смертью и второй Алой Волной, и совсем другое – быть раздавленной мраморными плитами!
Ш-ш-ш-шурх-х… Плиты опускались медленно. Эрлих либо продолжал контролировать свою силу, либо изначально заложил в свое заклинание некие «маячки безопасности».
– У меня голова кругом идет, – едва слышно проговорила Милли и, поморщившись, потерла левый висок, – будто весеннего вина выпила. Причем не менее восьми бокалов.
– Он поможет нам, – Хестер нервно улыбнулась, – он обещал. А я до дрожи хочу узнать, чем так важна и ценна эта беседка. Что же здесь такое произошло.
Милли нервно потерла шею и, сощурившись, кивнула:
– Это-то я поняла. А вот что он снял с твоей шеи?! Я-то, глупая, предполагала, что эту петлю мы на него накинем. Еще гадала, как бы тебя от этакого безумства отговорить. Но…
– Знаешь, как назывался период гонений некросов?
– Алая Волна, – фыркнула Милли, – я училась, знаешь ли. И довольно неплохо.
– А началось все с большой провокации, погиб член императорского рода. – Хестер криво улыбнулась. – Странно, что Эрлиха тронуло именно это.
– Так, может, не тронуло? Может, он идет добивать нашего Императора?! Бежим, нам надо…
Хестер покачала головой:
– Нет. Он поможет. Я… Я чувствую, что сегодня мы ступили на правильный путь. Но к Даррену я зайду. Мне кажется, мой голос не дает ему потеряться окончательно.
Не успев сделать и шага, леди Аргеланд оказалась в крепких объятиях подруги.
– Прекрати рисковать собой, сумасшедшая моя подруга. Когда наш Император вернется и все узнает, он разом и поседеет, и заикаться начнет.
Мягко рассмеявшись, Хестер покачала головой и шепнула:
– Я и так ему все рассказываю. Идем.
Возвращаясь в Старший Дворец, Хестер заметила драконью тень, скользнувшую над парком. Правда, она не была уверена, что это действительно был один из крылатых веннар. Слишком черно было небо…
В этот раз в башню целителей Хестер прошла через портал. И обнаружила спящего стоя Дервена. Что характерно, в руках целителя был зажат клинок: он явно не побоялся напасть на некроса.
– Когда я говорил идите, то подразумевал ваши покои, – насмешливый голос Эрлиха заставил Хестер вздрогнуть.
Повернувшись, она без страха встретила полностью черный взгляд некроса.
– Так оттуда-то я и иду. За что вы так с ним? Он верен Императору.
– Он верен вам, – усмехнулся Эрлих. – Не смея любить свою Императрицу, он превратил свое робкое чувство в нечто фанатично преданное.
– У Дервена нет ни малейшего повода питать ко мне такие чувства, – смутилась Хестер.
– Вы уничтожали грязь на его глазах. Мучились, страдали и преодолевали собственный предел сил. Этот целитель скрывает свою вторую способность: он видит сквозь все маскировки. Так что в тот день он видел вас, а не вашу маску.
– Откуда…
– Маг душ, – напомнил Эрлих. – Я прочел это в его сердце. Потому и оставил невредимым.
Хестер вздохнула:
– Надеюсь, Дервен нас сейчас не слышит. Ему будет трудно общаться со мной.
– И снова вы не о себе, – зачарованно протянул некрос. – Наберитесь сил и приходите сюда к полуночи. А я пока что верну целителю возможность двигаться и пообщаюсь. Разъясню, кто здесь главный.
– Не причиняйте ему вреда и не обижайте, – строго проговорила Хестер. – Вы – бесценная фигура приглашенного специалиста. Но он – отец всей целительской башни.
Расхохотавшись, некрос несколько раз хлопнул в ладоши.
– И правда, откуда у него могут быть поводы питать к вам нежность? Идите, вы же пришли запечатлеть поцелуй на челе своего истинного.
– Вы злитесь.
– Это место поет о потерях, – неожиданно серьезно проговорил некрос. – О тех потерях, которые невозможно вернуть. Увы, маги душ не возвращают мертвых к жизни. Мы можем лишь поймать эхо Ушедшего. Поймать и расспросить. Но не более. Идите. Мальчик пока поспит.
Хестер не сразу поняла, что некрос говорит о Дервене.
«Не «некрос». Маг душ», – поправила Хестер саму себя.
У Даррена она задержалась на несколько часов: он выглядел живее, чем прежде. И в этот раз она была уверена, что он все слышит. Оттого уйти было невероятно сложно.
«Чем раньше Эрлих договорится с Дервеном, тем быстрее ты ко мне вернешься, – подумала она и коснулась белых волос возлюбленного. – Мой сильный, любимый дракон. Я так тебя жду».
Покинув палату, Хестер тем же порталом вернулась в свои покои и успокоила Милли:
– Все в порядке. Следующей ночью тебе придется остаться в моей постели, смекаешь?
– А то ж, – фыркнула Милли. – Я твоих служанок на кухню отправила. За молоком и булочками.
– Вуф! Вуф! Вуф!
– Конфетка! – ахнула Хестер. – Тише!
– Я ей все рассказала, и она спешит выразить свое недовольство. И кто бы мог ее винить, м-м-м?
Леди Аргеланд покаянно вздохнула и развела руками: она не собиралась извиняться, но была готова потерпеть недовольство близких.
«Все вышло как нельзя лучше. Неужели удача на нашей стороне?..»
Глава 5
Утро Хестер началось на рассвете. С примерки тяжелого парчового платья. Серебро ткани идеально сочеталось с медово-рыжими турмалинами, что яркими каплями горели на вышивке. Узкие рукава, строгий треугольный вырез и свободная юбка, глубокими складками ниспадающая до пола.
Поверх черная накидка, что укрывает лишь правое плечо: Император болен, и его цвет лежит на его супруге.
– Вы великолепно выглядите, – выдохнула Лима.
Тихая, немногословная камеристка уложила волосы Ее Императорского Величества в гладкий узел.
– Больше никаких драгоценностей, – негромко произнесла Хестер.
В парке были установлены шатры с поднятыми боковыми стенками. Пол центрального сооружения был покрыт белоснежным паласом, на котором стояла низкая софа.
– За воротами толпа, – шепнула Вайолин. – Парк наводнен боевыми магами, Грег собран и готов работать. Обещал вечером рыдать от пережитого ужаса.
– Прямо-таки рыдать? – удивилась Хестер.
– Вообще, он использовал другое слово, – хихикнула Вай. – Ты готова?
– Да, – леди Аргеланд улыбнулась, – ты же знаешь: теперь все будет хорошо. Удача на нашей стороне.
Пройдя к шатру, Хестер осторожно подошла к софе и медленно опустилась. Она понимала, что в конце вечера все ее тело сведет от долгого сидения, но…
«Так нужно. Ни у кого не должно возникнуть и тени сомнений, что Даррен выздоровел благодаря божественному вмешательству».
Конфетка, зевнув, устроилась у ног хозяйки, и Хестер искренне понадеялась, что сюда придут исключительно
