клетках, как зверей,
Выделили слабых в касту,
Недостойную людей.
Хилым, слабым и убогим
Место лишь среди зверей
Под контролем очень строгим
Здесь здоровье всех людей.
— Посмотрите!
Зычный голос
Раздается.
— На калек!
Если тонок ты, как волос,
Ты червяк, не человек.
Никогда же, видно, спортом
Организм не укреплял.
Даже маленьким рекордом
Ты людей не удивлял.
Не имел ты дел со штангой,
Гири ты не поднимал
И здоровой пропагандой,
Как дурак, пренебрегал.
Так сиди теперь ты в клетке,
Хилый, слабый и больной,
Чтобы взрослые и детки
Надсмехались над тобой.
В клетке девочка, как щепка.
Острый носик, бледный вид,
На ногах стоит некрепко.
И поэтому сидит.
Девочка глядит печально,
Видно, сознает она,
Что толпою злой, нахальной
На тюрьму осуждена,
Что с подружками не будет
Никогда она играть,
Что любой ее осудит,
Даже собственная мать.
А в соседней клетке сверху
На нее глядит марал.
И открой ему ты дверку,
Он отсюда бы сбежал.
И для всех она уродом
Стала с самых малых лет.
Суждено ей год за годом
Сквозь решетку видеть свет.
Дальше тянутся стальные
Клетки для других людей.
Вот глухие, вот слепые,
Вот без рук, вот без бровей.
И не выдержал Тимоша.
— Знаешь, это просто ад.
Замер, волосы ероша.
— Всё! Идем теперь назад!
В детдоме
Вышли. Тяжело вздыхает
Тимофей.
— Вот объясни,
Афанасий. Как бывает
Вот такое в наши дни?
— И чего ж тут непонятно?
Так оно должно и быть.
Было б очень неприятно
Нам с такими рядом жить.
Знаешь, всё же провинились
В этом сами, ясен пень.
Побороть же не стремились
Слабоволие и лень.
Вот один метал от пуза,
А другой же избегал
Всякой тягости и груза
Никогда не поднимал.
И такие человеки
Ухудшают генофонд.
Чтоб исчезли все калеки,
Нужен спорт, и только спорт.
От родительских порогов
Всех берут их в детдома,
Где от мудрых педагогов
Набираются ума.
День уж к вечеру клонился.
— В детский дом! Займем места!
Тимофей же удивился:
— Ты, выходит, сирота?
— Нет, конечно.
— Почему же
В детском доме?
— Не секрет.
Детям дома только хуже.
Времени на них же нет.
И родители не знают,
Как учить своих детей.
Как достойных воспитают
К жизни будущей людей?
Тимофей вздохнул:
— Однако,
Словно в Спарте здесь у вас.
Вот своих щенков собака
Ни в какой детдом не сдаст.
Вот дворец пятиэтажный
С краткой вывеской «Детдом».
И фасад его витражный
Ярким светится огнем.
Ну, а дети остаются
При любых делах детьми:
То играют, то несутся,
Даже хлебом не корми.
Незнакомого мальчишку
Обступили и галдят.
На одежду и на стрижку
С удивлением глядят.
— Ну, и где же, Афанасий,
Чудака ты отыскал?
— Познакомились на трассе
Марафонской, — отвечал.
— Да, нездешний он. Не знает,
Что мы знаем с ранних лет.
И порой не понимает,
Плохо это или нет.
Ладно, это поправимо.
Всё расскажем, донесем.
И одно необходимо,
Чтоб доверился во всем.
И давай соревноваться,
Кто сильней, быстрей, ловчей.
Тут в сторонке оставаться
Не решился Тимофей.
Только даже с малышами
Победителем не стал.
Чтобы двигаться часами,
Не имел потенциал.
— Да! Спортсмен ты никакущий! –
Говорит ему народ.
— Наш наставник вездесущий
В оборот тебя возьмет.
Только так они сказали,
Как раздался зычный глас:
— Ну-ка, все в шеренгу встали!
Все замолкнули тотчас.
Строго посмотрел наставник
На застывший смирно строй.
— Это что там за забавник?
Кто? Откуда ты такой?
— Я из дальнего далека
К вам недавно прилетел.
Изучить страну глубоко
Очень сильно я хотел.
— Изучил?
— Совсем немножко.
Но хочу узнать полней.
— Как зовут тебя?
— Тимошка.
Ой! Простите! Тимофей.
— Ну-ка, мальчик, перед строем
Отожмись-ка от земли!
Покажи себя героем,
Чтоб принять тебя могли!
Тимофей стал отжиматься.
Раз, два, три, четыре, пять…
Всё труднее подниматься,
Силы стали покидать.
Восемь раз всего отжался.
И сказал начальник так:
— И зачем такой нам сдался?
Ты же слабый, как червяк.
Дам три дня и чтоб отжался
Двести раз за пять минут,
Чтобы там не оказался,
Где отверженных приют.
Думаешь, что это много?
Нет, не много. Самый раз!
Посмотрел начальник строго.
щ- Чтобы выполнил приказ!
Афанасий хочет спасти друга
— Что же делать, Афанасий? –
Тимофей спросил дружка.
— Может, где-то в Гондурасе
В джунглях спрятаться пока?
— Ну, спасение поближе
Есть в отряде «Тайный крот»
У меня знакомый Рыжий
В нем уже который год.
— Это кто еще такие?
— Те, кто спортом пренебрег.
В ели прячутся любые,
Чтоб найти никто не мог.
Только никому ни слова.
Это наш секрет с тобой.
А иначе мне такого
Не простит наставник мой.
Поздним вечером смотались –
Пацанов укарауль! –
И задворками пробрались,
Чтоб не встретился патруль.
Ночь. Мальчишки всё шагают,
Хоть измотаны они,
За спиной у них сверкают
Разноцветные огни.
Афанасий свистнул громко.
Замолчали, ждут сигнал.
В темноте, как мышка, тонко
Кто-то рядом пропищал.
— Рыжий! Отзовись! Ну, где ты?
Ты мне нужен. Помоги!
Словно шелестят газеты.
Слышат тихие шаги.
Силуэт возник внезапно.
— Следом двигайтесь за мной!
Будет очень неприятно,
Если в яму головой.
Потихоньку, осторожно
Мальчики идут гуськом.
И увидеть невозможно
Ничего нельзя кругом.
— Низко головы пригните,
Чтобы не сломать голов!
Во дворец наш проходите,
Обиталище кротов.
В норе кротов
На дворец похоже мало,
А скорей подземный грот.
Разместился как попало
Разношерстный здесь народ.
Это тот, кто в мире спорта
По стандартам не пройдет,
Существо второго сорта,
Тот, кого зверинец ждет.
Толстяки и лилипуты,
Дети тонкие, как жердь,
И такие, что минуты
Не сумеют усидеть.
Потолок здесь не высокий
И лежанки вдоль стены,
Деревянный стол широкий
И на лавках пацаны.
Печь кирпичная. На печке
В котелке бурлит вода.
Парафиновые свечки,
Как в далекие года.
Смотрят дети с интересом,
Позабыв свои дела:
За каким же это бесом
Эта парочка пришла.
Рыжий, пыжий, конопатый,
Видно, здесь он всех главней,
Им сказал:
— Ну, что, ребята,
Надо накормить гостей.
Хлеб кладут и лук зеленый,
Помидоры, огурцы,
Палку колбасы копченой.
Вот ребята — молодцы!
— Где ж вы это раздобыли? –
Удивился Тимофей.
— Всё же это запретили
По решению властей.
— Люди путь всегда находят.
Тут не справиться властям.
Тайно это производят
И подбрасывают нам.
Наконец-то он наелся,
Стал детей благодарить.
И обсох он, и согрелся.
А чего? Здесь
