долг Кучера? Скверное воспитание?
П-ф-ф, такой отец-молодец нам не нужен. Сама воспитаю. Правда, плохо представляю, как…
Провалившись в кровати до звонка будильника, я топаю в душ.
Сегодня мой желудок не сходит с ума, а в теле не гуляет усталость, что уже повод радоваться. Мне бы, конечно, побыстрее показаться врачу, но… м-да, я как-нибудь потом. Позже. Через пару дней, обязательно!
Приняв душ, не вытираясь полотенцем, я под каким-то наваждением подхожу к зеркалу. Смотрю на свой пока еще идеальный плоский живот, на котором даже прорисовывается легкий рельеф. На попу, накачанную, как орешек, и грудь торчком.
Э-э-эх, а вот после родов все обвиснет. Животик перестанет быть плоским, грудь будет стремиться к земле, и попа повиснет дряхлой унылой тучкой. Хотя, если войти в беременность в идеальной форме, говорят, что можно быстро восстановиться.
Нет, я и правда, серьезно собралась рожать?
На работу я сегодня собиралась с особой тщательностью. Все-таки моя вчерашняя «вечеринка» не прошла бесследно, и косметики сегодня понадобилось чуть больше, чем обычно.
Выбор в одежде остановила на легком, белом платье, а на ноги натянула кеды. Раз я в интересном положении о каблуках можно позабыть. Пока…
Рюкзак на плечо, волосы распустить, шляпу на голову, солнечные очки на глаза.
Я готова.
— Злата? Доброе утро, ты на работу? Как ты себя чувствуешь? — выглядывает мама из гостиной, когда я белым лебедем с улыбкой плыву вниз по лестнице.
Я так спокойна, что аж самой страшно.
Обычно это затишье перед бурей. Потом я начинаю кусаться. А если учесть, что в моем положении еще и гормонам положено устраивать атомную войну внутри организма… Ох, уж эти беремекняшкины заморочки.
— Привет, мам! — смотрю на родительницу, — я в полном порядке. Да, на работу. Папа уже уехал?
— Еще час назад. Говорил, что ждет тебя в офисе, и просил, чтобы ты к нему заглянула.
— Отлично, мне как раз надо обсудить с ним один проект.
— Вот и прекрасно, — улыбается ма.
— До вечера.
— Люблю тебя!
Из дома я вышла при полном параде и сразу же села в свою машинку, которая вместе с Абашевым уже ждала у ворот. В машину, по которой я снова начинаю скучать. Руль хочу. Педали верните!
Гр-р-р!
Закрываю дверь, отворачиваюсь к окну.
Молчу.
— Привет, — говорит Тим, сидя ко мне в пол-оборота.
Машина так и не тронулась с места.
У меня включен режим игнора.
Парень выжидательно смотрит на меня долгие пару минут, но потом, видимо, чувствует, что пытаться разговорить меня без толку, и заводит мотор.
Моя белоснежная ласточка с мерным рычанием мотора срывается с места.
Первую половину дороги мы едем все так же молча. Я снимаю очки и гляжу в окно на монотонный пейзаж и проезжающие мимо машины. Тимур пялится на меня в зеркало заднего вида.
Напряжение такое, что воздух можно физически почувствовать.
— Как ты себя чувствуешь?
Ну, надо же, какая заботушка! Кобель превращается в папочку? Ха.
Я опять молчу.
— Злат?
Тишина.
— Ты серьезно собралась меня теперь игнорить? — снова обращает на меня свое драгоценное внимание водитель.
— Следи лучше за дорогой.
— Я прекрасно управляюсь с дорогой, и ты это знаешь. Я другое спросил.
Я поджимаю губы. Но Тим сегодня как никогда, до ужаса, болтлив!
— Как ты себя чувствуешь? — не отстает он.
Я поднимаю свой взгляд, и мы встречаемся в зеркале. Как
