не имел желаемого успеха.
По прибытии с флотом в Финской залив впал в глубокую печаль от случившегося ему сновидения, которое он почитал за предзнаменование великого злополучия; предохраняя себя от оного, не мог однако избегнуть смерти. Ибо бросившись в море волнами погрузился. Датский флот, оставшейся без предводителя, возвратился в свою землю. А Гаралд, Радбаров пасынок, которому тогда от рождения было пятнадцать лет, получив от отчима флот с войском и отправившись с оным в Данию, от всех единогласно королем был принят.
Рожденный российскому царю Радбарду от Авдуры сын Рандвер, мужеством своим славный, не довольствуясь владением по отце ему доставшемся, поехал в Норвегию, а оттуда с войском перешел в Англию, где в бою убит. Потомки его чрез многие лета государствовали в Швеции, Дании и Норвегии. Ибо сын его Сигурт, Рингом прозванный, завладевши сперва Швециею, по одержании знатной Бравальской победы получил и датскую корону.
Радбардов внук Регналд с приведенным из России к двоюродному своему брату Сигурду вспомогательным войском на помянутой же баталии воевал с отменною храбростию. Для показания, в которые времена вышеописанные приключения учинились, приведу я Торфеево исчисление, по которому Гаралд Гилдетан родился в 585 году после Рождества Христова, по смерти Ивара Видфадмия в 600 году принял датский престол и, дожив до самой глубокой старости, в 735 году на помянутой Бравальской баталии убит. Рандвер родился в 610 году, а в 680 году родился ему сын Cигурд, которой в 735 году на 55 году от рождения дядю своего Гаралда престола и живота лишил.
Торфей объявляет, что киры и квены при владении короля Сигурда на Швецию напали, и что король с ними дал баталию. Последуя мнению Рудбекову, он киров почитает за финнов: но что под сим именем должно разуметь карелов, доказать можно бы было свидетельствами многих северных писателей, Карелию называющих Кириаландиею, ежели бы то невидно было уже по сходству двух сих имен.
Мессений, кто квены были, изъясняет, объявляя, что оная страна, которую в последующие времена не прямо именовали Каянландиею, издревле называлась Квенланд, то есть Женскою землею. А что оная под именем Кенугардии до России принадлежала, оное, как выше показано, по местоположению явствует; да сверх того между словом Квения и Каяния имеется такое сходство, которого к изъяснению такового дела требовать можно.
Дошли мы ныне до славного многими победами датского короля Регнера Лотброка, которой во время римского императора Карла Великого владел и завоевал Ливонию, от Саксона Грамматика Геллеспонт называемою. Убитый на баталии тамошний король Диан оставил по себе двух сыновей, из которых один по отце Дианам, а другой Даксоном назывался, которые оба браком сочетались с российскими царевнами, и получив от тестя вспомогательное войско о отмщении отцовской смерти старались. Но Регнер, преодолев их, завоевал Россию, Финляндию и Биармию и отдал оныя земли во владение своему сыну Витзерку: однако государствование сего Витзерка краткое только время продолжалось; ибо, будучи полонен от Даксона, на срубе его сожгли, которой по собственному его желанию из человеческих черепов был составлен.
Из сего видно, почтеннейшие слушатели, в какой силе то разуметь должно, когда в наших летописях и степенных книгах объявляется, что новгородцы через несколько времени дань платили варягам, но ободрившись, вооруженною рукою выгнали их из своих пределов, и сами собой управлялись, пока напоследок по прошедших между ими разных внутренних и междоусобных несогласиях варягов для принятия над ними владения назад призвали. И хотя новгородцы, как выше объявлено, часто состояли под властью норвежцев и датчан, только, по моему мнению, в летописях означивается здесь особливо Регнера Лодброка владение, от которого они по смерти Витзерка легко могли освободиться.
Все ли тогда варяги из России прогнаны, то по летописцам не явствует. Ибо употребленные ими слова об одних только начальных людях разуметь можно, так что изгнание до подлого народа не касалось. Надлежит себе представить, что в такое долгое время, в которое варяги против России воевали, и оную действительно себе покорили, немалое их число, как для военной службы, так и для купечества в Россию приезжали.
Также и то вероятно, что варяжские владельцы, Россиею обладавшие, для удержания и подкрепления своей власти переведенцами из своего народа Россию населяли, которые состоявши в таком же подданстве как славяне, пред оными никакого преимущества не имели, чего ради несправедливо бы было, ежели бы с ними так жестоко поступали.
Когда же потом единогласным всего народа желанием княжение варягам поручено было, то число их в России паче прежнего умножилось. Ибо при великих князьях Рюрике, Игоре, Святославе, Владимире, Ярославе полки гвардии почти из одних варягов состояли; в знатнейшие придворные и гражданские чины варяги определялись; когда внутрь или вне России война происходила, то вспомогательное войско из варяг было призываемо. И потому выше сего не без причины объявлено, что некоторая часть Россиян произошла от варягов, которая хотя и не столь многочисленна, чтоб с произошедшей от славян могла сравниться; однако и не так мала, чтоб вовсе об оной умолчать.
Кроме новгородцев, по словам летописцев, и кривичи, и мещеряне, и меряне варягам до их изгнания были подвластны. Кривичи, как выше объявлено, жили в верху у Днепра. Мещерян, по моему рассуждению, почитать должно за мордву у Оки реки жительство имевших, которых земля в следующих веках взята татарами, потому названными мещеряками. А о мерянех летописцы объявляют, что они жили близ города Ростова у Клещина озера, по чему поправить надлежит мнение профессора Байера, которой сие озеро Плешико назвав, и оное почитал за Псковское, объявляя притом, будто имелись два разного происхождения народа оба Меря именованные.
Сверх того несомненно, что и Киев первым варягам был подвластен. Ибо хотя общее есть мнение, что князья Осколд и Дир, которые, сколько известно, первые в Киеве из варягов были владетели, вместе с Рюриком в Россию прибыли, только ясно показать можно, что Осколд еще до призвания Рюрика в Новгород не только Киевом завладел, но и наступил войною на Царьград и принял христианскую веру.
Во-первых, объявить здесь должно о погрешности историй наших, по которым Осколд и Дир за разных двух князей почитаются, кои будто оба Киевом обще владели, вместе воевали против греков, в одно время оттуда возвратились, в одно же время скончались и в толь тесном соединении находились, что, кажется, якобы одна душа в них действовала. И в самом деле был только один Осколд, по чину своему прозванный Диap, которое слово на старинном готском языке значит Судью или Начальника, каковых в городе Асгарде у Черного моря двенадцать было определено. Также и в начале Отинова владения Швециею управляли двенадцать же Диаров: а сочинители наших летописей, не зная о достоинстве Диара и не разумея сего чужестранного слова, сим именем назвали князя, которой, по их мнению, владел вместе с Осколдом.
Нестор и другие по нем летописцы упоминают о
