был начертан местным охотником в моем блокноте. Но если идти по его ориентирам, то пришлось бы еще непонятно сколько брести дальше по пояс в воде. Нет, этот вариант отбросил сразу. Опасно. Да и никакой гарантии, что выберемся туда, куда нужно. А вот по дороге в любом случае мы рано или поздно выйдем к какому-нибудь жилью, а там видно будет…
Развели костерок, подсушили одежду, ребята осмотрели друг друга на предмет поиска клещей и уверенно пошли по той самой дороге, доверившись случаю.
Думать о поисках колодца уже не приходилось. Часа через два, когда солнце уже приблизилось к краю горизонта и небо стало потихоньку темнеть, дорога, сделав крутой поворот мимо оврага, вывела нас на берег полноводной речушки шириной не менее ста метров. Все приуныли. Нечего было и мечтать как-то переправиться через нее. Велел ставить палатки, решив, что встанем пораньше и утром соорудим плот, благо лес рядом, глядишь, небольшими группами удастся переправиться. Возвращаться по тому же маршруту, как пришли сюда, совершенно не хотелось. Был и другой вариант — идти вдоль речки, но ее берег был густо заросший тальником и продираться через него не особо хотелось. Можно было найти и другую тропу, но отложил это до утра.
А вот палатку мне пришлось ставить практически одному, потому как ребята настолько вымотались от трудного перехода, что просто залезли под палаточный полог, подтянули под себя спальные мешки и тут же уснули. Никто даже не вспомнил о еде.
…Когда все еще спали, разбудил Женю Копняка, который был самый рослый и старший по возрасту среди других школьников из участвовавших в походе. С ним мы срубили три сосенки, освободили стволы от ветвей и сучьев, прочно связали их один с другим и столкнули в воду. Увы, наш плот ушел в воду ровно наполовину бревен, и когда Женя встал на него, тот еще больше просел в воде, но остался на плаву. Нечего было и думать о перевозке нескольких ребят. Но одного человека наш самодельный плот все же выдерживал, и при соблюдении предельных мер предосторожности можно было рискнуть двоих человек переправить на другой берег. Посоветовал Жене поискать там лодку, потому что на речке виднелись привязанные к ветвям возле берега сети, значит, рыбаки здесь явно бывают и могли спрятать в кустах какую-нибудь лодчонку.
Проснулись и остальные ребята, и когда встал вопрос, кого отправить первым, то все дружно назвали Германа Солодовникова как самого легкого, к тому же доставшего всех требованием продолжить наш маршрут именно в сторону Алтын Кыра. Тот дал согласие, и Женя, взяв в руки длинный шест, с Германом на борту отчалил. И тут нам не просто повезло, а очень повезло. Словно какие-то высшие силы взяли нас под свою защиту: когда плот достиг уже середины речки, из-за речного поворота показалась лодка, в которой на веслах сидел местный рыбак. Он забрал ребят с плота и подплыл к нашему берегу. Первый его вопрос оказался весьма предсказуем:
«Как вас сюда занесло? Здесь же, кроме зимника, нет никаких дорог!» Попытался объяснить ему, с какой целью мы отправились в путь, но он лишь крутил в недоумении головой, повторяя: «Эк, вот ведь угораздило…»
Оказалось, что совсем неподалеку находится татарская деревня со странным названием Тайга (если ничего не путаю). По словам рыбака, туда был сослан один из его предков за участие в польском восстании еще в конце XIX века, и с тех пор его род так и продолжал жить вдали от городской суеты, занимаясь охотой и рыбалкой. Он быстро проверил свои сети, ради чего, собственно, и появился здесь, выбрал улов и забрал половину наше группы, благо лодка была большая и вместительная. Через какое-то время за нами прибыла другая лодка кого-то из односельчан, и мы все благополучно выбрались, казалось бы, из безвыходной ситуации. Позже прикинул, если бы мы перевозили по одному человеку на своем плоту, то вряд ли уложились даже в один день. А тут вот как нам подфартило.
Когда мы собрались все вместе и ступили на широкую деревенскую улицу, то поглазеть на незадачливых туристов высыпало чуть не все местное население. Они с удивлением цокали языками и показывали руками в нашу сторону, то ли жалея, то ли удивляясь нашему неожиданному появлению. Видать, заезжие путники заявлялись к ним не часто. Только теперь, разложив карту, сориентировался, насколько мы отклонились от своего маршрута, выбирая более сухую дорогу. Но делать нечего, подземная мастерская хана Кучума, если таковая существовала, далеко не всех подпускала к себе. Видать, мы не попали в число избранников…
Деревня находилась на левом берегу Тобола, а Тобольск— на другой его стороне, и, чтоб туда попасть, нужно было вновь просить рыбаков оказать нам помощь в переправе, а за всеми хлопотами не заметили, как начало темнеть, и сочли самым разумным остаться на ночлег и дождаться утра. Оказалось, что татарские женщины далеко не все понимают русский язык, но законы гостеприимства, как и везде, были у них общеприняты. Потому чуть ли не каждая из них считала своим долгом пригласить нас к себе в дом, и ребята, ничуть тому не удивляясь, быстро разошлись кто куда.
Я же прошелся по единственной деревенской улице, потому как подобной деревенской архитектуры вблизи города мне просто не приходилось встречать. Каждый дом был похож на средневековое оборонительное сооружение. При входе во двор возвышались огромные глухие ворота из толстенных плах, а между ними и домом сооружена бревенчатая стена из лежащих друг на друге смолистых бревен высотой выше человеческого роста. С другой стороны двора стоял сарай, срубленный не абы как, а без единой щелки меж рядами. Между ним и воротами находилась тоже бревенчатая стенка, перелезть через которую при желании было бы весьма затруднительно. Такая же Основательная стена шла от сарая к соседнему дому. И так по всей деревне, представлявшей из себя единый монолит, пробраться внутрь которого любому чужаку было невозможно.
Пробовал расспросить мужчин, почему они так строят свои жилища, но те лишь пожимали плечами, отвечая, что и до них так было. Действительно, новых домов я не обнаружил, похоже, что все деревенские строения насчитывали не один десяток лет, а некоторым явно перевалило и за сотню годков.
Утром нас всех собрали на берегу, погрузили на несколько моторных лодок, и через несколько минут мы казались на правом берегу реки в другой татарской деревне — Меримы. Там нас передали с рук на руки местным рыбакам, и те по разлившейся небольшой речушке подбросили
