Книга Психофора - Азазеля Кости

Грязные рюмки, подозрительно светлое, практически бесцветное пиво, невнятный бубнеж посетителей. Кто-то из забулдыг с интересом посмотрел на новых гостей, для других поднять голову оказалось непосильной задачей, но каждый из них источал неприятную сладковато-гнилостную ауру единства судьбы.

Виталий уселся на липкий расшатанный стул за липкий расшатанный стол и с легким презрением к себе осознал, что ему здесь нравится.

— Я схожу за пивом, — сказал Антон.

— А какое тут есть? — спросил Виталий.

— Понятия не имею, — пожал плечами старик. — Все пьют одно. Его тут берут, чтоб водку запивать.

Тошнотный комок подкатил к горлу Виталия, но мужчина все равно ответил:

— Неси, какое есть.

Два заляпанных чем-то серым бокала, наполненные желтоватым напитком по самые края, глухо ударились дном о деревянную столешницу. Несколько глотков пива разлились по грязному столу, образовав сильно пахнущие лужицы.

— За что пьем? — спросил Антон, подняв свой бокал.

— За…

— Чтоб вы все, суки, сдохли, крохоборы ебучие! — кричал какой-то почетный гость питейной, когда его коллеги по столу потребовали внести сумму в общий банк.

— Впрочем… — задумался Виталий. — За это можно и выпить.

— Согласен, — кивнул старик.

Они громко чокнулись.

Первые бокалы ушли быстро и в полной тишине, даже гомон пьяниц приутих. Глаза мужчин остекленели на пару минут, а когда последние капли пива улетели в глотки, то вернулась ясность рассудка, немного омраченная алкоголем, ясное дело.

— А вообще, — начал Антон. Его хрипящий голос готов был вот-вот скатиться до полумертвого шепота, но у них с Виталием уже сформировалась магическая связь пьющих, позволяющая понимать друг друга при любых обстоятельствах. — Я ведь не хотел.

— Что не хотел? — уточнил Виталий.

— Сжигать дом, — ответил старик. — Квартиру хотел, дом — нет.

— Не понял? — от неожиданности Виталий даже выплюнул пиво обратно в бокал и поставил его.

— Я ведь по документам недееспособный.

— Почему?

— Ай, — махнул рукой старик, — сволочи заплатили врачам, да те все и подписали. Да вот только брехня все это. Сперва жену мою на тот свет отправили, теперь за меня принялись. Только я покрепче бабки моей оказался, вот решили длинным путем пойти.

Виталий от таких внезапных откровений мигом осушил полный бокал.

— Моя Верка-то мудрой и наблюдательной была. Спокойствия им не давала. Слышал я, как она ругалась. А как померла… Ну… у меня хватка-то не такая, вот меня в оборот и взяли.

— Что за они? И что им надо? — спрашивал Виталий.

— Да… Не знаю. Раньше были родственниками, сейчас черт знает кто. А сынок мой самый главный у них. Квартирку отжать мою захотел для махинаций своих.

— Махинаций?

— Понятия не имею, что он с ней делать удумал, — пожал плечами старик, — что-то со шпионажем. Я ведь не особо уверен, что мой сын сыном до сих пор остается.

— Мне кажется, что врачам за справку никто не платил, — не подумав, съязвил Виталий.

— А ты думаешь, у меня доказательств нет?! — внезапно взорвался Антон. Он с размаху ударил по столу бокалом, отчего тот разлетелся в дребезги, накрыв Виталия стеклянным дождем. — Я все слышал! Все! Сын ведь уже почти закончил переделывать мою квартиру под центр связи! Общался с кем-то, когда я спал. Думал, я не слышу. А я все слышал! Даже записать пытался! Но их голоса записать невозможно, они этому даже Темку научили. Точнее того, кого отправили вместо него, — на глазах старика проступили слезы.

— Папа! Вот ты где? — крик обрушился на замершую в моменте пивнуху, как гром. — Боже! Ты опять напился?! Что теперь будет… Пойдем со мной, давай, давай.

— Виталий! Если мы больше не увидимся, знай! Они могут прийти и за тобой, ведь я все рассказал тебе! — истошно вопил старик, пока молодой человек уводил его, но не сопротивлялся.

— Сиди здесь. Жди! — приказал парень Виталию.

— Ладно, — устало пожал тот плечами.

Разум заполнился до краев алкогольной пустотой. Виталий заказал еще один бокал пенного, и пил его маленькими, непрерывными глотками. Не прошло и минуты, как половина пива плескалась в брюхе мужчины. На пару минут из реальности пропала и сгоревшая квартира в распадающемся доме, и тающие на глазах шансы на страховку, и тоска по счастливым семейным дням. На короткие мгновения Виталий очутился в моменте кристаллизованной, но порочной нирваны. За короткий миг покоя он поплатится огромным, гниющим пятном в карме.

Внезапность — второе имя сына Антона. Он возник из ниоткуда с граненным стаканом водки. Парень уселся на занимаемый ранее Антоном стул и жадным глотком хлебанул половину стакана. Чудом подавив рвоту, он хищно глянул на Виталия.

— Темка? — невозмутимо спросил тот.

— Тим… йак! Тимофей, — сказал он стремительно пьянеющим голосом.

— Тимофей Антонович, значит, — пробубнил Виталий. Он будто бы пьянел он этилового дыхания парня.

— Что он тебе наплел?

— Не знаю, — пожал плечами Виталий. — Ничего особенного. А… Кроме того, что папка твой халупу свою спалил. Да и мою заодно.

— Пиздец, — схватился за голову Тимофей. — Чистый пиздец! Старый ебантяй… Сыну родному не верит, а какому-то мужику случайному все выкладывает.

— Ну-ну, — с обидой проговорил Виталий. — Мы знакомы с Виталием столько, сколько ты вообще живешь. Так что я не случайный.

— Неважно, — отмахнулся парень и допил водку, как воду.

— А что с дедом-то?

Тимофей глянул на собеседника оценивающим взглядом: бить, не бить, если бить, то куда. Но все же ответил:

— Шизофрения. Пока мама была жива, держался каким-то чудом. Даже таблетки не были нужны. А как она умерла… — Тимофей закрыл глаза и протер лицо грязными руками, явно пытаясь стереть из памяти неприятные воспоминания. Но способ, увы, нерабочий. — А как умерла, так крыша сразу же и уехала. Думал, вот, в пансионат его отправить, квартиру продать, да забыть все, как страшный сон. Потому что не могу больше, устал… А теперь? А теперь он сжег свою квартиру, да еще и целый дом в придачу. Дом! Как, блять?! Пять подъездов на девять этажей! Я просто представить не могу! Пиздец… — он бесцеремонно взял пиво Виталия и сделал несколько глотков. Потом с опаской глянул на мужчину и, не заметив, возмущения, кротко выдал: — Спасибо, — и продолжил заплетающимся в узел языком: — Он жиэ нидиеиеспосбный. Бля! Да мня ведь посдить могут! Я ж следить за ним должн был… Он тбе разболтал! А кому ще мог? А? Я вот не знаю…

— И я не знаю, — кивнул Виталий.

— Кхм… — Тимофей кашлянул и сглотнул что-то с огромным трудом и отвращением. — Ты ж, ска, никому не скажешь? — смотрел он на Виталия плотоядным глазом. Я ж тебя порежу, суку, иначе!

— Не скажу, — сказал Виталий.

— Смтри мне! — заключил Тимофей и встал со стула. Он похлопал