Быстрым шагом направился в дом, а зайдя в него просто охренел. В первую секунду мне показалось, что это сон, явно плохой, нет, кошмар. Но это было не так. Во мне поднялась животная ярость и мне резко захотелось убивать.
– Какого хрена?
Какой-то мудак целовал Лину, да так, что они даже не слышали, как я зашёл. Его руки крепко прижимали её тело к своему, а поцелуй явно говорил, что он совсем не дружеский.
– Шон!?
– Кто это Лина? – сказал тот, кому тут же захотелось врезать.
Кто я? Да это уже охренеть что! Я начал медленно двигаться к ним, не сводя своего бешеного взгляда с этой… этой маленькой сучки.
– Скажи, Лина, кто я!?
Меня всего разрывало на куски, но голос был спокоен. Руки непроизвольно сжимались в кулаки.
– Шон, это не то…
– А что, милая? – специально сделал ударение на последнем слове.
– Ладно, скажи тогда сам. И почему ты так называешь мою девушку? – ого, а он смелый! Его девушку? Стоп, и тут понял, это значит тот самый Бен «как его там». Я перевёл взгляд на Лину и увидел, как она вся сжалась.
– Значит ты не порвала с ним и играешь на два фронта?
– Нет, это не так, я не…
– Не стоит. Я всё понял, – нагло прервал ее оправдания, но тут этот герой подошёл ко мне.
– Я последний раз спрашиваю, ты кто такой?
И после этой фразы меня накрыло. Мой смех даже мне показался уж сильно злобным и адским.
– А тебе она явно ничего не сказала… – уже был готов ему хорошенько врезать, но к нам подошла Лина.
– Шон, прошу, дай мне всё объяснить!
И тут этот мудак хватает Лину за руку и разворачивает к себе. Он, что бессмертный?
– Ему объяснить? Лина, скажи ему пусть проваливает.
Я мягко убрал её руку из его и даже сам не понял, как хорошенько приложил его правой.
– Лежи и не вставай.
Мне было абсолютно наплевать, что сейчас с этим уродом. Резко развернувшись, двинулся на Лину. Ох, как же руки чесались свернуть ей эту белую шейку.
– Значит так ты меня ждала?
– Шон, правда… это не то… Он…
– Хватит, я всё видел.
– Нет, ты не то видел… Давай поговорим, выслушай меня, прошу.
Она взяла мою руку, но я резко её вырвал, развернулся и пошёл на выход, по пути оставляя бархатную коробочку на полке возле двери. Вот и всё.
Дождь полил как из ведра, а я шёл быстрыми шагами, не замечая его холодные капли. Поскорее бы убраться подальше этого дома… от неё.
– Шон, остановись, пожалуйста.
Голос Лины заставил резко остановиться, и она по инерции врезалась мне в спину. Лина обошла меня и встала перед глазами. Дождь намочил её насквозь, вся одежда промокла и через мокрую блузу было видно кружевное белье. А под ним… Я чуть не застонал в голос, реакция моего организма на неё меня пугала. Вот прямо сейчас мой член встал колом на этот великолепный вид. Нет, всё, это чистая физиология.
Скрестив руки на груди, вопросительно изогнул бровь, мол давай милая, мочи правду матку, а я послушаю.
– Шон, всё не так… Я ждала тебя, а тут…
– Ну да, прямо меня, а тут приехал он и ты решила, пока меня нет воспользоваться случаем, чтобы не быть одной.
– Нет, всё не так! Шон, я сама не поняла, как это… случилось.
– Да ну?
– Шон, не уезжай, дай мне всё объяснить.
– Хватит, милая, я всё прекрасно видел и слышал. Ты меня за дурака принимаешь?
«Какая красивая и коварная».
– Вот ты и показала себя, и знаешь, даже рад, что это случилось сейчас.
– Что ты хочешь этим сказать?
Больше не мог контролировать свою злость, и она вырвалась наружу, выливаясь прямо на Лину. Я сделал шаг и нависнув над ней, с презрением посмотрел в глаза.
– Все женщины шлюхи, только немногие умеют это хорошо скрывать, – и в эту же секунду мне прилетела звонкая пощёчина. Всё, довольно. Хватит, это терпеть.
Я ушёл не оглядываясь.
19 глава
ШОН
Этот день когда-нибудь закончится? Сука, как меня всё бесит! Приехав в аэропорт узнал, что все вылеты отменили. Даже погода была против меня! Пришлось ехать в «The Grant hotel», где придётся провести неизвестно сколько времени, пока снова возобновят полёты.
Заказав в номер свой любимый виски, пошёл сразу в душ, хотелось смыть с себя все вспоминая, всё то гавно, что увидел час назад. Но простояв тупо под водой долгое время, понял, что нихрена не выйдет, картинка, как это чёртов урод обнимает и целует мою девочку… нет теперь уже не мою, плотно стояла перед глазами.
Я выпил полбутылки виски, а легче не стало.
– Твою мать!
С силой швырнул бокал в стену, мутным взглядом рассматривая, как янтарная жидкость струйками стекает по стене. Зверь во мне требовал выхода, рыча всё громче и громче, из последних сил пытался его сдержать, но это всё же было выше моих сил.
Я стал крушить всё вокруг в гостиной номера и опять легче не стало. Сука! Тварь! Как же мне хреново. Никогда не думал, что может быть так больно! Эта боль внутри меня была намного сильнее физической, и я не знал, как можно от неё избавиться, что можно сделать, чтобы стало легче.
Упав на кровать, закрыл руками глаза. Нет, я не стану себя жалеть, но и других тоже.
Сколько же на меня нахлынуло воспоминаний. Лина… Её улыбка, такая нежная, такая мягкая… Её взгляд, такой любящий… Её тело, такое страстное, а кожа чувственная… Её стоны, такие жаркие, такие страстные.
О боже, так с ума можно сойти! Моё тело реагирует даже на воспоминая о ней!
Снова накрыла волна возбуждения! Ещё бы, неделя воздержания, неделя мыслей о том, как буду её любить, ласкать, брать это тело много, много раз. Чёрт, чёрт, чёрт. Хватит. Надо взять себя в руки, выкинуть эту маленькую сучку из головы и своего сердца, вырвать так, чтобы больше ничего не чувствовать, пусть мне будет это уроком.
– Шлюхи, все одинаковые.
ЛИНА
– Шон!..
Нет, нет, нет, я не могу в это поверить!
Он даже не дал мне всё объяснить, обвинил, обозвал, уничтожил и ушёл. Как такое могло произойти? Почему всё так случилось? Это рок какой-то! И тут я почувствовала дикую усталость, меня колотило от холода и дождя, который даже не заметила, выбежав вслед за Шоном.
Вернувшись в дом, увидела в гостиной Бена, который стоял у большого окна и видел всё, что произошло на улице. Я чуть не застонала в голос. Бен всё испортил, он всё разрушил, зачем он приехал? И тут я вспомнила, что Бен совсем ничего не знает, он по-прежнему считает, что я всё ещё его девушка. Дура, ну как мола забыть про него? Шон был в чем-то прав, здесь есть и моя вина, мой промах.
