Степень доверия пока что не та, стреляю глазами в Рому.
Оказывается, знакомиться с родней мужчины очень нервная штука. Даже если все не понастоящему. Я пытаюсь прочитать по их выражению лиц нравлюсь я им или нет. Почемуто очень хочется понравится.
Неужели в нашей семье появится ктото еще с чувством юмора? Клянусь, иногда брат совершенно не понимает шуток. И, Мира, предлагаю перейти на «ты». Мы ведь совсем скоро породнимся. Кстати, вы уже назначили дату свадьбы?
Мы, в отличие от вас, никуда не спешим, припечатывает ответом Роман, явно намекая на торопливость молодоженов. — И шутки я понимаю, просто коекто не умеет нормально шутить.
Он словно недоволен братом. Вот только непонятно: в данный момент или вообще по жизни?
Взгляд Романа строгий, на лице ни намека на улыбку. Кажется, он совершенно не способен расслабиться в непринужденной атмосфере.
Я сслышала ччто ты организатор ссвадеб, ситуацию между братьями разряжает Ляля, правда теперь напрягаюсь я. Боюсь, что меня поймаюь на лжи.
Да.
К счастью, эта парочка уже жената, поэтому неожиданных сюрпризов в виде предложения сделать им свадьбу мечты не последует.
Я сама орррганизовывала сегоддняшний ппраздник. Тебе нравится? спрашивает, затаив дыхание, но при этом то и дело косится на Романа, словно боится, что задаст неверный вопрос.
Да, мы как раз с Ромой обсуждали как все гармонично смотрится.
Брови Кости взлетают вверх. Он явно не верит, что Роман способен на разговоры о праздничном декоре.
Между нами завязывается легкий разговор. Брат Романа и Лялечка на первый взгляд оказываются душевными людьми. От них в мою сторону не исходит никакого негатива, насмешек или высокомерия. Они словно прямо сейчас готовы принять меня в семью, при этом взгляд их отражает настороженность, потому что не знают чего ожидать от меня.
Глава 18. Мирослава
Разговариваем в основном мы с Костей. Лялечка бесконечно смущается, часто хихикает невпопад, а потом смешно подпрыгивает и тянется рукой ко рту. Это забавно, но чуточку нервирует даже меня. Я, конечно же, пытаюсь скрывать свое раздражение, а вот Роман наоборот: не считает нужным скрывать свою скуку.
Он блуждает взглядом по саду. Стоит рядом с нами, но в беседе совсем не участвует. Ему не интересно. Не держи он меня за руку, я вообще могла бы забыть, что не одна тут.
Это даже немного грустно, если честно. Получается, ему не интересно с людьми, которые считаются самыми близкими.
Я в детстве долго просила у родителей подарить мне братика или сестричку. И даже сейчас иногда думаю, что когото настолько родного мне чертовски не хватает. Всё же друзья — это немного другое.
Роман же, кажется, сознательно дистанцируется от своего брата и его жены. А ещё он кривится, услышав со спины громкое:
— Ромчик! Сынок!
Я оглядываюсь первой, безошибочно находя взглядом идущего к нам человека.
Ромин отец — довольно крупный мужчина. Он отпустил усы и явно не смущается своей седины. Выглядит живым, активным и пышущим здоровьем.
Направляется к нам, сначала недолго смотря на сына, а потом на меня…
И пусть в этом взгляде нет ни намека на холодность или уж тем более презрение, я сглатываю, чтобы побороть сухость во рту.
Это крайне волнительно. Очень хочется понравится Роминому отцу, но как это сделать?
Мы разворачиваемся. Рука Ромы перемещается — он кладет её на мой бок и прижимает к себе. Пожалуй, даже сильнее, чем стоило бы для нашей игры.
Удивившись, я вскидывая взгляд на него и непроизвольно улыбаюсь, приподнимая бровь.
— Боишься, что отец отобьет у тебя невесту? — в ответ на мою шпильку Рома фыркает, тоже смотрит, но в его взгляде нет ни намека на неуверенность в себе.
— Мне повезло. Моя невеста связана договором с драконовскими штрафами, — он склоняется и шепчет мне на ухо, а потом добавляет, задевая мочку губами: — Ну и еще чутьчуть моим очарованием.
Это правда. Я могла бы поспорить, но вместо этого на мгновение закусываю уголок губ, чувствуя, как щеки розовеют.
— Ну что, знакомь нас, Ром!
Успевший подойти отец Романа ведет себя как человек, который просто берет нужное ему, абсолютно ни о чем не заботясь.
Сейчас его безумно интересую я.
Мужские пальцы сжимаются на моих плечах. Я чувствую, как он тянет меня на себя, прижимая к груди. Это немного неожиданно.
— Девочка моя… Мирочка… — степень моего удивления сложно описать словами. Я ожидала всякого, но точно не подобной теплоты. Наверное, даже чрезмерной…
— Здравствуйте… И с Днем рождения вас, мы с Ромой…
Смущенная до невозможности, я поздравляю Мирона Багирова, когда он немного отстраняется от меня, но при этом не оставляет меня в покое. Продолжает держать за плечи и жадно рассматривает лицо.
— На Любашу так похожа… Сил нет как похожа…
Я не знаю, кто такая Любаша, но руки покрываются мурашками.
Резко вскидываю взгляд на Романа, услышав резковатое:
— Пап…
Мне даже обидно становится за такого внезапно искреннего и эмоционального Мирона. Кажется, всех Багировых вечно одергивает Рома, считающий, что эмоциональный диапазон как у зубочистки — это норма. Всё, что свыше — уже лишнее.
— Что «пап»? — Я еле сдерживаю улыбку, когда Роман получает достойный отпор отца. Это на меня он смотрел полным обожания взглядом, когда поднимает взгляд на сына — смотрит иначе. Строже и требовательней.
И, как ни странно, Роман ему уступает. Сбавляет тон и, склонив голову, произносит:
— С Днем рождения тебя.
Поздравление прямо говоря, скупое, но Мирона радует и оно. Он расцветает на глазах, отпускает меня и сжимает в объятьях уже сына, только сразу же все свое внимание возвращает мне.
Это совершенно устраивает Рому и заставляет грустить Лялечку. Я вижу, как она дует губки и постоянно склоняется к уху мужа, чтобы нашептать ему чтото.
Кажется, как бы мило мы ни общались пятью минутами ранее, конкуренции нам не избежать. Мне это не нужно, она заведомо меня победила. Хотя бы потому, что настоящая невестка в нашем кругу — она одна. Но, с другой стороны, радушие, которое проявили ко мне Багировы, сильно трогает.
Мы разговариваем о всяких мелочах. Больше всех — именинник. Над его редко удачными шутками Ляля смеется еще звонче, чем до этого. Роман продолжает стоять холодным особняком в нашей теплой компании, а я словно работаю проводником между ним и его семьей.
Меня эти люди не раздражают. Вокруг нас собирается самая настоящая толпа фотографов. Вспышки то и дело слепят, но я быстро к этому привыкаю.
Когда Роман опять склоняется к уху и шепчет:
