очень потасканными. Желтые зубы, нездоровая кожа, немытые волосы — сплошной ужас, мать их так.
И пот, черт подери, смердело от дворян изрядно.
Твою мать, даже простолюдинка Констанция гораздо чистоплотней.
Сам Антуан, скорее всего, к такому давно привык, что сделаешь, он плоть от плоти этого времени, а меня откровенно воротило.
Но приходилось терпеть.
Наконец, дело дошло до маркизы.
Она несколько секунд не скрываясь рассматривала меня, потом шагнула вплотную.
Так, что свернутые в виде роз кружева на ее бюсте прикоснулись к моей рубахе.
Легкий аромат фиалок пробился через смрад и слегка вскружил мне голову. Глаза сами по себе скользнули на ее грудь в корсаже.
В отличие от остальных женщин, Мадлена выглядела свеженькой, словно только вышла из будуара.
— Мадлена де Силли, маркиза дю Фаржи, — едва слышно прошелестел голос маркизы.
— Шевалье, де Бриенн...
— Вы мне нравитесь, шевалье, — очень сдержанно, можно даже сказать, сухо, заявила Мадлен и сразу же отошла.
— Ах, какая ты ветреная, Мадлена! А как же бедняжка де Офорт? — попыталась выговаривать ей какая-то дама, но что ответила маркиза, я не расслышал.
— Вина, вина! — бурно заорал де Нуаро. — Такое развлечение надо отметить!
Этот даже немного мне понравился, а точнее его эдакое бурное сочетание неотесанности, грубости и искренности в эмоциях. Правда глаза у него были умные и проницательные, что несколько диссонировало с поведением и внешним видом.
В общем, меня тут же утащили за столы Орлеанского. Туда же переместился Артемон. О бедном прежнем фаворите Мадлены уже никто не вспоминал.
Его по приказу Саншо водрузили в той же позиции на стол, после чего баск принялся обрабатывать ему задницу, под визг, проклятия и причитания обладателя оной.
Подавальщицы потащили еду и вино, завтрак очень быстро превратился в обычную попойку.
У меня по-прежнему эта гребаная оргия вызывала омерзение. Чертовы дворяне вели себя как свиньи — лезли руками в блюда, остервенело рвали мясо и алчно его жрали, словно постились половину своей жизни.
Де Нуаро, дирижируя бараньей ногой в руке, громко рассказывал какие-то скабрезности, остальные тупо ржали, почти не слушая его.
Артемон де Марбо тоже участвовал в общем веселье, но я подметил, что он очень умело дирижирует разговором, переводя тему на интересующие его деликатные темы.
Сразу стало совершенно ясно, что он шпион падре Жозефа, но меня это совершенно не беспокоило. Кому должны были поручить ввести меня в круг оппозиции, как не засланному казачку? Интересно, за что падре подцепил его на крючок?
А еще, знать совершенно не скрываясь, костерила кардинала и короля.
Сама Мадлена вела себя очень скромно и деликатно, но одновременно независимо, у меня создалось впечатление, что она откровенно презирает окружающих.
Я до последнего игнорировал выпивку; дело в том, что после переноса, любое спиртное крепче сидра вызывало у меня дичайшие головные боли. Только при одном виде вина башка сразу начинала болеть.
— Вы не пьете, шевалье? — словно невзначай поинтересовалась маркиза. — Что является причиной вашей сдержанности?
Она неспешно обтерла стакан своим платочком, после чего сама налила в него вина и подала мне.
— Это очень хорошее анжуйское, одно из моих любимых, попробуйте.
И испытующе на меня смотрела.
— Ваша милость... — я взял стакан, отсалютовал им маркизе и сделал глоток. При этом с ужасом ждал, что в голове сразу вспыхнет буря, но, к моему удивлению, ничего не случилось. А вино, слегка сладковатое и терпкое, даже понравилось.
Она улыбнулась и язвительно заметила.
— Все равно, вы смотритесь на фоне всех этих разнузданных свиней, как скромный монашек. Вы не ответили, так в чем причина вашей сдержанности?
— Я просто так привык, — спокойно ответил я. — Другой причины нет. Есть много других вещей, которые интересуют меня гораздо больше, чем выпивка и еда.
— И что это за вещи? — она аккуратно откусила маленький кусочек от ножки пулярки и запила ее глотком вина.
В этот момент, один из кавалеров напротив громко заржал. Маркиза поморщилась и так на него посмотрела, что тот мгновенно заткнулся и побледнел как мертвец. После чего она мне улыбнулась и подбодрила.
— Смелее шевалье, исповедайтесь мне.
Я коротко поклонился:
— А тайна исповеди будет сохранена?
— Я еще не решила, — Мадлен лукаво стрельнула на меня глазками.
— Ваше право. К слову, ваша милость, за что вы меня отправили в Бастилию?
— Тогда вы мне не нравились, — спокойно ответила маркиза дю Фаржи.
— А сейчас?
— Сейчас нравитесь. Возможно. Но окончательно я еще не решила. Так вы будете исповедоваться?
— Ну что же... — я скорбно вздохнул. — Придется открыть вам свою душу. С чего бы начать. Есть много вещей, которым я отдаюсь со всей страстью. Я люблю науки, люблю читать, люблю оружие, люблю... вот только не смейтесь, прошу... люблю изобретать, что-то новое! Увы, жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на пустые развлечения.
— Вы упустили еще одну свою страсть, — спокойно заметила маркиза. — Вы любите убивать. Я прочла это в ваших глазах.
— В этом занятии есть особая привлекательность, — в тон ей ответил я.
Мадлен удовлетворенно кивнула:
— Я ценю вашу искренность, шевалье. Навестите меня завтра вечером в моем доме в Париже. А пока, у меня для вас есть особое поручение. Смотрите, наш Гастон совсем заскучал. А его скука может закончится довольно неприятными и нежелательными событиями, уж поверьте мне. Так вот, я вам поручаю развлечь брата короля. А еще, намекаю, его высочество очень ценит интересных, неординарных людей...
Это было похоже на откровенную провокацию. Хотя Гастон Орлеанский действительно откровенно скучал, что было хорошо заметно по его унылой морде. Приторное лизоблюдство своего окружения он просто не замечал, видимо оно ему давно надоело.
Да уж, задачка...
Как развлечь этого мудака, я даже не представлял. Но чувствовал, что от исполнения этого поручения очень много зависит — и не только в отношениях с маркизой.
Коротко поклонился в знак согласия и стал ждать удобного момента.
Очень скоро речь зашла о развлечениях, я вскользь упомянул, что можно устроить очень модную в Испании потеху в виде загонной верховой охоты на дам прямо здесь, не выходя из харчевни...
В глазах брата короля полыхнул интерес, он потребовал пояснений.
— Все просто... — я оседлал стул и сделал несколько скачков, словно на лошади.
— А-а-аааа! — разом грохнули порядком нажравшиеся дворяне. — Как это забавно!
— Я возглавлю
