Гнусомунд был одет по последней моде — черный камзол, шитый жемчугом и перламутром. Продав такой, можно было бы купить весь Нижний город. Нолус захихикал, смеясь собственной шутке, и несколько придворных поспешили присоединиться к нему. Тристан ничего не ответил.
— А меч у тебя, должно быть, бумажный, — не унимался Гнусомунд, — а вместо боевого коня деревянная лошадка!
К ним подошел Этассан. Пожилой рыцарь с серебряными усами и бородой был одет все в тот же простой красно-белый плащ с леопардом.
— Турнир Великого Подвига, юный нолус, — сказал он, — это серьезное состязание. Богатый наряд и дорогие лошади тут бесполезны. А вот ум и отвага пригодятся. Если, конечно, они есть.
Гнусомунд скривился, будто проглотил жабу.
— Добро пожаловать, кин Тристан, Рыцарь Бедных, — продолжил Этассан. — Весь город только и говорит, что о вашем неожиданном появлении.
— Поверьте, ваша светлость, — учтиво ответил Тристан, — для меня мое появление было столь же неожиданным, как и для горожан.
Этассан улыбнулся и двинулся дальше. Уж не обидел ли я его, испугался Тристан.
— Надо же, какая важная птица наш Рыцарь Бедных, сам Этассан с ним заговорил, — рассмеялся Гнусомунд. — Моя мама всегда говорит: сражения — для дураков. Умный человек не будет тратить на это силы, он будет думать о том, как стать богаче.
— Кто тут смеет дурно говорить о сражениях?
Тафгай Дюжий, стоявший неподалеку, подошел ближе. Настоящая гора мышц, подумал Тристан, лучше не дразнить такого воина понапрасну. Гнусомунд, должно быть, думал точно так же. Надменная улыбочка исчезла с его лица.
— Я смотрю, ты горазд чесать языком, Гнусомунд Каверзник…
— Я Гнусомунд Великолепный, — запротестовал тот.
— И что же в тебе такого великолепного? Может быть, ты великолепно машешь мечом или верхом ездишь?
— Не зли меня понапрасну, — насупился Гнусомунд. — У меня очень влиятельные родственники. Одно мое слово — и тебя сгноят в Хельмхорте.
— Что ж, — Тафгай посмотрел Гнусомунду прямо в глаза, — беги жаловаться мамочке.
Щеки Гнусомунда надулись, а руки затряслись, точно кто-то невидимый как следует встряхнул их. Нолус фыркнул, развернулся и ушел прочь. Свита придворных последовала за ним.
— Очень страшный враг, — расхохотался Великий Вояка. — Единственный участник Турнира, которого действительно нужно бояться, это я.
Двери тронного зала отворились, и важный церемониймейстер в малиновом наряде громко объявил:
— Его величество Иаран Десятый, король Амбинии и Всех Сопредельных Земель, приглашает гостей к праздничному столу.
За дверями раскинулся длинный стол, накрытый белой скатертью. Стол этот был заставлен всевозможными кушаньями. Вино, хлеб, пахучие сыры, спелые фрукты, сочные овощи, утки, гуси, свинина, говядина, баранина, оленина — чего тут только не было! Место во главе стола занимал король Иаран Десятый. По правую руку от него сидела Алькорта, по левую — Инфанта. Гости ринулись в зал, будто за ними урлы гнались, и стали рассаживаться по своим местам. Тристан вошел едва ли не последним.
— Прошу вас, — сказал лакей, одетый лучше многих гостей, и вежливо отодвинул стул.
Тристан сел и робко осмотрелся. Его соседом справа оказался свирепый Глуншул. По левую руку от него расположился розовощекий юноша, одетый так же богато и нарядно, как Гнусомунд.
— Приветствую вас, — любезно поздоровался юноша. — Мое имя Розе-Мур Нежный, я сын Фор-Марселя Мелководного, правителя Речного княжества.
Тристан назвал свое имя, не забыв прибавить к этому вежливую улыбку.
— Я не самый известный рыцарь в Амбинии, — тем же приятным тоном продолжал Розе-Мур. — За свою жизнь я не совершил ни одного подвига, если не считать того, который требовался для получения титула. Честно сказать, не очень переживаю из-за этого, ибо необходимость геройствовать сильно тяготит меня.
Напротив них сидели мудрейший Хилон, Этассан, какой-то рыцарь в белых латах и Харибда Алчная. Это была полная, как бочонок, женщина, с обвислым подбородком, напоминавшим гусиный зоб. Толстые пальцы были унизаны перстнями, а шею украшало ожерелье из огромных жемчужин. Но самым страшным было ее ядовито-бледное лицо — неестественно молодое, будто нарисованное. Щеки, скулы и рот совершенно окаменели, двигались одни лишь глаза. Княгиня омолодила себя с помощью магии. Волшебство сгладило морщины и придало чертам Харибды фальшивую свежесть. Никакая старость не могла бы изуродовать ее больше, чем омолаживающая магия. По левую руку от нее сидел богато одетый мужчина, голова его была опущена, а ноздри издавали тихое сопение. Мужчина спал. Князь Интроверт Сонный, догадался Тристан.
— Доблестные рыцари и благородные гости, — провозгласил король, поднимая золотой кубок, — начнем же торжественный пир в честь открытия Турнира Великого Подвига. От всей души я желаю его участникам удачи, и пусть Талисман добудет сильнейший и достойнейший из вас. Я также надеюсь, что в этот раз обойдется без жертв и ни один из рыцарей не погибнет в пути. Да направит Басторен ваши мечи!
— Ура! — прокатился по залу радостный крик.
Гости подняли и сдвинули бокалы.
— Теперь ешьте и пейте, — сказал Иаран.
Рыцари не заставили короля повторять дважды и набросились на еду, будто голодные собаки. Тристан даже изумился, что столь богато одетые мужи так дико ведут себя за столом. Они хватали мясо с тарелок руками и жадно, по-волчьи, рвали его зубами, не используя ни ножей, ни вилок. Они чавкали, ругались из-за каждого куска, а кости швыряли прямо на пол, мало заботясь о чистоте дворца. Только король ничего не ел. Он молча смотрел на своих гостей. Алькорта тоже не притронулась к еде. Зато Инфанта ела с удовольствием, успевая при этом еще и разговаривать с грузным вельможей, что сидел слева от нее. Двойной подбородок, выпученные глаза и толстые губы делали его похожим на болотную жабу.
