больницу Эденвуда.
— Срань господня, — говорит Лукас. — Что случилось?
— Это были Спасители, как мы и думали. Но это был гребаный Дэвид. Возможно, он мертв. Не знаю. Этим занимается Конрад.
Он присвистывает в трубку. — Вау. Там столько всего нужно распаковать. Но с ней все в порядке?
— Она разговаривает, она в здравом уме. Приведи Арию, как только сможешь.
— Абсолютно. Хлоя прямо сейчас собирает для нее сумку, — поспешно говорит Лукас. — Отличная работа, брат. Я могу еще что-нибудь сделать?
— Да. Не говори ей, что это был я, — требую я.
— Что? Почему ты не хочешь, чтобы она знала…
— Потому что дело не в этом. Дело в том, чтобы видеть ее счастливой.
— Верно, но…
— Я собираюсь подождать, чтобы услышать, что происходит, а потом ухожу, — огрызаюсь я.
— Калум, это чертовски глупо…
Я вешаю трубку.
ГЛАВА 29
АРИЯ
Я заглядываю в приоткрытую дверь. Клара тихо плачет на своей кровати, закрыв лицо руками.
Я полностью открываю дверь и подхожу к ней. — Что случилось? — Спрашиваю я.
Она смотрит на меня, ее лицо красное и заплаканное. — Ты действительно хочешь знать?
Я киваю. — Расскажи мне.
— Тебе четырнадцать, ты этого не получишь, — вздыхает она, вытирая нос. — Это вещи Омеги.
Я сижу на ее кровати с широко раскрытыми глазами. — Теперь я должна знать. — Она хихикает, несмотря на слезы.
— Я с ним не пойду.
— Не пойдешь с кем?
— Моим Альфой.
У меня отвисает челюсть. — Но ты должна. Ты должна была встретиться, а потом переехать к нему…
— Бекка. Послушай, — продолжает она. — У меня плохое предчувствие. Как будто что-то очень, очень не так. Я не могу пойти. Я не пойду. — Она качает головой, по ее лицу текут слезы. — Маме придется вышвырнуть меня отсюда, если она хочет, чтобы я уехала.
— Но разве они не могут заставить тебя? — Спрашиваю я.
Она усмехается. — Как заставить меня?
— Полиция или Коллекционеры?
— Бекка, Коллекционеров не существует. Это всего лишь слухи. То, что я Омега, не означает, что я не могу решать, как сложится моя жизнь.
Я киваю. — Ты права.
Она улыбается мне. — Я всегда права, дурочка. — Она вытирает слезы. — И если это случится с тобой, если ты выступишь в роли Омеги, ты не должна идти со своим Альфой, если не хочешь. Насколько это справедливо?
Я пожимаю плечами. — Я не знаю.
— Вот именно! Нет причин, по которым мы не можем просто принимать подавляющие препараты всю оставшуюся жизнь и делать то, что хотим!
— Но я не думаю, что это так работает. Я не знаю, как тебе это могло сойти с рук и не попасть в беду, — возражаю я.
Она шмыгает носом и издевается. — Ты этого не понимаешь, — вздыхает она. — Но если ты представишь себя Омегой, то поймешь. Отстойно, когда твоя судьба уже решена за тебя. Жаль, что я не могу просто вырезать свой дурацкий чип! Я чувствую себя собакой.
— Не делай этого! — Я кричу. — Ты можешь умереть!
— Ну, я не собираюсь этого делать, глупышка, — говорит она, закатывая глаза. — Я просто говорю. Было бы проще, если бы я могла. Мое будущее еще не было бы решено за меня.
Я прикусываю губу. — Клара, я боюсь, что с тобой случится что-то плохое, — тихо говорю я.
Она качает головой. — Единственная плохая вещь — это то, что мама злится на меня. Вот почему я плакала. Но в конце концов, все будет хорошо, Ребекка.
— Ты обещаешь?
— Я обещаю.
Я, задыхаясь, просыпаюсь и, вздрогнув, сажусь. Боль в груди такая сильная и всепоглощающая, что я закрываю глаза, борясь со слезами, которые вот-вот хлынут.
Именно тогда я слышу безошибочный крик Хлои, доносящийся из конца коридора.
— Вы серьезно?! — она кричит. Это радостный звук, и через мгновение раздаются шаги, направляющиеся к моей двери.
— Ария! — Она кричит, стуча в дверь. — Ария! — Она распахивает ее и заходит внутрь, ее глаза сияют от счастья.
— Мы должны идти! — Она кричит. — Приготовься!
— Не пугай ее, детка, — предупреждает Лукас, стоя в дверях. Он одаривает меня улыбкой. — Пошли, нам пора.
Я качаю головой, все еще пытаясь проснуться. — Что происходит? — Спрашиваю я.
— Они нашли ее, — говорит Хлоя. — Они нашли твою сестру, Клару!
Мне требуется некоторое время, чтобы осмыслить ее слова.
Они нашли ее.
— Она в больнице, — продолжает Хлоя. — Нам только что позвонили.
Я слишком ошарашена, чтобы говорить. Хлоя заключает меня в объятия, прежде чем бросить мне толстовку. — Мы уходим прямо сейчас.
Наступает реальность. Я вскакиваю с кровати, пытаясь подобрать слова. — Ты уверена?! — Я задыхаюсь. — Ты уверена, что это она? — Спрашиваю я.
— Клара Грин, верно? — Спрашивает Лукас. — Это твоя сестра?
У меня вырывается вопль; звук, о котором я и не подозревала, что способна издавать. — Что… как… — Слезы текут из моих глаз, а сердце бьется в груди так быстро, что я боюсь, что оно может разорваться.
— Кто-то подбросил ее. Это все, что они знают.
— Кто тебе звонил? — Спрашиваю я в замешательстве. — Как они узнали, что нужно позвонить тебе?
— Это не имеет значения! — Хлоя плачет и снова обнимает меня. — Это происходит! Хватай туфли!
Они оба сияют, пока Хлоя упаковывает для меня дорожную сумку.
Миллион вопросов проносится у меня в голове.
Означает ли это, что я могу уйти?
Она ранена?
Они уверены, что это она?
Но шок слишком силен, чтобы что-то сказать. Вместо этого я следую за Лукасом в его машину, и по моей спине пробегает приятный холодок.
Клара жива.
* * *
Поездка, кажется, длится целую вечность. Лукас и Хлоя болтают между собой и иногда включают в разговор меня. Я пытаюсь ответить, но слишком погружена в шок от встречи с Кларой.
— Ты что-нибудь слышал о Калуме? — Наконец я спрашиваю.
Наступает минута молчания, прежде чем Лукас отвечает. — Нет, с тех пор как он позвонил мне на днях, — говорит он.
Я хмурюсь.
Где он?
Возможно, он решил, что я не стою таких хлопот.
Эта связь между нами слишком неустойчива.
Или, может быть, ты не была хороша в постели, шепчет встревоженная часть меня.
Я пытаюсь избавиться от этих мыслей.
В любом случае, если я никогда его больше не увижу, это будет благословением.
Я вернула Клару.
Больше мне ничего не нужно.
* * *
Я нажимаю кнопку лифта, ожидая, когда откроются двери, чтобы я могла промчаться по коридору.
Я пробегаю мимо комнаты ожидания, по коридорам, пока не нахожу ее палату. Она лежит на больничной койке, ее крошечное тело, завернутое в тонкое одеяло, прикреплено к аппаратам.
Мои глаза встречаются с ее, и время останавливается.
— Хэй, это ты, — хрипит она, ее бледные губы слегка улыбаются мне.
Это моя сестра.
Но это не так.
Она призрак, ее кожа тонкая, как бумага, с темными впадинами под глазами. Годы состарили ее, и ее когда-то осветленные волосы вернулись
