основе цен на позиции меню, и все выглядит мрачно. — Я смотрю на часы. Это привычка с того времени, когда я работал в офисе. Время — деньги. Наверное, и сейчас так, но, несмотря на мой ответ на ее вопрос, я теряю контроль над работой. Не могу сказать, что точно знаю, что с этим делать, кроме того, что не могу себе этого позволить. Сохранение контроля и сосредоточенности — это ключ к возвращению в Нью-Йорк, к достижению моих целей и будущего, которое ждет меня там. Вернусь ли я в свою старую компанию или нет, я должен добраться до вершины.
А еще есть Глория в черной блузке на пуговицах с крошечными снежинками, похожими на звезды. Она носит ожерелье, которое погружается в V-образный разрез, образующийся там, где заканчиваются пуговицы.
Я вздыхаю.
— Не думаю, что это то, о чем вы думали, мистер Коста. — Она практически мурлычет.
Она меня подловила. Я думал о том, как одиноко будет на вершине без нее, о том какова на ощупь ее кожа под моей ладонью, и как мне нравится, когда она называет меня как угодно, только не Брайан.
— Тебе интересно, нашла ли я ее?
— Что нашла? — спрашиваю я, прикидываясь дурачком.
— Ты знаешь что.
Я отказываюсь признавать крошечную руку.
— Не понимаю, о чем ты говоришь.
— Эти очки. И часы. Хороший образ, если не сказать немного самодовольный, немного самоуверенный.
Обе мои брови поднимаются.
— Не думала, что такой парень согласится на мою маленькую игру.
— Какую маленькую игру? — Я предпочитаю полное отрицание, как это сделала она, когда отказалась называть меня Брайаном.
— Я уже начала думать, что итальянец Джеймс Кент — трудоголик. Ты знаешь, что говорят о работе и отсутствии игры.
— Кто такой Джеймс Кент?
Она встает и обходит мой стол.
— Ты. Наполовину Джеймс Дин и наполовину Кларк Кент.
Набираю полные легкие запаха ванили. Я рискую задохнуться, если она не сделает мне искусственное дыхание.
— Должен ли я быть польщен или оскорблен? — Мой голос слегка дрожит от ее близости.
С момента взаимодействия на лестничной клетке мы держали дистанцию. В основном.
— Это комплимент. Но не про трудоголика. Я рада, что ты умеешь немного повеселиться. Потому что если оставишь это позади, чтобы добраться до вершины, то что останется? Скелет того человека, которым ты был, а это никогда не заканчивается хорошо. Чем больше я об этом думаю, тем больше понимаю, что история с Коулом была поучительной.
Откидываюсь в кресле. Несмотря на мое четкое видение достижения целей, я никогда не задавал себе этот вопрос. Как только я их достигну, что дальше?
— Я понимаю это. Мы оба трудяги. Но ничего не получится, если ты попытаешься управлять делами, как в корпорации, — говорит Глория.
Я делаю ровный выдох.
— Что ты предлагаешь вместо этого?
— Твои поучения и высокомерие делу не помогут это уж точно.
Я насмехаюсь.
— Я не поучаю.
Она складывает руки перед грудью.
— О, давай посмотрим. Самодовольное выражение лица. Снисходительный тон. «Глория, ты ведь понимаешь, как агрегировать клиентские поставки по сравнению с реализацией сетей для поставок? Если нет, то в интернете есть базовое объяснение под названием «Функциональная интеграция для гипермасштабирования и обогащения продаж».
Я стучу костяшками пальцев по столу.
— Это отличная статья. Очень информативная.
— Рада, что ты так думаешь. Я написала ее. Это базовая версия. А также создала расширенную, когда не вязала тапочки. Я ценю твой интеллект, но доверься мне немного. Это не первое мое родео.
— Но это твое первое совместное предприятие, — возражаю, видя, как стираются границы между тем, что мы говорим, и тем, что подразумевается. Я изо всех сил стараюсь скрыть свое удивление ее достижениями за самодовольным выражением лица, о котором она упомянула.
— Зависит от того, что ты подразумеваешь под совместным предприятием. — Она поджимает губы и наклоняется ближе.
— Команда из двух человек.
Глория медленно моргает.
— Я думала, мы противники.
— Так ты нашла ее? — спрашиваю я, имея в виду крошечную руку.
Она не отвечает.
— Дай мне знать, когда найдешь. — Я заставляю себя не подмигивать ей. — Тогда мы сможем обсудить совместные предприятия.
— Не всегда нужно побеждать.
Моя грудь вздымается от глубокого вдоха.
— В прошлый раз я проиграл единственный раз. Пообещал себе больше никогда не проигрывать. — На ум приходит Мэлони, но я отмахиваюсь от нее.
— А что, если я перестану играть в эту игру? — Она сдвигается с места, и колокольчики на ее тапочках звенят.
— Ты уже это сделала, покинув корпоративный мир и приехав сюда. — Разговор движется в неожиданном направлении.
— Значит ли это, что и ты тоже? Хотя помню, что ты упоминал о возвращении в большой город.
Мой желудок сжимается.
— Мне нравиться иметь варианты. Почему бы тебе не заняться этим отчетом, эльф.
— Это значит, что ты Санта?
— Тогда я должен быть веселым. И иметь большой круглый живот. — Я похлопываю по своему плоскому прессу.
Девушка приподнимает брови.
— Это не так.
Я ухмыляюсь.
— Рад, что ты заметила.
Когда Глория возвращается за свой стол, я не могу не заметить, как покачиваются ее бедра и ее попа.
Поздно вечером, вместо того чтобы разрабатывать стратегию, как сделать так, чтобы открытие магазина пиццы и пирогов имело ошеломительный успех, мой мозг переключается с момента на лестничной площадке, когда мы с Глорией почти снова поцеловались, на игру с крошечной рукой, на ее комментарии о восхождении по корпоративной лестнице и значении успеха.
Мой телефон звонит с уведомлением «Ока Свиданий». Давно такого не было. Вместо того чтобы обрадоваться, я игнорирую его. Как сильно мне хочется отмотать время назад и начать все сначала с Глорией? Очень сильно. Но где бы мы были, если бы с самого начала поняли, что мы начальник и подчиненный? И опять же, эта женщина может бегать вокруг меня кругами. Она не упускает ни одной детали и может работать в режиме многозадачности, одновременно удерживая в голове множество сложных концепций.
Перед тем как мы ушли, я проверил статью о функциональной интеграции, на которую ссылался. Конечно же, автором является Глория Карделлини. Поговорим о самодовольстве. Должно быть, она поняла, что я проверял авторство, потому что ее улыбка была какой-то
